Последняя битва - Роберт Сальваторе

Аббат Олин, уже стоящий у дверей, с усмешкой обернулся к ятолу Ваадану:

— Не слишком.

После чего удалился.

— Тогайский Дракон никогда не захватит Хасинту, мой господин, — заметил ятол Пароуд.

— Ее появление может стать причиной возникновения серьезных распрей. — В голосе Маду Ваадана зазвучали предостерегающие нотки. — И они уже, можно сказать, начались. У нас могут уйти месяцы на то, чтобы перегруппировать разбросанные по пустыне остатки армии ятола Де Хаммана, а без них…

— Мы еще больше зависим от аббата Олина, — закончил Пароуд и, кажется, сам удивился собственным словам, словно на него только что снизошло озарение. — Мой господин, но не думаешь же ты…

— Что все происходит в точности так, как аббат Олин и рассчитывал? — закончил за него ятол Ваадан. — Нет, не думаю. Уверен, он крайне недоволен поражением у Дариан-Дариалла. Ничто не обрадовало бы аббата больше, чем возможность доложить своему королю о взятии города.

— Во время встречи вернувшегося из Энтела магистра Маккеронта с аббатом Олином наши люди подслушали их разговор, — сообщил ятол Пароуд. — Король Эйдриан передал указ, в котором запрещает вступать в бой с Бринн Дариель. Судя по тону и выражениям этого указа, он намерен заключить союз с Тогайским Драконом.

Маду Ваадан отвернулся к окну, из которого открывался вид на гавань Хасинты, и плотно сжал губы. Ему очень не хотелось верить подозрениям Пароуда, но он не находил, что на них возразить.

— Мой господин, возможно ли, что аббат Олин пришел сюда с целью уничтожить Бехрен? — спросил Пароуд, и ятол Ваадан вздрогнул. — Возможно ли, что он помог нам в борьбе с ятолом Бардохом только потому, что считал его более серьезным препятствием на пути короля Эйдриана?

И снова Маду Ваадан не мог найти ответа. Он понимал, что у Бехрена возникла проблема — куда более серьезная, чем представлял себе аббат Олин. Скорее всего, те, кто остался в живых после поражения ятола Де Хаммана, объединились по племенному признаку, и эти люди с оружием в руках бродят сейчас по стране, обозленные на всех и вся. Очень может быть, что, пока он сидит тут в безопасности за высокими стенами Хасинты, Бехрен уже снова начинает разваливаться на части.

И если в стране возникнут беспорядки, да еще с учетом того, что по пустыне носятся Бринн Дариель с драконом, ятол Ваадан окажется бессилен снова собрать Бехрен воедино без помощи аббата Олина и его молодого короля Эйдриана, интересы которых уже ни для кого, наверное, не представляют секрета.

Ятол Ваадан продолжал смотреть на гавань, где все еще стояли на якоре боевые корабли Хонсе-Бира. И почти надеялся, что Бринн со своим драконом появится сейчас в поле его зрения и обрушится на этот чужеземный флот.

Полдюжины боевых кораблей герцога Брезерфорда, подняв паруса, устремились на север, к безопасным водам Хонсе-Бира. В это же время корабли пирата Майши Дару взяли курс на юг. Пиратам неплохо заплатили за их услуги, и они, получив временный отдых, уходили в тайные, одним им известные бухты.

Герцог Брезерфорд не слишком огорчился, получив приказ покинуть Хасинту. Он, конечно, слышал о поражении у Дариан-Дариалла; в частности и о том, что кое-где бехренские солдаты отступающей армии расправляются с входящими в нее же «медведями».

Брезерфорда мало волновали проблемы Бехрена; гораздо больше его беспокоило то, что творилось в его родной стране. Он планировал, после того как будут пополнены запасы воды и пищи, отправиться в Энтел, чтобы из первых уст узнать последние новости о короле Эйдриане и принце Мидалисе.

Ранним утром следующего за выходом из Хасинты дня, когда эскадра Брезерфорда шла в виду пиков Пояса-и-Пряжки, герцогу доложили, что встречным курсом движется крупная эскадра. Предполагая, что это Эйдриан идет на помощь аббату Олину, герцог поднялся на капитанский мостик «Мечты Ротельмора», но, глядя в подзорную трубу, изменил мнение, поскольку приближающиеся корабли несли флаги Урсала со стоящим на задних лапах медведем.

Брезерфорд смотрел, как в поле зрения появляются все новые и новые корабли.

— И это чьи же такие? — спросил стоящий рядом с ним рулевой.

— Альпинадорские баркасы, — ответил герцог.

— Принц, кажется, нашел себе союзников, — пробормотал он себе под нос и громко скомандовал: — Убрать паруса! Абордажная команда — товсь! Баковые катапульты — к бою!

Приближающиеся корабли замедлили ход, за исключением одного, с изящными очертаниями, в котором герцог Брезерфорд без труда узнал «Сауди Хасинту» — гордость флота Палмариса.

— Капитан Альюмет, — пробормотал он, поскольку знал этого человека, и знал его как старого доброго друга королевы Джилсепони.

На мачте «Сауди Хасинты» подняли белый вымпел — знак переговоров. Корабль продолжал приближаться, пока до «Мечты Ротельмора» осталось не более трех сотен ярдов, после чего убрал паруса.

— Просигналь, что я согласен на переговоры, — скомандовал Брезерфорд матросу.

— Мы ничего другого и не ожидали от благородного герцога Брезерфорда, — послышался голос у него за спиной.

Резко обернувшись, герцог увидел троих — миниатюрного эльфа, королеву Джилсепони и принца Мидалиса, — ступивших на палубу, казалось бы, из ниоткуда. Они держались за руки и были окутаны голубовато-белым мерцанием.

Офицеры на капитанском мостике «Мечты Ротельмора» обнажили мечи.

Пони предостерегающе повела рукой, показав Брезерфорду лежащий на ладони рубин.

— Я могу испепелить твой корабль, — сказала она. — Но мне совсем не хотелось бы прибегать к этому.

— Ты сказал, что согласен на переговоры, — добавил принц Мидалис. — Мы явились сюда именно с этой целью.

Как завороженный глядя на рубин, герцог Брезерфорд едва ли осознал то, что сказал принц. Он знал, как сильна Джилсепони во владении магическими камнями, и понимал, что она говорит правду. Герцог сделал знак людям убрать оружие.

— Прошу в мою каюту, — сказал он, делая жест в сторону трапа.

— Нет, мы поговорим здесь, — заявил Мидалис. Отпустив руку Пони, он шагнул в сторону, выходя за пределы защитного поля змеевика. — Я принц Мидалис, брат короля Дануба Брока Урсала, — величественно заговорил он, обращаясь к офицерам и матросам флагмана эскадры Брезерфорда. — Вы меня знаете. Вы достойно служили моему брату. И вам известно также, что человек, захвативший трон Хонсе-Бира, не является законным королем. Этот трон мой, и я требую от вас присяги на верность!

Ответом ему были изумленные взгляды.

— Эйдриан является королем по праву, твой собственный брат сам написал так в завещании, — возразил Брезерфорд.