Почему Всегда Я? Part II (СИ) - Frank Ph. Shepard

— Неа!!! Никогда!!!

— У тебя шок. — совсем бесчеловечно произнесла Штурман двинувшись на Кэссиди.

— Какой шок?! Нет у меня шока!!! Нэн прекрати!!!!! Даже не думай!!!

Он еще пытался отползти, но Нэнси подтянула его к себе за целую ногу. Оторвав кусок от собственной разорванной одежды, Нэн схватилась за полоску горячего металла. Обжигая себе руку, а второй продолжая держать левую ногу брыкающегося Кэсса — прижгла оторванную конечность на живую, сквозь мольбы «пожалуйста не надо!!!» и крики адской боли. Вырубившейся на несколько секунд, после таких примитивных и жестоких процедур — Боцман наконец умолк. Нэнси обыскала труп последнего убитого бойца АБ, что пытался убежать именно этим же путем, но был настигнут Зедом. Кстати о Зеде. Стоя в отдалении коридора у лестницы ведущей вниз — так жалостливо опустивший морду и старавшийся не глядеть на «пытку» Кэссиди, — пес все же побаивался приближаться. Пересилив себя, он осторожно подкрался к своей единственной хозяйке, ради которой он и был здесь. Штурман копалась с телом и мельком взглянув на пса, ни коем образом не отреагировала. Зед виновато опустив голову, стоял как памятник, и с замешательством следил за женщиной.

— Не стой блядь столбом. — грозно бросила женщина собаке, не поднимая глаз, — Поищи аптечку.

Зед сорвался с места и скрылся в конце коридора. Не найдя ничего полезного, Нэнси быстро вернулась к Рыжей, оторвав напоследок — относительно чистый рукав от одежды трупа.

— Мак! МакКензи!!! Не смей отрубаться! Слышишь?! — Арчер в полуобморочном состоянии, тянула руку к подруге. Штурман сложила в несколько раз кусок ткани и прижала к лицу Рыжей. Боль привела ее в чувства. — Прижми и не отпускай! Давай! Встаем!!!!!

Распинав Кэссиди и с огромным усилием подняв его с пола — женщины потихоньку потащили мужчину на себе, припрыгивающего при каждом неровном шаге. Спуск по лестнице показался невыносимо долгим, тянувшемся целую вечность. Поддерживая друг друга, раненные, грязные, измотанные — один мужчина и две женщины — прикладывали уйму усилий на каждую несчастную ступеньку лестницы, ведущей вниз. Выйдя наружу из здания, что все больше и больше охватывалось огнем — троица увидела Зеда, заходящегося басистым лаем, рядом с одиноко брошенным бронетранспортером. У «машины поддержки пехоты» был отворена откидная аппарель со стороны кормы, словно приглашая войти. Потребовалось еще какое-то время, чтобы всем забраться внутрь и разобраться с управлением. Здесь и обнаружилась весьма хорошая аптечка, сразу же пустившаяся в дело. К счастье, движок ожил достаточно быстро и восьмиколесный БТР медленно пополз в южном направлении…

♠♠♠♠♠♠♠

Слишком знакомый свист рассекаемого снарядом воздуха и ожидаемый взрыв следом. Звенящий, громыхающий — содрогающий местность вокруг и оставляющий внушительные воронки на земле под ногами. Столбы непроглядной пыли окутали все кругом. Куски земли перемешиваются с бетонной крошкой и с фрагментами разрываемых зданий, поднятыми в воздух чередой взрывов. Атака застала Странника врасплох. Слишком прицельная. Слишком уверенная. Она не была похожа на пристрелку. Орудия били точно, зная наверняка куда отправить следующий снаряд. Нужно быстрее продвигаться вперед, как можно дальше от здания госпиталя. Очередной взрыв в опасной близости и стена одной из построек разлетается на сотни кусков, будто разорвалась изнутри, как какая-нибудь тоненькая целлофановая упаковка — не в силах совладать с непомерным внутренним давлением. Странника отшвырнуло в сторону ударной волной, присыпав землей. Следующий взрыв — и грунт с асфальтом встает дыбом, поднимаясь все выше, подобно волнам бушующего моря. Нельзя оставаться на месте. Если не убьет бомбардировкой — похоронит под обломками. Хотя бы найти укрытие. Но канонада артиллерии не смолкает, набирая обороты все больше и больше. От взрывов уже не слышно даже собственного сердцебиения. Только протяжный звон в ушах, которому не видно ни конца ни края. Рассыпается на глазах еще одно здание как карточный домик — и мелкие обломки вперемешку с пластами бетона и вырванными железными прутьями разлетаются в стороны, будто не весят совсем ничего. На коленях. На брюхе. Лицом по стеклу. Ползком перебравшись в «новенькую» воронку, с все еще дымящимися, обугленными краями — Он упал ничком и накрыв голову руками, вжался в землю. Мощным потоком вздыбленной ввысь земли и обломков — Его засыпало почти что полностью.

