Счастье в мгновении - Анна Д. Фурсова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Помню, я так злилась на тебя. Я делала все, чтобы быть дальше от него, но это всё способствовало тому, что я узнавала его лучше с каждым днём и, в конце концов, поняла, что люблю этого человека.
Тишина. И только раздается звук наших рыданий.
— Милана, а папа Питера и Джексона прилетит?
— Джексон ничего не говорил, нужно спросить.
— Как они вообще с Джексоном наладили общение?
— Он сказал, что у них чисто рабочие отношения, они же партнеры по бизнесу.
— Будем надеяться, что со временем все образуется.
— Знаешь, Ритчелл, я никогда не думала, что я буду находиться в такой ситуации. Но сейчас для меня важно лишь одно, чтобы Питер пришёл в себя. Я так виновата перед ним…
— Мил, никто ни в чем не виноват. Просто так получилось, что вы попали в аварию.
Я касаюсь мокрыми горячими губами руки Питера, говоря вслух:
— Пожалуйста, только живи… Большего мне не нужно.
Я кладу его руку на прежнее место, и сплетаю наши с ним пальца.
Мой взгляд падает на Ритчелл. Ритчелл бледнеет, протирая безостановочно свои глаза от слез рукой.
— Ритчелл? Все хорошо? Почему ты так смотришь? Что за взгляд? — тревожно спрашиваю я. Вдруг ей тоже плохо? Сидеть вот так возле Питера психологически, морально очень трудно…
— Посмотри сюда, — ошарашенными глазами говорит мне она.
Ритчелл указывает мне на руку Питера, которая сжимает мою, но я даже не заметила этого. Я резко вскакиваю с кровати. Мои глаза заливаются слезами от радости, а сердце бешено стучит. Мое тело покрывается мурашками.
Ритчелл поднимается с места, и мы смотрим на Питера.
— Питер, ты нас слышишь? Питер! — с трепетом говорит Ритчелл, беря его за вторую руку.
— Нужен врач, — растерялась я.
Питер открывает глаза и смотрит на нас удивленно, не понимая всего происходящего.
— Питер, умоляю, скажи что-нибудь, прошу…
Мы прислушиваемся к нему.
— М-и-л-а-н-а… — с трудом выговаривает Питер через кучу датчиков и аппарат ИВЛ, и я крепко его обнимаю.
— Милана, он сказал твоё имя! — поднимая брови вверх, с волнением кричит Ритчелл.
Мы с Ритчелл перебрасываем взгляды друг на друга и обнимаемся. Наши тела дрожат, мы так взволнованы, растеряны. Это как гром среди ясного неба.
— Питер, как же я рада, — сквозь слезы улыбаюсь я. — Мы с Ритчелл только-только говорили о том, чтобы ты пришёл в себя, как можно скорее.
— Что? — раздается от него еле-еле.
Только я желаю сообщить повторно, приходит врач.
— Он пришёл в себя! — кричу я, заметив, как трясутся мои руки от этого волнительного момента. Как же я счастлива. Я не могу описать все то, что я чувствую сейчас. Я знала, что он справится со всем, что случилось.
— Мы сидели с Миланой, и он начал сжимать руку, — тараторит, заплетаясь Ритчелл.
Врач снимает с Питера аппарат, позволяющий ему дышать.
— Как тебя зовут? Ты помнишь, что с тобой произошло? — чётко спрашивает врач.
— Что? — недоумевающим басовитым голосом отвечает Питер.
— Питер, ты помнишь, что произошло? — спрашиваю я, стараясь услышать ответ.
— Нет…
— Тебе зовут Питер. Это ты помнишь? — исходит от врача.
— Что? Кто? — не понимает Питер, и я начинаю плакать.
Как так, почему он ничего не помнит?
Наши взгляды с Ритчелл встречаются. Мы не понимаем, что все это значит.
— Подождите, — внезапно вспоминаю я, что он произнес мое имя, — Питер, ты назвал мое имя, ты помнишь это?
— Я помню имя Милана, но не знаю с чем это связано…
— А меня ты узнаешь?
— Нет… где я? Как я тут оказался?
Я заливаюсь слезами, Ритчелл крепко обнимает и начинает успокаивать. Мы выходим в коридор, оставляя Питера с врачом.
— Ритчелл, — плача, говорю я, — он ничего не помнит, а я так обрадовалась…
— Милана, думаю, что это последствия аварии. Я уверена к нему вернётся память. Ведь он помнит только одно: твоё имя. Я в шоке… Так не может быть.
— Да это странно, что он не знает меня, как человека, но при этом помнит мое имя. Что же теперь, Ритчелл? — дрожу я.
— Помогать ему, вспоминать его прошлое. Я читала в одной книге, чтобы восстановить память или вспомнить конкретные события, нужно основываться на эмоциях, испытываемых в определенный период времени. Быть может, он все вспомнит, когда прочувствует что-то, что сильно оставило отпечаток в его памяти. Например, объятие или слова другого человека… Или действия…
— Ты хочешь, чтобы я поцеловала его?
— А эта хорошая идея.
— Исключено. Ритчелл. А вот по поводу слов ты права.
— Просто я уверена, что чувства, которые он к тебе испытывал, они живут в нем и сейчас. Их нужно только разбудить.
— А быть может, это и к лучшему. Не придётся тогда говорить с Джексоном на эту тему. Хотя нет, я так не могу, — паникую я. — Нужно немедленно позвонить ему и рассказать про то, что Питер очнулся.
— Да, а я поговорю с твоими родителями и позвоню своим.
— Ритчелл, смотри, — говорю я. — Врач вышел с палаты, давай спросим у него все.
Мы подбегаем к врачу, и я спрашиваю:
— Как Питер? Он придёт в себя? Что с ним будет? — бешено кричу я.
— Девочки, — вздыхает врач, — у Питера черепно-мозговая травма. Нужно радоваться тому, что он вообще пришёл в сознание, так как таких пациентов у нас огромное количество, и почти каждый второй из них после трёх дней комы умирает. Видимо, Вселенная на него создала свои планы, значит, его жизнь еще не должна была закончиться, и он смог побороть своё прежнее состояние. А возможно, что-то заставило его не сдаваться и перешагнуть свою смерть. Но у него имеются проблемы с памятью. Поговорив с ним сейчас, без анализов, я не могу точно сказать выводов в отношении его памяти. Но, предположительно, пострадала часть мозга, отвечающая за память или это последствия комы, так как, насколько мне известно, он все-таки кое-что помнит. Он называл имя «Милана».
Доктор, размахивая руками, делая удивленные глаза, добавляет:
— Феномен в моей практике, человек не помнит ничего, даже собственную маму, а помнит имя какого-то человека без его образа. — От слов доктора мое тело покрывается мурашками. — Если я не ошибаюсь, это вы Милана?
Я внимательно слушаю врача, и по моим щекам стекают слезы.
Неужели Питер так сильно меня любит, что даже его любовь ко мне заставила бороться за свою собственную жизнь?
— Да, это я.
— Вы тот человек, который способен в нем включить память, скажем так. Видимо, в нем остались некоторые ассоциации или