Сегун. Книга 1 - Джеймс Клавелл

– Господин Торанага говорит: завтра есть завтра, а сегодня он будет учиться нырять.

Блэкторн сбросил кимоно и показал снова. Самураи попробовали последовать его примеру. И опять у них не получилось. У Торанаги тоже. И так шесть раз.

После очередной демонстрации Блэкторн, забираясь на лестницу, увидел среди остальных Марико, раздетую и готовящуюся прыгать. Ее тело было превосходно, повязка на предплечье свежая.

– Подождите, Марико-сан! Лучше попробуйте отсюда. Для первого раза.

– Очень хорошо, Андзин-сан.

Она спустилась к нему, миниатюрное распятие подчеркивало ее наготу. Он показал, как наклоняться и нырять в море, и, взяв ее за талию, повернул так, чтобы она вошла в воду головой.

Теперь Торанага попытался прыгнуть с уровня ватерлинии, и довольно успешно. Марико попробовала снова, и прикосновение ее кожи распалило его. Блэкторн моментально последовал за ней и прыгнул в воду, откуда командовал ныряльщиками, пока не охладился. Потом снова взобрался на палубу, встал на планшир и показал им прыжок мертвеца, полагая, что его проще освоить, и зная, что для Торанаги жизненно важно добиться успеха.

– Но вы держитесь прямо, хай? Как меч. Тогда у вас не может не получиться.

У самого Блэкторна прыжок получился чистым, он выбрался из воды и стал ждать.

Прыгать собрались несколько самураев, но Торанага махнул им, чтобы отошли в сторону. Он крепко сцепил руки вверху, выпрямил позвоночник. Грудь и бедра у него покраснели от ударов о воду. Как и учил Блэкторн, он упал вперед. Голова первой вошла в воду, ноги немного закинуло, но все-таки это был прыжок, и первый успешный прыжок у всей компании. Когда он вынырнул, его приветствовали одобрительным ревом. Он повторил попытку, на этот раз намного лучше. За ним стали прыгать остальные мужчины, одни удачно, другие нет. После них попробовала Марико.

Блэкторн во все глаза смотрел на тугие маленькие груди, тонкую талию, плоский живот и округлые бедра. Гримаса боли прошла по ее лицу, когда она подняла руки над головой. Но она, прямая как стрела, смело прыгнула и чисто вошла в воду. Кроме него, почти никто, казалось, этого не заметил.

– Это был прекрасный прыжок. Действительно прекрасный, – оценил он, подавая ей руку, чтобы помочь подняться на площадку у трапа. – Теперь вам стоит остановиться. Может открыться порез на руке.

– Да, спасибо, Андзин-сан. – Она стояла рядом, слегка касаясь его плеча, очень довольная собой. – Это редкое ощущение – падение вперед, в таком прямом положении можно побороть страх. Да, это действительно очень редкое ощущение. – Она поднялась палубой выше, накинула кимоно, которое ей приготовила служанка, и сошла вниз, аккуратно вытирая лицо.

«Боже мой, что за женщина!» – подумал он.

В тот же день на закате Торанага послал за Блэкторном. Даймё сидел на полуюте на чистых футонах около маленькой жаровни, где поверх древесных углей дымились кусочки ароматного дерева. Его использовали как благовонное курение и средство для отпугивания налетающих к сумеркам комаров и москитов. Кимоно Торанаги было выглажено и вычищено, огромные крылообразные плечи накрахмаленной накидки придавали ему угрожающий вид. Ябу тоже был одет официально. Присутствовали также Марико и Фудзико. Охрану несли двадцать молчаливых самураев. В специальных держателях горели факелы, галера все еще спокойно покачивалась, стоя на якоре в заливчике.

– Саке, Андзин-сан?

– Домо, Торанага-сама. – Блэкторн поклонился и принял от Фудзико маленькую чашечку, поднял ее, приветствуя Торанагу, и выпил. Чашка была немедленно наполнена снова. На Блэкторне было кимоно коричневых, он чувствовал себя в нем легче и свободнее, чем в европейском платье.

