Мир на краю бездны - Александр Шубин

Ближе к истине мнение А. Кларка: «Представляется, что русские действительно могли выиграть эту войну самостоятельно или по меньшей мере остановить немцев без всякой помощи со стороны Запада. То облегчение, которое давало русским наше участие — отвлечение нескольких германских частей и оказание материальной помощи, — было второстепенным, но не решающим. То есть оно влияло на длительность, но не на исход борьбы»[1041]. Помощь союзников играла существенную, но не решающую роль.

В 1941 г. не судьба СССР зависела от США и Великобритании, а судьба стран Запада зависела от Советского Союза. Точнее, от того, сможет ли выстоять Москва.

Несмотря на полученную советской разведкой в сентябре информацию о том, что из-за конфликта с США «Япония до весны 1942 года наступательных действий против СССР не предпримет»[1042], все же пока шло сражение за Москву, ситуация сохраняла неопределенность. Почти полное совпадение срока японского удара по США и начала контрнаступления под Москвой, разумеется не случайно. Хотя связь эта не является линейной — японское руководство приняло окончательное решение ударить по США уже 1 декабря. Но при этом сохранялось желание принять участие и в разделе СССР, если обстоятельства будут способствовать этому. Ведь в случае падения Москвы ожидался распад СССР, и важно было своевременно прибрать к рукам советский Дальний Восток и Сибирь. 2 июля 1941 г. совещание с участием императора Японии приняло «Программу национальной политики империи в связи с изменением обстановки», в которой говорилось: «Если германо-советская война будет развиваться в направлении, благоприятном для империи, она, прибегнув к вооруженной силе, разрешит северную проблему»[1043].

Но пока исход советско-германской войны был неясным, и 9 августа японский генштаб решил, что до весны 1942 г. воевать с СССР не стоит. Но американцы не знали об этом решении (впрочем, тоже не окончательном — не случайно японцы не принимали окончательного решения о нападении на США до декабря). В середине октября Рузвельт писал Черчиллю о японцах: «я думаю, они отправляются на север, однако ввиду этого Вам и мне обеспечена двухмесячная передышка на Дальнем Востоке»[1044]. Рузвельт ошибался. Японцы поняли, что вермахту предстоит зимовать под Москвой, и Советский Союз пока остается грозной силой. Первоочередным направлением японской экспансии становилось южное. Здесь можно было взять то, что плохо лежит — колонии разгромленных европейских государств. Экспансия в южном направлении решала основные проблемы, стоявшие перед Японией: изоляция Китая от союзников и получение сырья. Американское эмбарго распространялось на все новые виды товаров, хотя главный козырь — запрет на поставки нефти, еще не был пущен в дело.

Экспансия Японии в южном направлении совершенно не устраивала США, так как сфера свободной торговли в Азии сокращалась все сильнее. Америка собиралась включить бывшие колониальные страны в свою сферу влияния, а Япония — в свою. Противоречия между США и Японией нарастали весь 1941 г. Теперь именно Америка поддерживала сопротивление китайцев. Успехи Японии в войне против Китая были скромны. Только полная блокада Чан Кайши позволяла обеспечить победу Японии. С Советским Союзом японцам удалось договориться, но США как раз развернули поставки Китаю по ленд-лизу.

Камнем преткновения стал Вьетнам — в первый, но не последний раз в ХХ веке. 23 июля 1941 г. Япония подписала соглашение с марионеточным правительством Франции в Виши, по которому она могла оккупировать южный Вьетнам (северный Вьетнам был захвачен еще в 1940 г.). Японские войска выдвигались вплотную к американским Филиппинам и нидерландской Индонезии. Индонезия, очевидно, была следующей целью, так как там были крупные запасы нефти, нехватка которой ощущалась в Японии. Захватив Индонезию, Япония могла бы уже не бояться нефтяного эмбарго США. Но надавить на разгромленные Германией Нидерланды также, как на Виши, было нельзя — формально голландское правительство не капитулировало и эвакуировалось в Англию. Так что Нидерланды были союзниками Великобритании, а не Германии, и попытка захватить Индонезию неминуемо вела к войне с англичанами. Следовательно, можно было только одновременно нанести удар и по Индонезии, и по британским колониям и базам. В этом случае японцы считали опасным оставлять в ближайшем тылу американские войска и флот. Дальнейшая экспансия Японии неминуемо вела к войне с Америкой.

Японцы, опасаясь «возможного нападения подводных лодок со стороны Филиппин»[1045], не могли начинать десантную операцию в Индонезии и тем более — в британских колониях, не будучи уверенными, что США не ударят по императорской армии.

