Друид - Клауде Куени

Но как только эдуи отправились выполнять приказ Цезаря, заключившие между собой альянс племена белгов атаковали Бибракс — город, принадлежащий ремам. Они хотели наказать предателей, которые сдались без боя и начали оказывать помощь Цезарю. Точно так же, как и другие кельты, белги считали, что гораздо важнее наказать предателей-соседей, чем объединиться и дать решительный отпор захватчикам, пришедшим с юга!

Когда Цезарь узнал об осаде Бибракса, он тут же отправил на помощь защитникам города нумедийские вспомогательные войска, критских лучников и балеарских воинов, великолепно владевших пращой. Проконсул хотел доказать ремам, что он верен взятым на себя обязательствам и готов прийти на помощь своим новым союзникам. Объединенные племена белгов решили, что им не удастся взять Бибракс, и предпочли отступить, сжигая поля и селения, попадавшиеся на их пути. Сняв осаду, белги направились к войскам проконсула. Они разбили свои палатки примерно в двух милях от лагеря римлян, но не стали атаковать, ожидая реакции Цезаря.

Проконсул решил оставить в лагере два новых легиона, еще не участвовавших в боях. Всем остальным войскам он отдал приказ приготовиться к битве и выстроиться в боевом порядке. Римские легионы и воинов белгов разделяло болото. Ни те ни другие не собирались первыми ступать на топкую почву, поскольку боялись оказаться в невыгодном для себя положении. В конце концов Цезарь приказал своим легионам вернуться в лагерь. Но белги прекрасно понимали, что у них мало времени, их припасы были на исходе, хотя они и находились на своих землях. Нужно признать, что, как и всем кельтам, белгам очень пригодилось бы умение правильно планировать своевременную доставку всего необходимого для войска. К тому же гонцы сообщили белловакам, что эдуи начали разорять поля, принадлежащие их племени, поэтому вожди собирались на следующий же день выступить из лагеря белгов и отправиться со своими воинами на защиту собственных земель. Все эти факторы заставили белгов начать битву и поставить себя в крайне невыгодное положение. Они сами были виноваты в своем поражении… Той же ночью оставшиеся в живых воины белгов были вынуждены бежать. Те, кому удалось спастись от преследовавших их римлян, тут же направились в земли, принадлежавшие их племенам.

Нет ничего проще и безопаснее, чем уничтожать спасающегося бегством врага. Большинство воинов из племен белгов погибли не во время битвы, а после нее, пытаясь уйти от преследования. В тот же день, не теряя времени, Цезарь отдал своим легионам приказ готовиться к переходу. Пройдя за четырнадцать часов расстояние, отделявшее его от земель суессионов, проконсул начал осаду Новиодунума[65].

Защитников города покинуло мужество, когда они увидели, с какой скоростью римляне собирают осадные орудия и готовят насыпи. Когда легионеры подкатили к стенам Новиодунума тараны и гигантские осадные башни, суессионы капитулировали, даже не предприняв попытки защитить город. Цезарю в очередной раз удалось одержать победу благодаря силе инженерной мысли. Постепенно галльская кампания начинала напоминать не войну, а развлекательную прогулку, устроенную проконсулом для своих солдат. Я злился на кельтов за их малодушие и постоянные распри, но в то же время не уставал удивляться организованности римлян и их умению вести военные действия на поле боя и у городских стен. Их военачальники по праву могли считать себя самыми лучшими офицерами на земле, ведь именно они разработали столь изощренную стратегию ведения войны.

Легионы Цезаря продолжали свое победоносное шествие, никто не мог их остановить. Эта огромная военная машина состояла из множества хорошо вооруженных, обученных и очень дисциплинированных солдат. Находясь в походе, легионы напоминали покрытую бронзовой и железной броней огромную змею, которая извивалась среди ущелий и медленно проползала по долинам. Белловаки не решились открыто выступить против Цезаря, они предпочли заключить мир с римлянами и отдали им в заложники шестьсот своих соплеменников из самых знатных родов. Все священные места, которые встречались на пути войска Цезаря, были разграблены и разрушены. Проконсул уверенно выполнял поставленную им же задачу — ему удалось пробить огромную брешь в обороне союза племен белгов и подорвать их силы. Второй год кампании оказался не менее успешным, чем первый, — Цезарь смог победить племена белгов. Все, за исключением нервиев. Проконсул собирался покорить это племя, прежде чем непогода заставит его во второй раз разбить зимний лагерь. Однако сражение с нервиями вряд ли могло превратиться в развлекательную прогулку.

Вот уже несколько дней мы шли по землям нервиев, о которых ходило невероятное количество слухов. Во время одного из привалов Цезарь созвал офицеров, командовавших отрядами разведчиков.

— Мы практически ничего не знаем о нервиях, — растерянно сообщил один из них. — Мне не раз приходилось слышать, будто это племя живет очень замкнуто и не пускает на свои земли даже торговцев. Вожди и жрецы нервиев запрещают ввозить вино и еду. Поговаривают, будто воины этого народа могут становиться невидимыми…

Цезарь повернулся ко мне, в его взгляде читалось сомнение. Он не верил в подобные небылицы.

— Но ведь нервии приносят жертвы тем же богам, что и вы, кельты… Я прав, друид?

— Все верно, Цезарь, — ответил я.

— Отправьте несколько отрядов разведчиков вперед, чтобы они могли найти подходящее место для лагеря!

Войско римлян с каждым днем продвигалось все дальше, вглубь принадлежавшей нервиям территории. За все это время мы не встретили ни одного местного жителя — создавалось впечатление, будто мы оказались в безлюдной местности. Со всех сторон нас окружали вековые леса и топкие болота. Колючий кустарник, шелест листвы берез и водоемы с черной, как деготь, водой повергали в уныние. Время от времени можно было услышать крик птицы или какого-нибудь дикого животного, но местность казалась совершенно необитаемой, хотя мы прекрасно знали, что находимся на землях нервиев. Путь сюда указали нам торговцы, однако их леденящие душу рассказы и крайне неточные сведения вряд ли могли пригодиться картографу или полководцу. Вдруг к Цезарю подъехал всадник на взмыленной лошади и сообщил, что разведчики обнаружили нечто странное. Проконсул тут же выразил желание собственными глазами увидеть эту находку. В сопровождении преторианцев мы добрались до небольшой поляны. В воздухе витал отвратительный запах сожженных волос и горелого мяса, от которого к горлу тут же подступала тошнота. Прямо посередине поляны мы заметили небольшое возвышение, которое, как мы выяснили буквально через несколько мгновений, было сложено из обгоревших тел. Осмотрев эту жуткую находку, Цезарь вопросительно взглянул на меня.