Поэмы Оссиана - Джеймс Макферсон

Избрав для переложений поэм Оссиана "русский склад" (возможно, не без влияния примера Гнедича), Грамматин не отступал от этого размера (в чем, как видно из цитированного письма, его поддерживал Дмитриев). Однако к 1820-м годам "русский склад" уже утратил привлекательность и вышел из моды. И когда собранные вместе переложения увидели свет, рецензент "Стихотворений" Грамматина заметил: "Хорошо написать сим метром несколько строк, даже страничек, но Грамматин написал множество песен, пьес отдельных... переводил Оссиановы поэмы упомянутым метром" (Моск. телеграф, 1829, ч. XXX, Э 21, с. 96). Это был единственный печатный отклик на "Древние гальские песнотворения".

Ф. Ф. Иванов

Вестн. Европы, 1807, ч. XXXI, Э 1, с. 29-32. - Berrathon (приложение).

Федор Федорович Иванов (1777-1816) обратился к литературному творчеству сравнительно поздно. Воспитанник гимназии при Московском университете, он в 1794 г. поступил на военную службу по морскому ведомству, а позднее перешел на гражданскую службу. В начале 1800-х гг. Иванов сблизился с литераторами кружка А. Ф. Мерзлякова, поэта и профессора Московского университета по кафедре российского красноречия и поэзии. В этот кружок входил и Н. Ф. Грамматин, чьи опыты переложения поэм Оссиана "русским складом", возможно, побудили Иванова создать тем же размером "Плач Минваны". Литературную известность Иванов стяжал в дальнейшем главным образом как сочинитель и переводчик пьес.

Д. П. Глебов

Моск. вестн., 1809, ч. I, Э 20, с. 319-320; Э 21, с. 321-327. Подпись: Дм-ий Гл-в. - Croma.

Дмитрий Петрович Глебов (1789-1843), поэт и переводчик, был воспитанником Московского университетского благородного пансиона, по окончании которого служил в московском архиве Коллегии иностранных дел сперва актуариусом, а затем переводчиком. Как поэт Глебов переводил Байрона, Горация и особенно французских второстепенных поэтов: Мильвуа, Легуве, Бертеня. Переложения из Оссиана относятся к началу его творчества. Помимо "Кромы", он переложил стихами "Минвану" (Аглая, 1809, ч. VIII), опираясь в обоих случаях на прозаический перевод Кострова.

П. А. Катенин

Цветник, 1810, ч. V, Э 1, с. 69-85; Э 2, с. 147-159. Подпись: К-н. Печ. по: Катенин Павел. Соч. и переводы в стихах, ч. П. СПб., 1832, с. 5-17. The Songs of Selma.

Павел Александрович Катенин (1792-1853), поэт, критик и театральный деятель, опубликованием "Песен в Сельме" начал свою литературную деятельность. Тогда же в "Цветнике" появилось несколько его стихотворных подражаний латинским и французским поэтам, а после закрытия журнала он начал работать для театра и к Оссиану больше не обращался. В 20-е годы, находясь в своем имении после высылки в 1822 г. из Петербурга по политическим мотивам (Катенин был одним из руководителей Военного общества - тайной декабристской организации), он принялся за переработку "Песен в Сельме" в соответствии со своими эстетическими принципами, утвердившимися в 1810-е годы. Он стремился устранить следы сентименталистской поэтики и придать стихам героическое торжественное звучание, для чего архаизовал лексику, опираясь на прозаический перевод Кострова, затребованный им в 1823 г. из Петербурга. Своему другу и доверенному лицу Н. И. Бахтину Катенин писал 9 января 1828 г.: "Оссиана переводить все равно, что с французского, что с английского; ни то, ни другое не подлинник; подлинника нет. С чего переводил Костров, не знаю, а перевел прекрасным языком, мне и того довольно". (Катенин П. А. Письма к Н. И. Бахтину. СПб., 1911, с. 104). В конце жизни Катенин, отказавшись от былого пристрастия, утверждал, что "прочесть с доски до доски всего макферсоновского "Оссиана"" - это "тяжелая эпитимия", которую можно налагать за литературные прегрешения (А. С. Пушкин в воспоминаниях современников, т. I. M., 1974, с. 193).

А. С. Пушкин

Вестн. Европы, 1814, ч. LXXVI, Э 14, с. 102-106. Подпись: Александр Нкшп. - Colna-dona.

Кратковременное увлечение Александра Сергеевича Пушкина (1799-1837) поэзией Оссиана относится ко времени пребывания его в Царскосельском лицее, где профессор русской и латинской словесности Н. Ф. Кошанский, восторженный поклонник переводов Кострова, увлек своим примером лицеистов. Оссиан в костровском переводе "был настольною книгою в лицее и составлял некоторое время любимое чтение Пушкина, который в послании "К другу стихотворцу" упоминает о Кострове рядом с лучшими поэтами" (Гаевский В. Пушкин в лицее и лицейские его стихотворения. - Современник, 1863, т. XCVII, Э 7, отд. I, с. 164-165). Создавая "Кольну", Пушкин опирался на перевод Кострова. Характерно, что юный поэт остановился на редкой у Оссиана поэме, не имеющей трагической развязки, и в своем переложении, несколько сократив поэму, усилил ее жизнеутверждающий пафос.