И тут артобстрел прекратился. Так же внезапно, как и начался. Все действие продлилось не больше трех минут, но по ощущения пролетели сотни часов в бесконечной тряски, от силы которой невозможно толком вздохнуть. Жнецы вступили на территорию обстреливаемой зоны не спеша, практически сразу же по окончанию бомбежки. Прекрасно обмундированные, все как один в хорошей броне и шлемах. Несущие на себе внушительное вооружение и боезапас к нему. При поддержке техники. С расстановкой и толком осматриваясь по сторонам, шли бойцы все же в напряженном и тягостном молчании — созерцая вокруг себя кошмарные разрушения. Территория в больше чем две мили превратилась в дымящиеся руины за считанные минуты. Отдельные маленькие языки колышущегося огня виднелись тут и там, постепенно набирая силу. Так и осталось неизвестным, погиб ли кто-то из самого лагеря во время артобстрела. Тел видно не было. Никаких. Если и были жертвы, то они остались похоронены под руинами и обломками. Медленно продвигая все дальше по разбомбленной местности и сохраняя благоговейное молчание; с каждым шагом углубляясь в эпицентр действия — солдаты все больше убеждались в мысли, что все закончилось.

Одного из бойцов внезапно привлек тихий шорох осыпающейся земли, раздавшийся за его спиной. Солдат, в полном защитном обмундирование и с пулеметом в руках — что придавало определенной уверенности его движениям — обернулся и сделала пару шагов вперед. Еще пара военных находившихся поблизости, подались за ним следом.

Они застыли на месте и только тупо моргали, когда перед ним словно из под земли, медленно поднялся человек. Голова Его была опушена вниз, а грудь высоко вздымалась в глубоких и тяжелых вздохах. Солдаты недоуменно переглянулись между собой, а стоявший ближе всех — осторожно протянул руку в «выжившему» после бомбардировки, на всякий случай не опуская оружия. Человек резко и одержимо, совсем не по-человечески, дернул головой в сторону. От такого внезапного «телодвижения» солдаты вздрогнули и невольно отпрянули. С уцелевшего осыпалась сухая, иссушенная земля, что придавало еще большего сходства, с поднявшимся из могилы мертвецом.

