Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

— Это он и есть? — спросил Вернер, указывая на колбу.

— Да, — кивнул Ленц. — В чистом виде амоит бурно реагирует с кислородом воздуха, так что в природе он в основном встречается в виде окислов, но это мелочи… А здесь вы можете видеть чистый амоит…

Колбу бережно передавали из рук в руки. В вакууме колбы плавали словно бы крупные золотистые снежинки — кристаллы амоита имели изысканную сложную форму…

— Ну что, господа? — вступил Кристиан. — Нам удалось вас удивить?

— Не то слово! — высказался Вернер, не в силах оторваться от золотого сияния амоита.

— И какие будут мысли? — поинтересовался Кристиан.

— Основная мысль — у нас намечаются крупные неприятности, — высказался Себастьян вполне серьезно.

— Согласен, — не менее серьезно поддержал Рауль, до сей минуты хранивший молчание и поглядывавший на часы: судя по этой его нервозности и отсутствию Алана, в лаборатории шел какой-то эксперимент, требующий тщательного наблюдения.

— Перспективы открываются — аж дух захватывает, — сказал Эмиль, довольно щурясь. — Вот только как бы нам и в самом деле… кислород не перекрыли!..

— Многие знания — многие печали, — ни с того, ни с сего выдал Людвиг.

— Я надеюсь, режим секретности соблюдается тщательно? — поинтересовался Алистер. — Утечка информации в данном случае смерти подобна.

— Ну, как я вижу, все пришли к тому же выводу, что и мы с Фердинандом, — невесело усмехнулся Кристиан. — Тогда еще один вопрос: что же мы будем со всем этим делать, господа?..

Вопрос, что и говорить, был не из простых… Дело в том, что новая разработка стала бы не только техническим прорывом, она затронула бы слишком многие сферы общественной жизни, как политические, так и экономические. На данный момент дела в области космического транспорта обстояли следующим образом. Трансгалактическое сообщение, само собой, велось через гипертоннели. Вот только гипертоннель — штука дорогая, а потому абы где их не устраивают. Тоннели соединяют наиболее оживленные точки пространства, а вот от выхода из тоннеля до милого сердцу захолустья извольте добираться своим ходом. А это не так-то просто. Хотя бы потому, что долго. До околосветовых скоростей способны разгоняться далеко не все корабли, а только те, что обладают достаточно мощными двигателями: правительственные корабли, военные, разведывательные. Транспортные суда, как это было за много веков до того, большими скоростями похвастаться, увы, не могут, а потому доставка грузов — дело хлопотное и сложное, хотя и выгодное. Чем быстрее корабль, тем меньше времени груз проводит в пути, тем быстрее оборачиваются средства, и тем лучше идет бизнес.

Можно представить, что начнется, узнай кто-то, что создание нового сверхмощного двигателя не за горами! Кто-то выложит любые деньги и пойдет по трупам, лишь бы заполучить вожделенную технологию — и, главное, монопольное на нее право! А кто-то, напротив, приложит все усилия для того, чтобы новая разработка никогда не была претворена в жизнь — хотя бы те же судостроительные холдинги! Переводить производство на новые рельсы — это ведь чудовищные затраты, которые неизвестно когда окупятся и окупятся ли вообще!

Словом, эти вот невинные на первый взгляд золотистые пылинки, красиво зависшие в глубине темного стекла, могут развязать такую войну, которая и не снилась этому веку…

— Что будем делать, господа? — спросил Кристиан, когда все вдоволь наговорились, изложили друг другу и самим себе все преимущества и опасности, кои получала Амои вместе с новой разработкой, и пришли к выводу, что последних намного больше, чем первых.

— А что тут можно сделать? — дернул плечом Эмиль. — Сам понимаешь, мы можем огрести такие неприятности, что…

Он не договорил, но общая мысль и без того была ясна: мало никому не покажется. Сокрытие ли новой технологии, рассекречивание ли — все послужит поводом для того, чтобы раскатать Амои в мелкодисперсную пыль…

— Хуже будет, если мы огребем эти неприятности ни за что, ни про что, — встрял Себастьян. Судя по всему, от его недавней хандры не осталось и следа — определенно, скучать больше не приходилось! — Крис, лично я предлагаю продолжать работы…

— Засекретив на должном уровне! — вставил Алистер.

— Да, если хочешь, я помогу Алистеру сотрудничков проверить, — продолжил Себастьян, перемигнувшись с молодым Блонди. — Своими методами… Рано или поздно, конечно, все равно просочится… Но, Крис, во всяком случае, будет лучше, если к тому времени у нас на руках будет работающий оттестированный двигатель, а не просто рабочие материалы! С этим уже можно как-то играть, а с планами…

Себастьян махнул рукой, всем своим видом давая понять, как он относится к планам, не подкрепленным материальной составляющей.