– Господин Торанага говорит, что мы останемся здесь на вечер. Завтра придем в Андзиро. Ему хотелось бы услышать еще о вашей стране и вообще о других странах.

– Конечно. Что бы ему хотелось узнать? Прекрасный вечер, не правда ли? – Блэкторн устроился поудобнее, остро ощущая ее женственность. Слишком остро. «Странно, сейчас, когда она одета, я чувствую это сильнее, чем когда она была голышом».

– Да. Скоро будет жарко, Андзин-сан. Лето – плохое время. – Она передала Торанаге то, что он сказал. – Мой господин говорит, что в Эдо много болот, москиты летом ужасны, но весна и осень красивы. Да, действительно те времена года, когда происходит рождение и умирание, очень красивы.

– В Англии климат умеренный. Плохие зимы случаются редко – раз в семь лет. И плохое лето тоже. Неурожаи бывают примерно один раз в шесть лет, хотя иногда выпадает два плохих года подряд.

– У нас тоже не обходится без неурожаев. Неурожайные годы всегда тяжелые. А как сейчас обстоят дела в вашей стране?

– В последние десять лет было три голодных года – не хватало солнца, чтобы созрело зерно. Но это в руках Всевышнего. Англия сейчас очень могущественна. Мы процветаем. Наш народ трудится очень много. Мы производим всю одежду, все оружие, бо́льшую часть шерсти в Европе. Немного шелка поступает из Франции, но качество его плохое, и шелк покупают только очень богатые.

Блэкторн решил не говорить о чуме или бунтах, вызванных огораживанием общинных земель, которые отошли в частную собственность, и оттоком крестьян в города и поселки. Вместо этого он рассказывал о добрых королях и королевах, знаменитых ораторах и мудрых парламентариях, об успешных войнах.

– Господин Торанага хочет знать, чтобы окончательно убедиться. Вы говорите, что только морское могущество защищает вас от Испании и Португалии?

– Да. Только это. Владычество на морях обеспечивает нам свободу. Не имеющий превосходства на морях беззащитен перед внешними врагами.

– Мой господин согласен с вами.

– А на вас тоже нападали? – Блэкторн заметил, что она слегка нахмурилась, поворачиваясь к Торанаге, и напомнил себе, что надо ограничиваться ответами.

Заговорив вновь, она взяла более серьезный тон:

– Господин Торанага решил, что мне следует ответить на ваш вопрос, Андзин-сан. Да, на нас нападали. Дважды. Более трехсот лет назад – в 1274 году по вашему летосчислению – монголы хана Хубилая, который завоевал Китай и Корею, выступили против нас, когда мы отказались подчиняться им. Несколько тысяч человек высадились на Кюсю, но наши самураи смогли сдержать их продвижение, и через некоторое время они удалились. Но спустя семь лет явились снова. На сей раз сюда пожаловала почти тысяча китайских и корейских судов, доставившая двести тысяч вражеских воинов: монголов, китайцев, корейцев – в основном конников. В истории Китая это были самые большие силы, которые когда-либо собирали для вторжения в чужие земли. Мы оказались беспомощны против такого громадного войска, Андзин-сан. Они опять начали высаживаться в бухте Хаката на Кюсю, но прежде чем успели развернуть все свои армии, с юга налетел великий ветер, тайфун, и уничтожил все их суда и всё, что было на них. Тех, кто остался на берегу, быстро перебили. Это был камикадзэ, божественный ветер, Андзин-сан, – она сказала это с полной уверенностью, – насланный богами, чтобы защитить Землю богов от чужеземного вторжения. Монголы больше не вернулись, и через восемьдесят или около того лет правления их династия, Юань, была изгнана из Китая. – И Марико добавила с большим удовольствием: – Боги снова защитили нас от них. Боги всегда будут защищать нас от вторжений. В конце концов, это же их земля, правда?