Причисляемая обычно к оссианическим стихотворениям Пушкина "Эвлега" (1814) в действительности прямого отношения к поэмам Оссиана не имеет. Это вольный перевод отрывка из поэмы Э.-Л. Парни "Иснель и Аслега", восходящей главным образом к скандинавским первоисточникам. В следующей балладе "Осгар" Пушкин попытался объединить, поэтические импульсы, полученные от Оссиаиа и Парни. Помещая своих героев в оссиановскую обстановку, разрабатывая в духе Оссиана трагический финал, он заимствовал у Парни любовную коллизию (строфы 6 и 7 являются вольным переложением отрывка из "Иснеля и Аслеги"), в сущности чуждую поэзии Оссиана.

А. А. Крылов

Соревнователь просвещения и благотворения, 1818, ч. III, Э 9, с. 342-350. - Temora (приложение).

Александр Абрамович Крылов (1793-1829), элегический поэт, окончил в 1819 г. Петербургский педагогический институт и служил надзирателем в училище глухонемых до второй половины 1820 г., когда он уволился и уехал в свое имение под Тихвином. Литературная его деятельность началась еще в институте. В феврале 1817 г. он вступил в Вольное общество любителей российской словесности и со следующего года начал помещать в журнале общества "Соревнователь просвещения и благотворения" переводы из Вольтера и Делиля и подражания Оссиану. Его стихотворение "Оскар и Дермид" (переложение эпизода, который в свое время привлек внимание И. И. Дмитриева, - см. выше) до опубликования читалось на публичном собрании Общества 26 марта 1818 г. (см.: Соревнователь просвещения и благотворения, 1818, ч. I, Э 3, с. 451). Крылову принадлежит также стихотворение "Минвана" (там же, 1819, ч. VI) переделка приложения к "Бератону" со счастливым концом.

А. А. Никитин

Благонамеренный, 1820, ч. XI, Э 16, с. 245-250. - Carthon (вставной эпизод).

Андрей Афанасьевич Никитин (1790-1859), воспитанник Московского университета (выпуск 1808 г.), в начале 1820-х годов преподавал риторику, логику, поэзию, мифологию и российское сочинение в Горном кадетском корпусе в Петербурге и сотрудничал в петербургских журналах. Был одним из основателей и постоянным секретарем Вольного общества любителей российской словесности, литературного объединения декабристской ориентации. Внимание Никитина привлекли "новонайденные" оссиановские произведения Э. Гарольда, из которых он переложил стихами "Ларнуль, или Отчаяние" и "Смерть Азалы" (Соревнователь просвещения и благотворения, 1818, ч. IV), а также "Песнь утешителей" (опубликован отрывок: "Песнь Уллина" - там же, 1819, ч. V). Из макферсоновского Оссиана Никитин переложил лишь отрывок из "Картона", который зачитывался и был одобрен на заседании Вольного общества любителей словесности, наук и художеств 15 июля 1820 г. (см.: Благонамеренный, 1820, ч. XI, Э 14, с. 123).

Ф. И. Бальдауф

Благонамеренный, 1820, ч. XII, Э 20, с. 107-109. Подпись: Ф. Б-ф. Carriсthura (отрывок, окончание вставного эпизода).

Федор Иванович Бальдауф (1800-1839), горный инженер и поэт-сибиряк, в 1813-1823 гг. обучался в Петербургском Горном кадетском корпусе. Здесь началась его литературная деятельность. При содействии А. А. Никитина, преподававшего в корпусе (см. выше, с. 565), Бальдауф стал посещать заседания Вольного общества любителей российской словесности и познакомился с А. А. Бестужевым, В. К. Кюхельбекером, Ф. Н. Глинкой. В 1819 г. он начал печататься в "Соревнователе просвещения и благотворения". Возможно, что Никитин обратил его внимание на Оссиана. Три переложения Бальдауфа были напечатаны в том же журнале "Благонамеренный" (1820, ч. IX, XI, XII), что и "Отрывок из Оссиановой поэмы Картон" Никитина. Помимо "Песни Уллина", Бальдауф поместил здесь стихотворения "Копал" ("вставной эпизод из "Фингала", кн. II; посвящено А. А. Бестужеву) и "Мальвина" (начало "Кромы").

М. П. Загорский

Соревнователь просвещения и благотворения, 1823, ч. XXIV, кн. 2, с. 154158. - Fingal I (вставной эпизод).

Михаил Петрович Загорский (1804-1824), студент историко-филологического факультета Петербургского университета с 1819 г., уже в 1820 г. начал выступать как поэт в петербургских журналах. Он много переводил - из Горация, Вергилия, Байрона, Ламартина, Шиллера и других поэтов. Особо его привлекали фольклорные темы, литературные обработки которых занимают важное место в его творчестве. С этими интересами связано, по-видимому, и обращение Загорского к Оссиану. Помимо "Морны", он переложил стихами байроновское подражание Оссиану "Калмар и Орла" (Соревнователь просвещения и благотворения, 1823; ч. XXIV). Оба стихотворения читались в 1823 г. в заседании Вольного общества любителей российской словесности (см.: Базанов В. Ученая республика. М.-Л., 1964, с. 428). "Морна" Загорского стихотворное переложение соответствующего отрывка из прозаического перевода Кострова.