«Восставший» поднял глаза и ухмыльнулся…

Длинная пулеметная очередь разразила тишину. Все находящиеся здесь бойцы, как по команде ринулись в сторону пальбы. Они только и ждали этого. Звука! Выстрела! Хоть чего-нибудь, черт побери! Первого прибежавшего на звуки стрельбы окатило горячей кровью — потоком хлынувшей прямо в лицо. От неожиданности солдат вскрикнул и тягучая жидкость попала ему в рот. Он закашлялся, согнувшись вдвое — и совершенно не успел понять, как умер. Заблестевшие в полумраке пули впились в тела еще нескольких бойцов, торопящихся к перестрелки. Этого хватило. Кто-то из солдат укрылся и судорожно принялся искать цель. Но большинство ответили, начав стрельбу без разбора — а страх подхлестнул и всех остальных. Заговорили стволы, разражаясь бурным, раскаленным гомоном. А один единственный человек, подобно урагану пробивался сквозь живые ряды противника, разрывая их на части. Безостановочная стрельба. Опустевшее оружие летит прочь, и новый ствол вырванный из рук следующей жертвы — оскаливается в сторону бывшего хозяина. Это не было боем в привычном понимание слова. Безумие. Рукопашная — слившаяся в яростную стрельбу в упор. Удар локтем и кровь хлынула из носа по лицу солдата, а его самого резко разворачивают в сторону своих же и используют как щит. Мертв, как и все другие. Уклонение, и удар что пытался нанести другой солдат прикладом автомата, проходит мимо, не достигнув цели. Но рука перехватывается на лету — и ствол оружия оказывается направлен на него. Выражение ужаса не успевает отразится на лице солдата и пуля прошивает голову. Несколько укрывшихся за крупным куском обвалившейся стены. Неплохо. Поддерживают друг друга огнем. Даже достают Странника раскаленным свинцом. Он убил их падая на землю, но тут же вскочил — продолжая безумную пляску смерти. Разорвавшиеся патроны в подсумках одного солдата, сдетонировавшие от попадания — прошивают тело несчастного. Изо всех сил пытающейся укрыться боец — с диким ужасом в глазах, отползающий, мычащий от боли, с зияющей пустотой — фонтанирующей кровью в том месте, где должна была быть нижняя челюсть. Осколок гранаты раздробил черепную коробку другого солдата. Стоящего рядом вывернуло против воли, когда ошметки мозга угодили в рот. Поток крови заливает глаза одному бойцу, когда находящийся рядом на небольшой возвышенности солдат — падает замертво, без головы. Крики людей, разрывы гранат и иступленная стрельба без меры — все сливается в единый, протяжный вой. Он не знает — жив Он или уже мертв? Но Странник улыбается. Он жмет на курок — значит Он еще живет! Сейчас — Он живет!!! У кого-то из солдат оказались при себе зажигательные гранаты. Взрыв термита похож на электросварку, и раны он наносит поистине ужасные. Термит выжигает дыры насквозь, независимо от толщины брони. Одна из таких гранат, не успевает отправится в полет и падает к ногам сраженного выстрелом бойца. Находившихся поблизости охватывает пламя — расплавляя их тела при температуре свыше 2000 градусов. Никакого спасения. Лишь долгая и мучительная смерть. Обыкновенные гранаты детонируют одна за другой — раня осколками тех, кому они вовсе не предназначались. Огонь крупнокалиберного пулемета выкашивает ряды солдат — пытаясь достать одну единственную цель, но вскоре захлебывается во взрыве — перевернувшим автомобиль, на котором был установлен. Истошный крик одного из солдат, зажимающего кровоточащий ошметок оторванной руки — прекращается с мощным ударом ботинка Чудовища, вмявшим лицо внутрь черепа. Объятые огнем, пытающиеся сбить пламя катаясь как бешеные по земле или несущиеся прочь в агонии мучительной боли солдаты Жнецов — только больше распространяют огонь, цепляя тех кто еще цел. Взрыв очередного транспорта и бронированная махина расплющила собой несколько человек, укрывшихся за ее бортом. Гранатомет восхитительно делает свою работу! От прямого попадания 40-мм гранаты — от бойца остается мокрое омерзительное месиво — шкварчащее в огне или отвратительно растекающееся по ближайшей стенки. Вновь заработала артиллерия — привнося и свою лепту в общую картину кровавого побоища. Ударом артиллерии уничтожает несколько БТРов. От грохота взрывов солдаты не слышат как они кричат. А бессмертное чудовище продолжает свое неустанное движение — унося все больше и больше жизней, с каждым шагом. С каждым метром — не взирая на неисчислимое количество ранения. Оглушенные разрывом снаряда люди валяются на земле — зажимая руками окровавленные уши. Еще живой, неведомо каким образом — пытается отползти человек без нижней части тела. Внутренности перемешиваются с грязью, волочась за еще живым мертвецом. Лишившийся ноги солдат орет в беспамятстве, не в силах даже отвести обезумевшего взгляда от оторванной конечности. Выстрелы не прекращаются и уже совершенно не понятно, кто еще способен вести сражение в самом сердце Врат Ада — раскрывшихся в эту ночь, в Форте Брэгг.