Настоящая фантастика – 2015 (сборник) - Василий Головачев

До февраля 42 года он был в Павшине и Тушине на тактической подготовке. Я понял, что парень попал в резерв ВГК, потому что с 16 октября (дня призыва) он до середины февраля в боях не участвовал. Выходит, и ополчение, и подвиг панфиловцев, и контрнаступление 5 декабря – все это прошло без его участия.

12/II‑42 г.

Добрый день или вечер Мама, Папа, Люся, Шура, Игорь, Юленька и дедушка. Шлю я вам свой сердечный привет и желаю наилучшей жизни, сообщаю что недавно проехал ст Савелово и прибыли на ст Кашино с которой я вам шлю письма. Мама пройдиной путь ехали благополучно. Мама отправились из Москвы 4‑II‑42 г. В 14 30. стоянок не было ни где до самого Димитрова, проехал я Лианозово посмотрел на родную станцию на родные лиса где провел свое детство. Теперь остановить ясно что ездил на город Л. Мама меня папа проводил до последних часов моей отправки передай ему большое спасибо что он до последней минуты заботился обо мне. Мама проехал Лианозово глядя в окно товарного эшелона хотя в последний раз увидать свою родную станцию. Мама ты прости меня за все мои проказы совершенные в моей жизни. Мам я осознал все сколько нерв и здоровья потратила ты воспитывая нас в трудные минуты жизни. Мама но я иду на битву за тебя, за отца который меня воспитывал и дал мне руки ноги и голову я иду за младших братьев и сестер которых воспитывает отец. Я осознал все только тогда когда попал в армию. Но это все я прожил во сне. Теперь все близится час расплаты с фашистами я буду биться до последнего дыхания. Пока досвидания остаюсь ваш сын разведчик Женя.

Жду ответа

ППС 261 528 СП взвод пешей разведки.

Напишите Наде письмо и предайте ей привет.

15 февраля он уже пишет из Бологого. Шлет всем привет, все еще не в бою. Говорит, что кормят 2 раза в сутки и ему этого мало. Он извиняется и говорит, что, когда приедут на фронт, начнут кормить лучше.

24 февраля он уже в Новой Руссе. Начались бои.

… Мама пока я жив и здоров. Отдыхали в деревне после 2‑х суточного боя… немцы крепко держались в деревне, которую мы занимаем. Мама это второе крещение, которое после войны если останусь жив будет памятью. Мама, Саша, ты его знаешь, был ранен и остался на поле боя и больше я его не видел. Мама, что пришлось мне пережить в эти дни я этого не представлял себе. Когда мы только приехали на ст Черный Дор то шли пешком 100 км которые шли 3‑е суток. И ни чем не были обеспечены. То что было у меня баранок хлеба в течение суток я съел а потом был нисчем. Мама напиши как живете вы как Надя пишет ли она письма или нет? Пока досвидания остаюсь Женя.

Следом он пишет письмо сестре Надежде, которая уехала со своим КБ в эвакуацию в Свердловск. Он описывает тот же 2‑суточный бой, но добавляет: …мы заняли населенный пункт ХХХХХ в Ленинградской области (?)...фашисты оступая сжигают деревни уводя весь скот так что разоряю наших мирных жителей (Этой фразы я не понял, может быть, разоряют?)…

И последнее письмо.

4/III‑42 г.

Добрый день Мамочка, Папочка, Люся, Шура, Игорь, Юленька и дедушка. Шлю я вам свой сердечный привет и желаю наилучшей жизни Сообщаю что пока еще жив и здоров, прошел еще несколько боев через которые пришлось многим моим друзьям лечь в землю. Мама живу я пока в лесу, делаем шалаши из елок и разводим костер. Сейчас пишу из шалаша, в котором живу уже 3‑е суток. Фронт находится в 1.5 километрах так что мины разрываются рядом свистят пули так что смерть получить очень просто. Мама я не знаю останусь ли я жив после последнего боя который будет в ближайшее время. Мама если меня не будет то тебе напишет письмо Саша Левков я ему оставил адрес а он лежит в госпитале он знает обо всем что творится на фронте. Мама я получил от Нади 8 писем в один раз так был рад что сестра еще помнит своего брата. Пока досвидания остаюсь ваш сын, Л. (Этого я не понял.)

