Сирахама - Артур Прядильщик

Разумеется, через некоторое время в зале появился Точимару, красиво, как фотомодель по подиуму, продефилировал перед «бабушками», которые тут же занякали и стали заманивать черного красавца маленькими печенюшками (а больше на столе ничего и не осталось — гостевой чай и печенье).

Понятно, что глупые женщины, не понимающие вкусов и потребностей четвероногого представителя семейства кошачьих, были поставлены в глухой игнор. После этого, чисто из вежливости, пару раз пройдясь по коленям сидящей Миу и засвидетельствовав таким образом почтение формальной хозяйке, кот совершил несколько проходов туда-сюда и как-то так незаметно и нечувствительно исчез…

— Кенчик! Ты так вырос! Такой красивый стал! А я тебя вот таким вот нянчила! — Заулыбалась очень похожая на мать женщина в желто-синем кимоно. Ее волосы были полностью седыми, но лицо — молодым и все таким же красивым.

Родная, так сказать, бабушка. Елизавета Рю. Еврейка. Так что и я, если посмотреть в, кхм-кхм, корень… с полным правом таки могу эмигрировать на Землю Обетованную… Может быть поэтому так хорошо с мастером Ма и сошелся?

— Ой-ой! — Подала голос другая женщина. — Лизонька, тебя опять заносит! Перед тобой взрослый юноша, которому не совсем уместно говорить подобные вещи!

Синима Рю. Между прочим, мать Танаки. Поседевшая только на половину. Японка. Она была в бело-синем кимоно.

Наверно, и смысла нет говорить, что обе женщины были одеты не только роскошно и богато, но и с тонким вкусом.

Я молчал. С одной стороны, конечно, полностью отдавал инициативу в ведении разговора, а вот с другой…

Оно мне надо — играть с ними в переговоры? И вообще, само стремление превратить обычные человеческие извинения (а чуялка чуяла, что будут именно извинения) в переговоры и перетягивание каната уже скажет, а стоит ли вообще с этим людьми иметь дело… добровольно.

Рю Горо прокашлялся, предупреждающе покосившись на своих супруг. Те покладисто замолчали, оборвав легкую сентиментальную пикировку.

— Кенчи… Я хочу принести извинения. В первую очередь от своего лица…

Я сидел и слушал. И молчал, разумеется. Рю Горо говорил красиво и по делу, проникновенно и правильно.

Но в эмоциях… Понимает человек, что набедокурил, но сожалеет не о том, что совершил нехороший поступок, а о том, что попался. Спалился, залетел, засыпался. Полная моральная мимикрия. Никакого чувства вины.

Ничего не было сказано по существу. Обычные общие слова. Подразумевающие, что оба собеседника прекрасно осведомлены, о чем идет речь. Следовательно…

«Прости, Малыш, нам придется понырять в эту грязь»

«Я понимаю, Старик! Надеюсь, я таким не стану… потом?»

«У нас есть Старейший, у нас есть Сигурэ, у нас есть Акисамэ, Сакаки и Кэнсэй…»

«Главное, у нас есть Апачай! Демонам Подземного Мира плевать на эти увертки. Справедливо и несправедливо. А все остальное не еб… апа-па!»

— Душа наполняется радостью, — Мой голос спокоен и торжественен. — Когда я слышу слова человека, по-прежнему хранящего в своем сердце заветы благородства, чести и достоинства…

Минутная ответная речь и… я вежливо повторяю поклон Горо Рю, простершегося передо мной на полу вместе со своими супругами.

Девочки сзади повторили…

— Внук! — Рю Горо выпрямился. Его глаза подозрительно блестели. — Ты даже не представляешь, как я рад, что мы с тобой поняли друг друга!

«О-о, дедуля! Ты даже не представляешь себе, насколько мы друг друга поняли!» — Кажется, это подумали Старик и Малыш одновременно.

— Дедушка, бабушки! Позвольте в знак достигнутого понимания предложить вам чаю!

Если я хоть что-то понимаю в этой жизни, то мне и моим девочкам не стоит пить чай из чайника-термоса, который стоял тут без моего пригляда очень-очень долго. Ну, разве что губы смочим, чтобы подозрительно не выглядело.

«Отрава! Не пить!» — В момент, когда чета Рю меня не видит, складываю пальцы.

От девушек идет удивление, затем — понимание. От Миу добавляется веселье, а от Мисаки — восхищение.

Жалко, тут Ренки нет… Ну, да не беда — во время вечерних процедур она из нас все вытянет.

— Езжайте, конечно же! — Я сделал вид, что удивился вопросу.

— А ты с нами… разве не…? — Осторожно уточнила мать.

— Я не хочу оставлять Ренку.

— Вот уж за девочкой теперь есть кому присмотреть, Кенчи! Мастера, Мисаки, Миу… Хонока говорила, что матери Ренки приехали.

Я невольно потер живот:

— Это да… уж приехали так приехали…

— Ну, вот… К тому же, чем ты ей можешь помочь? У тебя нет ни медицинского образования, ни опыта лечения…

— Нет, мам. Я останусь. — Решил я. — Надеюсь, это не сильно изменит ваши планы?

