Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Иванов

Все это я говорю, чтобы читатель понял: нам пришлось наступать при абсолютном господстве авиации противника. Не располагали мы и средствами ПВО, у нас не имелось ни одного зенитного артиллерийского полка.

...Итак, в 7 часов 30 минут утра был подан сигнал атаки. 7-й танковый корпус, 116-я стрелковая дивизия, сводная бригада 16-го танкового корпуса и 24-я стрелковая дивизия двинулись вперед. Спустя примерно час я вызвал на связь начальника штаба 7-го танкового корпуса В. Н. Баскакова. С действиями этого соединения мы связывали свои главные надежды на успех. Ведь Еременко выполнил свое обещание, и мы смогли в достатке снабдить корпус горючим. К тому же ротмистровцы прибыли к нам более чем с полутора комплектами боеприпасов всех видов. Имели они и богатый боевой опыт, особенно их командир, прославившийся еще во время Московской битвы. На мой вопрос, как дела, Владимир Николаевич Баскаков доложил, что, невзирая на непрерывную авиабомбежку и яростный артогонь, танкисты, взаимодействуя со стрелками 116-й дивизии полковника И. М. Макарова, настойчиво атакуют противника.

- Я думаю,- продолжал он,- мы сумеем сокрушить опорный пункт врага на гребне высоты 139,7.

- Почему берете на себя опорный пункт? - спросил я Баскакова.- Это в основном забота Макарова. Вам надо идти вперед, на соединение с Лопатиным.

- Но как раз опорный пункт и мешает нам идти вперед. К тому же у Макарова туго с артиллерией и боеприпасами, без нас он мало чего достигнет. Первый,имея в виду командарма, сказал Баскаков,- в курсе дела. Он сам настаивает на нейтрализации опорного пункта.

Несколько позже я пытался переговорить с начальником штаба 16-го танкового корпуса полковником Д. И. Побле, но его не оказалось на месте. Трубку взял комкор генерал М. И. Павелкин. Искушенный предыдущими боями севернее Сталинграда, он не был столь оптимистичен, как Баскаков, но все же доложил, что его сводная бригада приближается к северо-западным окраинам Кузьмичей и что пехота 24-й дивизии полковника Ф. А. Прохорова действует самоотверженно.

Этот краткий разговор положил начало нашему длительному знакомству с Михаилом Ивановичем. В конце войны мы встретились с ним на 3-м Украинском фронте, где он был заместителем по БТ и MB у маршала Ф. И. Толбухина. М. И. Павелкин досконально знал методы боевого применения танковых войск, получив ценный опыт в этом плане еще в боях на реке Халхин-Гол.

Поддерживал я также связь с правофланговыми и левофланговыми соединениями. В частности, переговорил с генерал-лейтенантом танковых войск В. А. Мишулиным, командиром 4-го танкового корпуса. На мой вопрос о поведении противника он ответил, что серьезной активности немцы не проявляют, ведут беспокоящий артогонь.

- Мы же отмалчиваемся,- заметил Василий Александрович,- бережем снаряды, пытаемся ремонтировать матчасть, с нетерпением ждем пополнений в людях и технике.

Я слышал о полковнике Мишулине, командовавшем в начале войны танковой дивизией на Западном фронте и удостоенном в числе первых звания Героя Советского Союза, поэтому спросил у генерал-лейтенанта, не брат ли это его?

- Почему брат?! - воскликнул мой собеседник.- Это я и есть тот самый Мишулин, о котором вы слышали. А генерал-лейтенантом так быстро стал по счастливой ошибке. Вот встретимся - расскажу.

И действительно, при последующей личной встрече он поведал свою довольно редкостную историю о том, как в первые недели войны заместитель командующего Западным фронтом после дерзкого рейда танкистов по тылам врага направил в Ставку телеграмму, заканчивавшуюся следующими словами: "...представляю полковника Мишулина к званию Героя Советского Союза и к воинскому званию генерал. Генерал-лейтенант Еременко". При передаче текста по телеграфу он трансформировался: первое слово "генерал" выпало вместе с точкой, а подпись замкомфронтом была воспринята отдельно от его звания. Представление было удовлетворено, и вот так полковник сразу стал генерал-лейтенантом. Оставался В. А. Мишулин в этом звании до выхода в отставку в пятидесятых годах.

До глубоких сумерек продолжались ожесточенные бои. Фашистская авиация группами от 50 до 100 самолетов непрерывно бомбила наступающих. Без каких-либо пауз гремела плотная артиллерийская канонада. Танкисты Павелкина и Ротмистрова несли потери, особенно в легких танках Т-60 и Т-70, но все же, поддерживая пехоту, метр за метром вгрызались в глубоко эшелонированную вражескую оборону. Наше предположение, что стыки - слабое место боевых порядков противника, оправдалось далеко не полностью: гитлеровцы прикрывали их заградительным огнем артиллерии, перекрестным и фланкирующим огнем всех видов стрелкового оружия.

Как только с наступлением темноты бои утихли, мы в штабе армии стали подводить итоги. Выяснилось, что в полосе наступления частей генерала Павелкина и полковника Прохорова, продвинувшихся примерно на 3 километра, до 62-й армии оставалось еще 5 с половиной километров. В полосе их соседей, пробившихся на 4-5 километров, вражеский коридор сузился до 3 километров. Но это продвижение стоило больших жертв.

Поздно ночью вернулся Кирилл Семенович. Он вошел к нам в штабную землянку со словами:

- Если бы у нас было больше артиллерии и боеприпасов, мы, возможно, соединились бы с Лопатиным.

Выглядел Москаленко очень усталым, и я посоветовал ему прилечь отдохнуть. Вскоре, однако, приехал Г. К. Жуков, побывавший в Малой Ивановке и в районах сосредоточения 24-й и 66-й армий. Они о чем-то посовещались с командармом, затем вызвали меня.

- Вы подытожили действия войск за сегодня? - спросил Кирилл Семенович.

Я доложил уже известные читателю сведения.

- Что, по мнению вашего штаба, является наиболее положительным за истекшие сутки? - спросил Георгий Константинович.

- Тот факт,- ответил я,- что немцы оставили в покое наши фланги: не предприняли контратак ни на стыке с армией Крюченкина, ни в полосе, предназначенной для 66-й армии.

- А что,- отозвался Жуков, обращаясь к Москаленко,- пожалуй, он прав. Значит, ваш удар наделал в стане врага переполох и он не решился распылять силы. Что планируете на завтра? - опять повернулся Георгий Константинович ко мне.

- Планируем продолжить наступление.

- И надеетесь на успех?

- Лишь в том случае,- доложил я,- если удастся существенно усилить артиллерийское обеспечение.

- А если не удастся?

- Тогда целесообразно будет сделать хотя бы однодневную паузу, чтобы наступать затем одновременно с соседями.

- Почему вы придаете такое значение артиллерийскому обеспечению? - снова спросил заместитель Верховного.

- По этому поводу,- сказал я,- лучше доложит полковник Цикало. Он здесь, разрешите его вызвать?