Головоломка сложилась. Остались три вопроса: как дядя Женя пролез в мою голову? Как мне отдать ему долг? И в чем этот долг состоит? Что ему нужно? Ведь не есть же он хочет? Молебен заказать? Денег нищим дать или нет, ветеранам? Что?!

Забатар положил последнее письмо.

– Вы знаете, я ведь тоже не сидел сложа руки. Вы понимаете, что хочет ваш дядя?

– Что может хотеть мертвый? Чтоб помнили?

– Ну и этого тоже, но мне кажется, чего-то еще. Я не вижу похоронки.

– А ее нет, – сказал я. – Он без вести пропал.

– А вот это серьезно. Вы видите – он разведчик. Я так думаю, его послали в тыл к немцам или через линию фронта и он не вернулся.

– Значит, погиб.

– Вот и не так. – Психиатр достал сигарету. – Вы не против? – Я махнул рукой.

– Курите.

– Так вот, пропасть без вести не лучше, чем попасть в плен. В общем, это одно и то же. Даже если он потом погиб, на нем остается пятно предателя. Нужно доказательство его честной смерти. А что означает честь, честное имя для мальчика в 42 году. Тогда все было не так, как сейчас. Вы представляете, его совесть все эти годы не успокоится. Вы верите в жизнь после смерти? Жизнь разума, если хотите – души?

– Я уже не знаю, что и думать. Во что верить? – Я действительно пребывал в смятении. Для меня дядя Женя стал тем недостающим звеном, что прорастило в сердце осознание прошедшей шестьдесят лет назад войны. – Что я могу сделать для него? Найти могилу? Нанять экстрасенсов? Следопытов? Перекопать все леса в Ленинградской и Новгородской областях? Как мне вернуть долг?

Забатар положил передо мной бумажку.

– Вам не нужны экстрасенсы, вы сами имеете контакт с вашим дядей. Здесь институт мозга в Пущине, позвоните этому человеку, он как раз занимается подобными случаями.

– И что?

– Мне кажется, у вас может быть шанс самому выяснить все. Ведь одно дело тревожить дух усопших, совсем другое отозваться на зов с той стороны. Вы ничем не рискуете. Поезжайте.

– Это дорого?

– Не надо говорить о деньгах. Если спросят – заплатите, а пока не сказали – помалкивайте.

На голове массивный шлем, как корона с проводами. На ушах наушники времен войны, наверное; перед губами древняя, как телефон Белла, – гарнитура. Лаборант трещит переключателями, что-то гудит, шипит, трещит. Рядом неуловимо схожий с Забатаром спец по мозгу. Мятые халаты относительно белого цвета, запах канифоли и немного медикаментов.

Спец по мозгу остановился перед креслом.

– Вы слыхали о сомнологии?

– Впервые слышу это слово.

– Это наука о сне. Фрейд разделил сны от сновидений. Во всяком случае, в них нет ничего мистического. Однако есть теория, пока не доказанная, что наше сознание – часть общего сознания человечества – сохраняется и после смерти. Академик Вейн создал большую лабораторию, мы тут тоже немножко занимались сном. Особенно нас интересуют случаи, когда людям снятся их умершие родственники. Очень хочется подтвердить теорию. Или как-то объяснить. Ваш случай редкий – увидеть во сне родственника, о существовании которого вы даже не подозревали. И когда коллега Забатар сообщил мне о ваших ярких сновидениях, я предложил попытаться вам помочь. Вы определились, что вы хотите?