— Нет, не сильно… Хорошо. Оставайся, Кенчи! Только пообещай мне, пожалуйста… — Мать повернулась к отцу, с любопытством меня изучающего. — Дорогой, а где Хоночка?

— Играет. Сейчас как раз данж проходит. — Отец мельком бросил взгляд на экран ноутбука. — Ух, ты! Какой лут падает!

— Так вот, Кенчи, пообещай мне, пожалуйста, что не убьешь никого из Драконов.

Ого, матушка меня за какого-то супер-мстителя принимает! И никаких «будь осторожен», «не лезь на рожон».

— Кроме случаев самозащиты, мам. Обещаю!

— А мы тебе сувениров привезем! — Улыбнулся отец.

— Хороший у нас туалет, ящерки! — Стараясь мыслить позитивно, заметил Рю Горо.

— А чья идея была поставить тут ТРИ унитаза! — Горделиво воздела палец Синима.

— Вообще-то, ты просто торопилась утвердить свой статус! Тут и так стояло два… нам с Гориком вполне хватало! — Отозвалась Лиза.

— Где ж нас так? Неужели в Редзинпаку?! — В который раз за эту ночь спросила Синима.

— Мы уже это обсудили. — Поморщился Горо. — Внучок, что б ему икнулось!

— Ну, с другой стороны, — Возразила на это Лиза. — мы все еще живы, а не катаемся в конвульсиях по полу. В древние времена подобные твоим извинения, если не ошибаюсь, заканчивались харакири?

— Угу… но все равно… я-то уже подумал, что мы достигли взаимопонимания…

— … а тут он тебе и показал, что до взаимопонимания вам еще пилить и пилить! — Хохотнула Лиза. — Ты-то, наверно, думал, что повинишься, головку пеплом посыплешь, в позу встанешь, красивую речь толкнешь — и глупенький дурачок тебя простит, да?

— А разве нет? И вообще — что он хотел сказать этим… демаршем?

— Ну, например, — Возвела глаза к потолку Синима. — Это он так намекнул, что приравнивает слова главы клана Драконов к словесному поносу.

— Это уже будет двадцать третий вариант, если не ошибаюсь… — Весело подсчитала Лиза. — Кстати, Горик… хочешь квест?

— А?

— Квест, говорю! Квест!

— Ну… давай. — Неуверенно согласился Рю Горо, чуя подвох.

— Ну, слушай! Не знаю, кто из персонала сегодня тут проводил уборку, но туалетная бумага… как бы это сказать… Кончилась!

— Персонал тут не причем! — Встала на защиту хозяйственной службы Синима. — Просто мы сюда уже в пятый раз залетаем! Такого расхода бумаги никто предусмотреть не мог!

— Кстати, предлагаю вспомнить, что лично я настаивала на замене этих древних унитазов на более современные! С кнопочками и различными полезными функциями!

— Ты просто хотела подчеркнуть свой статус! Лично я настаивала на демонтаже этих морально устаревших и шумных воздушных сушилок и их замене на обычные раздатчики бумажных полотенец! Могли бы сейчас их использовать!

— Э-э-э… девочки — девочки… — Рю Горо успокаивающе поднял руки. — Лизонька, в чем квест-то?

— Как это в чем, Горик! Нам бы бумажечки! Ну, не знаю, как ты, а мы с Синимой хотим лечь спать с чистыми попками!

— Так это… вызвать и все… — Неуверенно предложил Горо.

Синима хрюкнула:

— Я представила себе, как глава клана требует бумажку в туалет. А потом через хозслужбу распространяется слушок о диарее, внезапно поразившей всю чету главы клана…

— Хм, да… не вариант. — Нахмурился Рю Горо. — Какие еще будут предложения?

— Ближайшая бумага есть в твоем кабинете. — Вспомнила Лиза.

— Ни-ни-ни… Там работают системы видеонаблюдения! — Отверг Горо. — Дайсо и так зубоскалит, а если еще и ЭТО… Да и бумага там твердая, для документов.

ЯПОНИЯ. ТОКИО. 7 марта.

МОЛНИЯ! У МА РЕНКИ ПАРАЛИЗОВАНЫ НОГИ!

ЯПОНИЯ. ТОКИО. 7 марта. — NHK.

Наш источник в одном из ведущих госпиталей, специализирующихся на лечении опорно-двигательного аппарата, на условиях анонимности подтвердили печальные слухи о здоровье поп-идола Ма Ренки, разбившейся в прошлую субботу на подвесной дороге на горнолыжном курорте на Хоккайдо.

«У девушки наблюдается парез [парез — паралич, прим. ред] обеих ног, развившийся вследствие травматического поперечного поражения спинного мозга в области поясничных позвонков. Это так называемая „параплегия“. Перспективы полного излечения крайне неопределенны. Я бы даже сказал, что вероятность излечения исчезающее мала. Особенно, если это лечение будет несистематичным… разумеется наш Госпиталь располагает всем необходимым оборудованием, у нас работают опытные и квалифицированные специалисты…»