Второй пол - Симона де Бовуар

приводит к четко ощущаемому оргазму; женщины вообще редко откровенно высказываются на эту тему, но, даже когда они стремятся точно описать свои ощущения, в их словах много неясного; по-видимому, разные женщины испытывают разные чувства. Ясно одно: у мужчины половой акт имеет четкое биологическое завершение – эякуляцию; несомненно также, что переплетение всех его сложных желаний ведет его именно к этому концу, который по его достижении представляется в качестве некоего результата его действий и если и не удовлетворяет его желание, то по крайней мере уничтожает его. Женщина, напротив, с самого начала стремится к какой-то неясной цели, имеющей скорее психический, чем физиологический, характер; она жаждет смятения и сладострастия вообще, и ее тело не способно четко указать на конец полового акта. Именно поэтому она никогда не испытывает ощущения его полной завершенности. У мужчин приятные ощущения быстро усиливаются, затем, достигая определенного предела, завершаются оргазмом и быстро сходят на нет; половой акт у них прерывист и конечен. Наслаждение, испытываемое женщиной, разливается по всему ее телу, отнюдь не всегда оно сосредоточивается в ее половых органах; но даже в тех случаях, когда оно сосредоточено во влагалище, его сокращения создают не оргазм в точном смысле этого слова, а некое волнообразное ощущение, ритмично возникающее, исчезающее, вновь возникающее, доходящее временами до пароксизма, затем отступающее и постепенно тающее, но никогда не исчезающее окончательно. Оно не ограничено во времени и может продолжаться сколь угодно долго; эротическая потенция женщины чаще всего ограничивается нервной или сердечной усталостью, а также психическим удовлетворением, а не четко ощущаемым утолением сексуального желания; даже вполне удовлетворенная и утомленная женщина не чувствует себя абсолютно освобожденной от этого желания.

Lassata necdum satiata, как выражается Ювенал.

Мужчина совершает серьезную ошибку, стремясь навязать партнерше свой собственный ритм и упорно стараясь довести ее до оргазма. Нередко это приводит лишь к разрушению свойственной только ей одной формы чувственности[342]. Это пластичная форма, способная сама определять продолжительность ощущений; некоторые спазмы, локализующиеся во влагалище или охватывающие всю систему половых органов и даже все тело, могут привести к резкому ослаблению напряжения. У некоторых женщин подобные процессы происходят достаточно регулярно и обладают достаточной силой, следовательно их можно уподобить оргазму. Однако влюбленная женщина может также находить умиротворение и удовлетворение в оргазме мужчины. Кроме того, бывает, что сексуальное желание женщины удовлетворяется спокойно, постепенно, без резких потрясений. Для удачных половых отношений нужно не полное совпадение оргазма мужчины и женщины, как полагают некоторые педантичные, но упрощенно мыслящие мужчины, а возникновение сложной эротической формы. Многие мужчины считают, что, для того чтобы «ублажить» женщину, нужно время и владение техникой, то есть думают, что ей можно навязать удовольствие извне; они и не подозревают, до какой степени сексуальное желание женщины зависит от всей переживаемой ею ситуации. Для нее чувственность, как мы уже говорили, похожа на колдовство, она требует полного погружения в нее, и, если какие-либо слова или жесты вступают в противоречие с магией ласки, колдовство рассеивается. По этой причине женщины так часто закрывают глаза во время полового акта; с физиологической точки зрения это реакция на расширение зрачка, но женщина закрывает глаза и в темноте. Ей хочется устраниться от всего, что ее окружает, забыть о времени, о самой себе, о своем любовнике и затеряться во тьме плоти, такой же смутной, как материнское лоно. Но особенно ей хочется преодолеть расстояние между собой и находящимся лицом к лицу с ней мужчиной, ей хочется слиться с ним. Как мы уже говорили, превращаясь в объект, она хочет в то же время оставаться и субъектом. Ее забвение глубже, чем забвение мужчины, поскольку любовное желание и смятение разлиты во всем ее теле и она может сохранить свойства субъекта только благодаря слиянию со своим партнером. Необходимо, чтобы мужчина и женщина в равной степени давали друг другу наслаждение и получали его; если мужчина лишь берет и ничего не дает или если он доставляет женщине удовольствие, не испытывая его сам, женщина чувствует себя обманутой; с того момента, как она реализуется в качестве Другого, она осознает свою второстепенность, вот почему ей нужно отрицать сам принцип Другого. Вот почему ей всегда неприятен момент, когда объятия любовников размыкаются. Мужчина, как бы он себя ни чувствовал после полового акта, а ему может быть грустно или весело, он может быть разочарован или ощущать себя победителем женщины, всегда забывает о своей плоти; он вновь становится полным хозяином своего тела, ему хочется спать или принять ванну, выкурить сигарету или выйти на воздух. Женщине же хотелось бы оставаться в объятиях мужчины до тех пор, пока окончательно не рассеются чары, превратившие ее в плоть, для нее прекращение телесного контакта – это болезненный разрыв, напоминающий отнятие ребенка от груди; любовник, слишком резко отстраняющийся от нее, глубоко ее обижает. Но еще болезненнее ее ранят слова, показывающие, что слияния, в которое она уже поверила, на самом деле не существует. Жена Жиля из одноименного романа Мадлен Бурдукс, вздрагивает, когда муж спрашивает ее: «Тебе было хорошо?» Она закрывает ему рот рукой; многим женщинам неприятно, когда с ними разговаривают во время полового акта, поскольку слова превращают удовольствие в какое-то внешнее, отдельно от женщины существующее ощущение. «Достаточно? Или хочешь еще? Тебе было хорошо?» Сама возможность возникновения этих вопросов свидетельствует об отсутствии слияния, превращает акт любви в механическую операцию, которая проводится под руководством мужчины. Именно по этой причине мужчина и задает вопросы. Он стремится не столько к слиянию и взаимности, сколько к господству; когда чета распадается на двух индивидов, единственным субъектом остается мужчина; для того чтобы отказаться от этого преимущества, нужно глубоко любить и быть очень великодушным; мужчине же хочется, чтобы женщина чувствовала себя униженной, чтобы у нее было ощущение, что ею обладают вопреки ее воле, он хочет взять у нее больше, чем она хочет дать. Женщина была бы избавлена от многих трудностей, если бы за мужчиной не тянулся целый шлейф комплексов, из-за которых любовные отношения представляются ему чем-то вроде борьбы; если бы этого не было, женщина также не смотрела бы на любовное ложе как на арену.

В то же время в девушке наряду с нарциссизмом и гордостью наблюдается желание подчиняться. По мнению некоторых психоаналитиков, женщинам присущ мазохизм, и именно это свойство их натуры помогает им приспособиться к своей эротической судьбе. Заметим, однако, что понятие «мазохизм» весьма запутанно, и нам следует подробно рассмотреть его.

Вслед за Фрейдом психоаналитики различают три формы мазохизма: одна из них заключается в связи