Адаптер - Борис Петров

— Ну, ее же назвали.

— Это скорее исключение.

— А как мне это объяснить инвесторам?

— Скажи им правду.

— Какую правду?

— Скажи, что это продолжение эксперимента — возвращение питомца в естественную среду.

— Может быть, может быть. Так и этот скандал утихнет, а то уже от журналюг прохода нет, этим гадам все равно, кто им платит, ни стыда ни совести!

— Третий закон Ньютона.

— Да-да. А ты, кстати, видел последний отчет по среднему возрасту?

— Нет. А что он показал, сколько он проживет?

— Более трехсот лет.

— Ого, — психолог аж присвистнул.

— Может это ошибка, ведь пару недель назад было только сто с небольшим.

— Нет ошибки, нету! — Александр Иванович хлопнул рукой об стол, — я же тебе говорю, у него иной метаболизм, износ органов минимальный.

— Ну, вот мы и родили бессмертного Голума, — покачал головой психолог.

— Тебе самому не страшно?

— Страшно. У меня контракт заканчивается через два года.

— И что потом?

— Потом? — он криво улыбнулся. — Меня здесь не будет.

Артем сидел на траве, прислонившись спиной к толстому дубу. Жаркое солнце грело левую щеку, ослепляя наполовину. Вокруг было ни души, куда-то делись все его надзиратели. Он взъерошил волосы, чувствуя, что начинает дуреть от солнца. Правая рука вновь ощупала карман джинс, деньги были на месте. Он больше их не прятал, постоянно нося с собой, освобожденная от дурмана голова без устали обдумывала план побега, но ничего дельного пока в голову не приходило. Он встал с земли и осмотрелся. Странно, центр будто вымер, такое бывало и раньше в часы затянувшегося обеда. Артем прошел в глубь худой чащи, ведущей прямо к высокому бетонному забору, окантовавшему всю территорию научного центра. Он открыто смотрел на камеру наблюдения, повернутую в сторону. Слабый ветерок совсем стих, было слышно только его нарастающее от волнения дыхание. Легко вскарабкавшись по скользким уступам забора, Артем оказался снаружи, в нос резко ударил запах свободы, от которого сильно закружилась голова. Он побежал вперед, сквозь неухоженную чащу леса, интуитивно чувствуя верность выбранного направления, солнце оставалось позади него, он бежал на север. Ноги, непривычные к неровной земле, усыпанной камнями и сухими корягами, сперва начали болеть, вспоминая гладкость беговых дорожек в тренажерном зале, но, подстегнутые все более нарастающей эйфорией от желанной свободы, уверенно несли его вперед. Солнце было спрятано за пышными кронами деревьев, было прохладно и легко дышать. Через час лес кончился, и дорога вывела его к пыльной магистрали. Пройдя несколько километров по обочине, он остановился на автобусной остановке. Первый автобус пришел через двадцать минут, почти пустой.

— Куда идет этот автобус? — спросил Артем, сунув первую попавшуюся бумажку водителю.

— А помельче не будет? — возмутился водитель.

— А сколько проезд стоит?

— Хм, для тебя сто, — хмыкнул водитель.

Артем нашел нужную бумажку и отдал ему, решив ехать до конечной, а там разберется.

В салоне пахло открытым пивом и застарелым потом. Пассажиры изнывали от жары и вяло обмахивались. Артем сел в свободной зоне, нещадно разогретой солнцем, клонило ко сну, и он уснул, не обращая внимания на недоверчивые взгляды пассажиров в его сторону.

— Слышь. Дай позвонить? — окликнул Артема на конечной хмурого вида парень, постоянно что-то сплевывая в сторону.

— У меня нет телефона.

— Че, больной что ли?

Артем с интересом посмотрел на него, примеряясь, куда ударить в первую очередь, в под дых или сразу в челюсть. Парень это почувствовал и быстро ретировался, крикнув ему что-то нечленораздельное. На автобусной стоянке было безлюдно и жарко, хотя солнце уже начало скатываться за горизонт. Интересно сколько он ехал и где он. Он дошел до киоска с газетами и купил карту. Вместе с продавщицей они с трудом нашли "себя", до желанной точки ему оставалось чуть более сорока километров. Он решил идти вдоль магистрали, чтобы не сбиться с пути. Оставалось только дождаться заката.

Чтобы убить время, он решил прогуляться по маленькому подмосковному городку. Перед ним извивались узкие улочки, сплошь заставленные автомобилями, томившимися под лучами августовского солнца. Сильно постаревшие угрюмые дома были облеплены кричащей рекламой и аляпистыми вывесками бесконечных салонов красоты и живого пива, около которых неизменно толпилась очередь страждущих. Артему стало интересно, и он вошел в один из таких магазинов. С порога его обдал крутой запах пива и вяленой рыбы, в животе призывно заурчало. Он прошелся вдоль прилавка, читая неизвестные названия и совершенно не думая о выборе.

— Ну что, выбрал? — окликнул его молодой мужчина, отпуская очередному страждущему две полные "сиськи" пива.

— Нет, не знаю, что и брать, — пожал плечами Артем.

— А тебе есть разве 19? — мужчина внимательно посмотрел на него, но потом кивнул ему одобрительно. — Вижу, конечно, есть. Возьми классический лагер, в жару самое то — и освежает и сильно по шарам не даст.

— Давай, — согласился Артем.

Уже выходя из магазина с пакетом, в котором приятно холодила ногу литровая бутылка пива и коробочка с сушеной рыбой, он подумал, что это странно, почему его приняли за взрослого, сам он себя ощущал гораздо моложе. Подойдя к наглухо затонированной машине, он долго всматривался в свое лицо. На него смотрел молодой человек, который отдаленно походил на Толю, и на него, но это был другой, неизвестный ему человек.

— Что, засмотрелся на себя? — рядом хохотнула молодая девушка, заметив недоумение на его лице.

Она была высокая и худая, как тонкая береза. Ему захотелось сравнить ее именно с этим деревом. Тонкие русые волосы были небрежно затянуты в косичку, яркое летнее платье слегка прилипло от пота, едва скрывая длинные худые ноги. Она открыто рассмеялась, показывая ему ряд ровных белоснежных зубов.

— Да, такая красота, глаз не оторвать, — решил он перевести игру на свое поле.

— Вот то-то я и смотрю, аж засмотрелся! Ты не похож на местного.

— Почему же? — удивился он, на нем не было надето ничего особенного, такие же джинсы и футболка, все как у всех.

— Не знаю, просто не похож, — пожала она плечами, сверкнув на него заинтересованными глазами.

— Да и ты не особо-то похожа, — заметил он.

— А это еще почему? — наигранно коверкая интонацию спросила она.

— У тебя зубы хорошие. Ты определенно из Москвы.

— У, Пинкертон, все знаешь, — она погрозила ему пальцем. — Может ты все-таки спросишь, как меня зовут, а?

— Как тебя зовут? — улыбнулся он.

— Юля, — она слегка присела, делая старомодный книксен.

— Артем, — он задумался и повторил. — Артем.

— Как-то ты неуверенно назвал свое имя, — Юля нахмурилась, суженные глаза поблескивали озорной улыбкой.

— Не знаю, наверное перегрелся.

— Понятно, а куда