Маски времени (сборник) - Роберт Силверберг

— Так почему не пошел?

Джек пожал плечами.

— Я бы слишком легко отделался. Переложил ношу ответственности на тебя. А потом до меня дошло, что ты, должно быть, уже осознал, куда я гребу. И заговорил бы первым, если б не полагал, что разобраться во всем, я должен самостоятельно. Потому-то я запросил отдыха, сославшись на усталость, и крутился на ускорителе, обдумывая ситуацию. Я вспомнил Оппенгеймера,[15] Ферми,[16] остальных создателей атомной бомбы и спросил себя, как бы я поступил на их месте. Они работали во время войны, стремились сласти человечество от действительно страшного врага, но и их обуревали сомнения. Я же никого ни от чего не спасал. Но выводил уравнения, которые могли разрушить денежные отношения, на которых зиждился мир. Я уже казался себе врагом человечества.

— Если удастся извлечь энергию атома без взрыва, исчезнут голод, жадность, монополии, — заметил я.

— Но все это предварят пятьдесят лет хаоса, пока будет устанавливаться новый порядок. И вину за все возложат на Джека Брайнта. Лео, я не мог пойти на такое. Не мог взять на себя такую ответственность. Потому-то и покинул университет. Собрал вещички и переехал сюда. Я совершил преступление против знания, чтобы избежать большего преступления.

— И ты чувствуешь за собой вину?

— Конечно. Последние десять лет моей жизни я воспринимаю, как наказание за побег. Тебя интересует, какую книгу я пишу, Лео?

— Еще бы.

— Автобиографическое эссе. О том, над чем я работал в университете, как осознал, к чему может привести успешное завершение моих исследований, почему остановился, не дойдя до цели, что чувствовал, обосновавшись в пустыне. Книга, если так можно выразиться, о моральной ответственности науки. Между прочим, я включил в нее полный текст моей диссертации.

— На тот день, когда ты прекратил работу над диссертацией?

— Нет, — покачал головой Джек. — Полный текст. Я же говорил тебе, что ясно видел ответы на все вопросы. Диссертацию я закончил пять лет тому назад. Все изложено на бумаге. Имея миллиард долларов и хорошо оснащенную лабораторию, любая корпорация сможет преобразовать мои; уравнения в энергетическую установку размером с грецкий орех, которая будет работать вечно на нескольких песчинках.

Мне показалось, что подо мной дрогнула земля. Заговорил я после долгой паузы.

— Почему ты затронул эту тему только сейчас?

— Меня подтолкнула эта глупая передача. Интервью с человеком из две тысячи девятьсот девяносто девятого года, его болтовня о децентрализованном мире, в котором каждый человек независим от других, благодаря полному использованию энергии атома. Я словно заглянул в будущее, будущее, которое возникло не без моего участия.

— Но ведь не веришь же ты…

— Не знаю, Лео. Трудно, конечно, представить себе человека, свалившегося на нас из далекого будущего. Я не сомневался, что Ворнан — шарлатан, пока он не начал описывать децентрализацию.

— Идея полного использования атомной энергии обсуждается давно, Джек. Этому парню могло хватить ума воспользоваться ею. Так что из увиденного и услышанного нами по телевизору отнюдь не следует, что он прибыл к нам из две тысячи девятьсот девяносто девятого года, где вовсю используются твои уравнения. Извини, Джек, но, боюсь, ты переоцениваешь собственную уникальность. Ты ухватился за одну из футуристических идей и принял ее за реальность. Так что не стоит думать, что его случайная фраза…

— А если все это правда, Лео?

— Бели ты так встревожился, почему бы тебе не сжечь рукопись?

Глаза его изумленно раскрылись, словно я предложил ему отрубить себе руку или ногу.

— Я не могу.

— Ты защитишь человечество от хаоса, виновником которого уже видишь себя.

— Рукопись надежно спрятана, Лео.

— Где?

— В подвале. Я построил сейф и соединил систему блокировки с пультом управления реактором. Если кто-то попытается открыть сейф, не зная шифра, будут подняты графитовые стержни, и дом взлетит на воздух. Так что нет нужды уничтожать рукопись. Она никогда не попадет в чужие руки.

— Однако ты принимаешь за аксиому, что где-то в будущем она-таки попала в чужие руки, раз в две тысячи девятьсот девяносто девятом году мир уже полностью перешел на предложенный тобой способ добывания энергии.

— Не знаю, Лео. Безумие какое-то. Мне кажется, что и я уже схожу с ума.

— Давай предположим, что Ворнан Девятнадцатый — тот, за кого себя выдает, и приведенная им схема преобразования энергии используется в две тысячи девятьсот девяносто девятом году. Нет возражений? Да, мы не знаем, та ли это схема, что предлагаешь ты. Но вдруг? Допустим, ты сожжешь рукопись. Твое деяние изменит будущее и экономическая модель, о которой рассказал нам Ворнан, не будет реализована. Он сам может исчезнуть в тот момент, когда твою книгу охватит огонь. Вот тогда мы получим убедительное доказательство того, что ты спас мир от ужасной судьбы, уготованной ему твоими стараниями.

— Нет, Лео. Даже если я сожгу рукопись, сам-то я останусь. Я смогу восстановить все расчеты по памяти. Сожжение книги ничего не докажет.

— Есть препараты, стирающие память…

По телу Джека пробежала дрожь.

— В это я не верю.

В ужасе я смотрел на него. Только сейчас я понял, что Джек одержим навязчивой идеей. Куда подевалась спокойная уверенность. Джек не находил себе места. А что, если этот шарлатан действительно посланец далекого будущего? И в фундаменте тамошнего общества лежит выдвинутая и разработанная им идея.

— Могу я тебе чем-нибудь помочь? — спросил я.

— Да, Лео.

— Говори, я сделаю все, что ты попросишь.

— Найди возможность лично встретиться с Ворнаном Девятнадцатым. Ты же известный ученый. У тебя обширные связи. Переговори с ним с глазу на глаз. Выясни, водит он нас за нос или нет.

— Разумеется, водит.

— Выясни это, Лео.

— А если окажется, что он и впрямь из будущего? Глаза Джека блеснули.

— Расспроси его о том, как живут в его эпохе. Пусть побольше расскажет о получении энергии из атома. Обязательно узнай, кто предложил этот способ преобразования энергии и когда. Может, он появится только через пятьсот лет. Кто-то откроет его самостоятельно, независимо от меня. Вырви из него правду, Лео. Я должен знать.

Что я мог ему сказать?

Джек, у тебя поехала крыша. Тебе пора обратиться к психоаналитику. Мог ли я выставить диагноз паранойи? И потерять самого близкого друга. Но не хотелось мне и потворствовать безумию Джека, обещая переговорить с Ворнаном. Ну, доберусь я до него, ну, смогу встретиться с ним наедине. Мне не хотелось пересиливать себя, прикидываясь, что я верю хоть одному слову этого шарлатана.