К свету - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лично Дворак не думал, что есть хоть малейший шанс, что они неверно истолковали что-либо о шонгейри или Гегемонии, но он признавал необходимость противоположных точек зрения. Последнее, в чем нуждались люди, ответственные за руководство человеческой расой в любой конфронтации с чем-то размером с Гегемонию, - это жить в проклятой эхо-камере. Слишком многие политики поступали именно так и в процессе забывали, что они должны были быть в первую очередь государственными деятелями, а уж потом политиками.
- Однако в то же время, - продолжил Маккейб, не сбиваясь с пути, - мы знаем гораздо больше о сартийцах и сартийской психологии, чем они знают о нас. И, благодаря программному обеспечению для перевода, любой из нас может совершенно свободно разговаривать с ними и быть уверенным, что мы не ошибемся в выборе слова. В любом случае, это не значит, что они не могут неправильно истолковать то, что мы говорим, но это произойдет не из-за языкового барьера. И у нас есть значительное преимущество в способности компьютеров считывать язык их тела и выражения лиц.
- Вполне возможно, что то, о чем беспокоится Эйликс, может развернуться и укусить нас, но суть в том, что это значительно увеличило бы нашу способность взаимодействовать с ними и узнавать больше о них из первых рук. Мне кажется, что теперь я гораздо лучше понимаю Йердаз, например, после наших личных бесед. На самом деле, я не могу не задаться вопросом, не является ли это частью причины, по которой они это предлагают. И в связи с этим нам нужно помнить, что, хотя империя, возможно, и предложила это, у нее есть твердая поддержка среди всех союзников Кверна и государств-клиентов. Это где-то от трети до половины всего населения планеты. Если мы проигнорируем просьбу, то рискуем оттолкнуть... - его губы слегка дрогнули от собственного выбора глагола, - эту часть Сарта.
- Верно, - сказал Абу Бакр. - Я не могу оспорить ни единого слова из этого. В то же время, однако, мне некомфортно позволять сартийцам диктовать условия, на которых мы получим доступ к их политическим лидерам. И мне особенно не нравится мысль о том, что наша миссия окажется запутанной в чисто сартийской международной политике и соперничестве за власть.
- При всем моем уважении, мистер Бакр, это их планета, - отметил Маккейб. - Если мы хотим убедить их присоединиться к нам в качестве союзников, разве мы не должны уважать их пожелания относительно того, как они ведут свои политические дела в своем мире?
Абу Бакр нахмурился. Дворак знал, что он не был одним из самых больших поклонников Маккейба, и он тихо - и конфиденциально - дал понять, что у него есть сомнения по поводу личных контактов советника с квернийцами. В целом, Дворак испытывал искушение согласиться с ним, но Йердаз тихо настаивала на встрече с молодым человеком, а возможности были слишком ценны, чтобы их упускать. И каждое слово из их разговоров записывалось персональным компьютером Маккейба для последующего воспроизведения, так что он не мог случайно втянуть их в что-либо без их ведома. Но Абу Бакр, очевидно, не был полностью согласен с последним комментарием Маккейба.
- Это, безусловно, верно в определенных пределах, - заметил госсекретарь сейчас, прежде чем его заместитель сказал что-то неприятное его специальному советнику. - Обратное заключается в том, что мы гораздо более развитая цивилизация - по крайней мере, технологически, - которая предлагает поделиться с ними этой технологией. Это означает, что у нас есть право устанавливать ограничения и условия на то, как мы будем это делать. И я довольно внимательно наблюдал за дайантийцами и их союзниками, пока Йердаз излагала 'предложение' Миркала. Они не говорили об этом так многословно, но, если только программное обеспечение верно считывало выражения их лиц и язык тела, они были совсем не в восторге от этого. Я думаю, что они, их союзники и клиенты очень хотели бы поддерживать единую точку контакта в самом близком к нейтральному месте, которое у них есть.
- Это потому, что республика - политически более зрелая система, сэр, - сказала Джейн Симмонс, третий заместитель Дворака по гражданской части. Она была всего на несколько лет старше Дворака, но до вторжения была атташе госдепартамента Соединенных Штатов в нескольких странах третьего мира.
- Я видела многое из этого с чисто человеческой точки зрения, - продолжила она. - Степень, с которой национальные лидеры могут подходить к внутренней и международной политике как ответственные взрослые люди, определяется способностью их собственной политической системы воспринимать подобное поведение. Однопартийные страны или страны, где обычно ожидаются политические махинации на выборах, не особо известны тем, что производят умеренных лидеров. И если вы соединяете такого рода проблемы с чувством неполноценности или жертвенности - даже если, или, возможно, особенно, если нация действительно стала жертвой, - вы создаете политику и дипломатов, которые в лучшие времена занимают оборонительную позицию и пассивно-агрессивны. Республика имеет многопоколенную традицию открытых дебатов, представительной политики, искусства учиться соглашаться на компромисс и важности правовой системы, обязательной для всех сторон. Я считаю, что квернийцы еще не дошли до этого, и это часть того, о чем идет речь. Они не доверяют никому другому, кто не заключал бы секретных сделок с нами в Нонагоне, поэтому они хотят распределить точки соприкосновения, хотя бы для того, чтобы дать себе и своим союзникам шанс заключить собственные секретные сделки. При условии, конечно, что в первую очередь заключаются какие-либо секретные сделки.
- Дайантийцы гораздо больше верят в процесс через Нонагон, отчасти потому, что у них есть такая внутренняя традиция, но также, честно говоря, потому, что они считают, что в окружении Нонагона могут разыграть ситуацию лучше, чем квернийцы. Им это более по душе, и они ожидают, что благодаря этому смогут танцевать круги вокруг империи. Так что здесь играет