Рузвельт, понимая стратегическое положение Вьетнама как моста между Китаем и Юго-Восточной Азией, уже 24 июля предложил японскому послу Намуре превратить Вьетнам в нейтральное государство. Японская армия не могла позволить своему правительству согласиться на такой план. Мало того, что вьетнамское сырье уйдет из рук. Так еще через Вьетнам американское оружие будет идти прямохонько к Чан Кайши. 29 июля японцы заняли южный Вьетнам. В ответ США ввели нефтяное эмбарго. Теперь Япония должна была или найти нефть в течении нескольких месяцев, или столкнуться с параличом промышленности. События вышли на финишную прямую.

Японский премьер-министр Коноэ стремился урегулировать разногласия с Америкой миром, но, разумеется, к выгоде своего государства. За спиной премьера-«голубя» стоял «ястреб» — военный министр Тодзио. Его позиция определяла минимум уступок Японии на переговорах — японские войска должны остаться в Китае на 25 лет в качестве гаранта японских интересов. Американские дипломаты на это не соглашались, так как такое урегулирования японо-китайской войны означало бы превращение Китая в прояпонское государство.

Время работало на США, так как Япония должна была определиться с направлением своей экспансии до решающих сражений на советско-германском фронте. Понятно, что в случае успеха СССР позиции «Оси» ослабевали, а в случае падения Москвы Япония явно была бы отвлечена «решением северной проблемы». В обоих случаях США получали преимущество. Поэтому японцы стремились развязать тихоокеанский узел как можно скорее. Тем более, что погода позволяла проводить массированные десантные операции в бассейне Тихого океана до января. Военные торопили Коноэ, но Рузвельт не спешил с переговорами. Дошло до личной ругани между Коноэ и Тодзио, который угрожал вооруженными беспорядками. На Коноэ уже покушались, и он решил не искушать судьбу. 17 октября к власти пришло правительство Тодзио. Авторитарный режим Японии фактически стал военной диктатурой, в стране заговорили о «сегунате Тодзио».

«Сегун» согласовал с императором следующий план. Американцам предлагают два варианта соглашения: «А» и «В». По варианту «А» может быть заключен всеобъемлющий мир на Дальнем Востоке. Япония согласится на принцип свободы торговли, но только после того, как то же самое сделают все колониальные державы (читай — не скоро). Япония стремится к миру в Китае, но ее войска должны остаться в Манчжурии и на острове Хайнань. Если США не согласятся, можно заключить временное соглашение «В»: сохранение нынешнего положения, обязательство Японии не захватывать новых территорий при условии возобновления поставок сырья (прежде всего нефти) из США. 5 ноября был принят крайний срок ответа США — 25 ноября. Либо США уступят, либо — война. Ждать до 25 ноября следовало по двум причинам: во-первых, внезапное нападение на США должно было быть хорошо подготовлено; во-вторых, если Москва все же падет, придется отложить нападение на Америку ради участия в разделе распадающегося СССР.

Американцы имели возможность расшифровывать японскую дипломатическую переписку и знали о двух вариантах. Они только не знали, куда японцы нанесут свой удар: по колониям стран Запада или по СССР. Вариант «А» был отклонен, а «В» — воспринят милостиво. Как раз 25–26 ноября государственный секретарь Хэлл готовился дать ответ в благоприятном духе при условии, если Япония выведет войска из Южного Вьетнама. Но затем что-то случилось. Рузвельт решил ответить ультиматумом. Правда 25 ноября Рузвельт был разгневан сообщением о переброске японских воск на юг Вьетнама. Но президент все же был рассудительнее Гитлера, чтобы ставить стратегические расчеты в зависимость от таких малозначительных событий (японцы ведь не обещали уйти из Вьетнама).

26 ноября в Токио получили американский ответ: Япония должна была вывести войска из Китая. Даже в более спокойной обстановке Рузвельт не решался на такие требования. Ультиматум 26 ноября просто-таки провоцировал войну. И. В. Мазуров считает, что «это уже никак не повлияло на дальнейшие события. 26 ноября, в день вручения японской делегации „ноты Хэлла“, японская эскадра уже вышла из бухты Бидокап на Курилах для того, чтобы атаковать Пирл-Харбор — американскую военную базу на Гавайских островах»[1046]. Но на кораблях эскадры была радиосвязь, и ее можно было отозвать в любой момент, если бы американцы пошли на уступки.