Архимаг Хвоста феи (СИ) - Алексей Буслаев

Девятая стадия — размягчение. Обращение Философского камня в пыль, в которой уже чувствуется прана. Много.

Десятая стадия — ферментация. По простому говоря, получившаяся пыль подвергается брожению в той же посуде. По итогу Философский камень приобретает истинный цвет — красный.

Одиннадцатая стадия — умножение. По итогу Философский камень получается полностью завершенным. Потом его можно обратить в любое агрегатное состояние вещества. Хоть жидкое, хоть твердое, хоть даже газообразное. Многие алхимики, в том числе и я предпочитаем жидкий вариант. Он более удобен для инъекции внутрь, если что.

В Шумере тоже знали и умели делать Философский камень, причем по времени в разы короче, чем было ранее описано. Вся эта смесь готовилась в одном тигле всего за несколько дней, а заряжался праной от целенаправленной молнии, ударявшей в смесь. Учитель Фэйд тоже умел делать такие камни, но делал он их скорее для практики в алхимии. Все же Философский камень эта одна из немногих вещей в мультивселенной способных спасти жизнь, даже если она висит на волоске. Паршиво, что употреблять его постоянно не выйдет. Этот камень не омолаживает, как утверждают некоторые особо «одаренные» алхимики, а лишь укрепляет здоровье и замедляет старение, что неминуемо влечет за собой привыкание к камню, как к сильнейшему наркотику. Однако, на разовые акции, как трансмутация отдельного элемента, типа адамантия, он незаменим, пусть и уходит его неприлично много. Слава Мардуку и Творцу, кроме творения Философского камня я отдыхал, оставляя пару доппелей, чтобы следили за прогрессом.

Коцебу строился примерно два месяца. Трансмутировав все пространство под домом и участком в адамантий, оставив слой земли под растения и деревья, я задолбался, как будто строил Вавилонскую башню один и без магии. Но я мог гордиться своим творением. Теперь осталось доделать кое-какие мелочи и посадить за штурвал какого-нибудь добровольца и можно двигать куда угодно.

После того разговора с Мирой, я отдыхал телом и душой. Мы вместе отправлялись по различным местам Фиора и Боско, где имели честь побывать Лисанна, Мира и Эльфман. Слава Творцу и Фэйду за изучение магии пространства и возможность открывать порталы куда угодно в пределах мира. Зеркало обеспечивало нас прекрасным видом, а мы отдыхали один день в горах Пергранда, а другой на пляжах Севана или Боско. Лично мне нравилось так путешествовать, а Лисанна попросила научить её также. Отказывать причин не было, и метаморф стала моей новой ученицей по магии пространства.

Мира узнав об этом, несказанно обрадовалась и сказала, что мы постепенно становимся все ближе и ближе друг к другу. Да я и сам был не против. Я предлагал и Эльфману, подучиться в магии, но тот заявил, что он мужик и будет тренироваться сам. Ну что же, карты в руки, барабан на шею и вперед. Навязывать свою учебу я не стал.

Спустя еще две недели, коцебу был готов полностью, и мы могли взлететь в любой момент. Рулевым для коцебу был призван призрак умершего адмирала флота, погибшего в водах северного моря у королевства Айсберг. Оказались мы там случайно, во время каприза Миры, что она хочет покататься на лыжах. Не отказывая даме, я перенес всю семейку Штраусов на северную границу королевства Айсберг, где как выяснилось, бродило множество духов, погибших в этих водах, славившиеся своими штормами. Заодно и практика в изгнании духов, что я показывал Лисанне и Мире. Как-никак они обе у меня учились. Тот адмирал оказался матерым мореходом, отслужившим почти тридцать лет в плавании, и очень хотел вновь взять в руки штурвал. А тут неожиданность, мне требовался пилот для управления коцебу. Совпадение? Не думаю. Короче взял я адмирала на службу, переделав руль так, чтобы им мог управлять призрак, а тот был счастлив, как будто попал в рай.

Следующие месяцы царила тишина, в мире политическом и в мире магии. Великие Волшебные Игры, как и положено, проводились каждые полгода, но сходив на очередные игры, мы вчетвером неожиданно поняли, что любой из нас вынесет все команды, как нефиг делать, даже Эльфман. Там же мы неожиданно встретили Люси, она устроилась на работу в газету, где ранее снималась для журналов Мира. Впрочем, это её дело.

Дальнейшая жизнь протекала на редкость приятно. Впрочем, Лисанна и Мира явно посчитали меня садистом по части обучения. Я же наоборот старался сделать процесс обучения для них максимально эффективным, но девушки были иного мнения. Если Мира выплескивала весь стресс в постели, то Лисанне пришлось оборудовать специальный манекен для её самостоятельных тренировок в метаморфизме. Эльфман в тихом ужасе наблюдал за процессом раскачки и пару раз подходил ко мне с просьбой уменьшить нагрузку на девушек. Однако тот был отшит железобетонным аргументом, который звучал так — «Эльфман, я хочу, чтобы девочки были сильными магессами, а если ты пытаешься мне мешать, то какой же ты тогда мужик».

Почему-то слова «настоящий мужик» выбивали у Эльфмана все лишние вопросы по поводу обучения, и он соглашался с моими выводами. Знания и сила просто так не придут ни к кому. Их надо заработать. Порой потом и кровью. Заодно мне лишняя практика в целительстве.

Мои собственные тренировки тоже давали плоды. Однажды я рискнул и вызвал небожителя из соседнего светлого мира под названием Сансарита. Тот оказался довольно сильным ангелом, почти архангелом, которые отличаются от своих низших собратьев повышенной магической и духовной силой.

Круг призыва был начертан по всем правилам матерого демонолога. Пусть таковым я себя не считаю, ибо практики мне в этом деле недостает. Призыв из Светлого мира немногим отличается от призыва из Темного мира.

— Явись тот, кто из Света соткан,

Тот, чьи уста благодать источают,

Аргон, Мардук, Гръеккал и Урман,

Словом всевышним Свет воспевают,

Отмерьте все благо, все ровно и честно,

Справедливость и правда пусть будет всегда,

Внимание Ваше мне очень лестно,

Зловонием Тьмы не заражусь никогда.

Явись.

Круг призыва посветлел и прямо в нем открылся портал, откуда виднелся лишь всепоглощающий Свет, не оставляя даже намека на тень. Оттуда вперед шагнул трехметровый похожий на человека субъект с белоснежными крыльями за спиной и золотым нимбом на челе. Внимательные глаза узрели куда он пришел и его взгляд остановился на мне.

— Ты звал меня смертный. Я пришел, — прогудел ангел, мановением руки подняв мне настроение. Значит, у меня все получилось.

— Кто ты?

— Именуй меня Герохаллопсом Многомудрым. Я ангел четвертой ступени посвящения великому Анохелану.

— Кто такой Анохелан?

— Ты не знаешь, смертный? — прорезалось на прекрасном лице ангела невероятное удивление.

— Ну, в