— Себастьян прав. — Рауль в очередной раз взглянул на часы. Видимо, его эксперименты волновали его в значительно большей степени, нежели новейшие двигатели. — Работы необходимо продолжать, причем в ускоренном темпе.

— И, кстати, нужно подготовить хорошую дезинформацию. Я имею в виду, технически достоверную, — добавил Алистер. — Господин Ленц, я надеюсь, вы поспособствуете?..

— Разумеется, — кивнул тот. — У нас найдется, чем поводить за нос промышленных шпионов, если вы это имеете в виду…

— Вернер, распорядись насчет усиления охраны лабораторий, — велел Кристиан. — Только, я тебя умоляю, ненавязчивой охране! Не нужно ставить у каждой двери по пять до зубов вооруженных спецназовцев, пусть бдят менее заметно!

— Не держи меня за идиота! — окрысился Вернер. — Что я, не понимаю, здесь надо действовать тоньше…

Эмиль красноречиво закатил глаза: «тонкие» действия в исполнении Вернера — это, должно быть, было нечто …

— Итак, как я понимаю, мы выработали принципиальное решение? — нетерпеливо спросил Рауль. — Тогда позвольте откланяться!..

Остальные тоже потянулись к выходу.

Оставшись в кабинете наедине с Себастьяном, Кристиан поинтересовался:

— Как твоя скука?

— Как рукой сняло, — дружелюбно ответил Себастьян. — Крис, как начальника транспортного департамента, меня эти новшества касаются в первую очередь… понимаешь?..

— Чего уж тут не понять, — проворчал Кристиан.

Еще бы… с таким размахом, с каким орудует Себастьян! Дай ему быстроходные корабли — и он одной своей контрабандой за месяц перекроет бюджетные поступления за пару лет! Но раз это идет на пользу планете — почему бы и нет?.. Раз уж официальные торговые структуры дышат на ладан, а Себастьян и прочие господа легализоваться не желают ни в какую, но при этом исправно платят откат в казну… пусть их. Со временем все и само наладится…

— Только я тебя очень прошу, — начал было Кристиан, но Себастьян перебил:

— Крис, ты плохо меня знаешь? Представь себе, я прекрасно различаю, где заканчиваются игры и начинается серьезная политика. Можешь быть спокоен — с моей стороны тебе никаких напастей не грозит.

— Хотелось бы верить, — проворчал Кристиан. Впрочем, Себастьяну он верил. При всей своеобразности характера начтранса, данных обещаний он никогда не нарушал. Другое дело, что и давал он эти обещания крайне редко и только по собственной воле…

…— Господин Ам! — раздалось за спиной.

От неожиданности Рауль вздрогнул и обернулся, замедляя шаг. Однако сзади никого не было, хотя Рауль готов был поклясться, что голос прозвучал буквально в полушаге от него, причем голос был знакомый. Послышалось?..

Стоило Раулю пройти еще пару шагов, как его вновь окликнули. И снова — никого за спиной.

— Что за чертовщина… — процедил Рауль сквозь зубы и, не обращая больше внимания ни на чьи голоса, быстрым шагом направился в лабораторию…

Первым, кого он увидел, войдя в помещение, был Алан. Вид у него был крайне озабоченный и, более того, встревоженный.

— Что-то случилось? — отрывисто спросил Рауль. Эксперимент шел настолько хорошо, что можно было ожидать любых подлостей от судьбы, которая, как известно, не любит слишком уж долгой череды удач…

— Рауль, ты… ты ведь звонил? — вопросом на вопрос ответил Алан.

— Я? — удивился Рауль. — Нет. В чем дело?..

Алан вздохнул с заметным облегчением и принялся излагать… От его слов, признаться, Рауля бросило в холодный пот.

Отлучившись на совещание, Рауль велел Алану следить за процессом, буквально не спуская глаз с мониторов. Можно представить себе удивление последнего, когда буквально через полчаса после ухода Рауля тот позвонил и не терпящим возражений тоном приказал остановить эксперимент и, более того, уничтожить рабочие материалы, после чего отключился. Оторопевший Алан попробовал перезвонить и поинтересоваться, чем вызвано такое странное решение, однако Рауль не отвечал. И немудрено — перед совещанием принято было выключать переговорные браслеты, чтобы не отвлекаться от проблем государственной важности. Помаявшись минут пять, Алан здраво рассудил: от того, что эксперимент будет остановлен на час позже, никакой вселенской катастрофы не случится, а потому следует дождаться Рауля и выяснить все-таки, что произошло. И, как оказалось, поступил весьма и весьма благоразумно…