Записки пилота. Тетралогия - Алексей Рудаков

  - Вот. Такие же ищи. Как найдёшь - выбирай любую и торгуйся. Художник не уступит. Ты тогда спросишь - мол сколько за холст, без рамы. Он расстроится - дескать только в сборе. Ты требуй только холст. Тогда он тебе даст скидку. Сумму скидки раздели напополам - это будет дистанция до системы, где тебя курьер встретит. Ясно?

  Киваю:

  - А с картиной-то что делать?

  Тод отмахнулся:

  - Себе оставь. На память.

  Снова киваю, тоже дело - в каюте Анаконды повешу - как раз рядом с мишенью для дартса, а то рядом уже всю обшивку разодрал.

  - Денег дадите? - Спрашиваю.

  - На что?

  - Как на что? - Начинаю загибать пальцы. - Топливо, мелкий ремонт, картину опять же мне что - за свои покупать?

  - Ну ты нахал! У тебя полторы сотни лямов на счету! За свои справишься. Не обеднеешь. В грех алчности впал?

  - Ни разу. За свои, так за свои.

  На этом и расстались.

  Неприятности начались едва я вывалился из сверхскоростного режима около станции.

  - Алё, Чернуха, прошу добро на посадку.

  - Минуточку, - быстро ответил мне приятным женским голосом диспетчер:

  - Вы не могли бы зависнуть в вашей точке на пяток минут?

  - Чего ради?

  - Ваш корабль очень хорошо гармонирует на фоне планеты. Такое освещение удачное. Я сейчас, быстро, только набросок сделаю.

  - Да сфоткай по быстрому и посадку давай!

  - Это не правильно! Фотография... это... это....

  Невежливо и грубо прерываю её возмущение:

  - Площадка какая?!

  - Следуйте на 27, она наиболее гармонирует с вашим кораблём. - В её голосе явно проступает обида. Ну и пофиг.

  Паркуюсь, жду пока корабль опустится в ангар и выхожу. На площадке меня встречает бригадир посадочной команды - его комбез покрыт разноцветными пятнами.

  - Стойте, стойте! - Он активно замахал руками, едва я сделал пару шагов с трапа. Замер. Что такое? Утечка?

  - Отлично! Я сейчас этюд набросаю! Скаут на фоне двойной звезды.

  - Чего? Куда кинешь? - Но на всякий случай стою неподвижно.

  - Этюд. В мягко сиреневых полутонах. Вы сесть можете?

  Чёрт! Я должен был догадаться - это же станция художников! Тут все на этой теме повёрнуты!

  Подхожу к нему, не обращая внимания на его протестующие вопли.

  - Так! Мне полный бак стандарта. ТО тоже стандартное.

  Бригадир разводит руками.

  - Ни как не могу.

  - Почему?!

  - Ну как вы не понимаете! - Он красивым жестом заламывает руки. - Стандарт он лазоревый.

  - И что?

  - А ваш корпус - лимонный.

  - И что?

  - Как Что? - Он театрально хватается за голову. - Это же вопиющий диссонанс!

  Уффф... больные они тут все что ли? Подношу кулак в перчатке к его носу.

  - Мужик! - покачиваю кулаком перед его лицом, - если ты сейчас же не заправишь и не проведёшь штатное ТО, то я этот дисно... днисо..., тьфу. Короче - яйца вырву! Понял?

  - Фи! Хам! - Он отходит от меня и начинает раздавать команды своей команде, опасливо поглядывая на меня через плечо.

  Делаю себе пометку проверить всё лично перед отлётом - с этих станется. Зальют вместо кислорода хлор и скажут - так красивее. Творцы, мля.

  Поднимаюсь на жилой обод - там, если верить скаченному плану станции, место постоянно действующего Вернисажа, где - если судить опять же по путеводителю, можно купить произведения любых стилей и направлений, пройти экспресс обучение по всему творческому - от рисования карандашом до высекания скульптур из камня. Даже целый каталог натурщиц прилагался - его я изучил особо внимательно, некоторые экземпляры были весьма и весьма.

  Едва я вышел из лифта, как все без исключения органы чувств были подвергнуты атаке. Оглушительно ревела музыка - не, я люблю классику, но не так же громко. Во все стороны били цветные лучи, формируя на прозрачной части обода сложные узоры, в воздухе витал запах духов, ацетона и пряностей и сквозь эти волны временами проступал явственный запах травки.

  Впереди колыхалось и переливалось людское море - все куда-то шли, брели, сидели на палубе. Кто-то с кем-то дрался - наверное по их мнению дрался - один тип держал другого за лацкан пиджака и мерно отвешивал второму - здоровому бородатому мужику, пощёчины, что-то попутно объясняя окружившим их людям. Что характерно: жертва даже не делала попыток дать сдачи - просто сносила удары и рыдала.

  Стоило мне сделать пару шагов как в меня вцепилась какая-то девица в обтягивающем, как вторая кожа, трико.

  - Вам надо это увидеть, пойдёмте! - Она потянула меня куда-то вглубь толпы.

  - Куда? Чего?

  - Не спорьте! - Она тащила меня с натиском среднего буксира. - Мэтр Вольд де Маар даёт урок натурной биографики.

  - Чего даёт?

  Она резко отпустила меня и развернулась ко мне передом.

  - Я вам нравлюсь?

  Окидываю её взглядом - фигурка что надо, да и мордашка ничего... киваю.

  - Это меня Мэтр разрисовал!

  Чего?! Приглядываюсь - да она же голая! Совсем! Не верю своим глазам и провожу пальцем по ней, случайно, исключительно случайно - по груди. На её теле остаётся полоска чистой кожи а на пальце - след краски.

  - Ой, ну что вы наделали! Придётся просить Мэтра исправить. Пойдёмте - она вновь хватает меня за руку и тянет к стене.

  У стены сооружено нечто вроде подиума. На нём стоит голая девка, которую обмазывает испачканными в краске руками какой-то полуголый мужик.

  - Вот! - он отходит в сторону, - а теперь мы добавим немного ванильного ноктюрна к получившейся композиции, что подчеркнёт насыщенность образа.

  Он вытирает руки о свой голый торс и зачерпывает горсть краски из стоящего рядом ведра. Одного из вёдер - их там несколько.

  Приглядываюсь - что-то знакомое угадывается в этом художнике. Очень сложно разобрать - он весь покрыт краской, лицо, торс, короткие шорты и даже ноги - всё пестрит пятнами различных цветов. Мэтр тем временем продолжает обмазывать девицу.

  - Ах, волшебство творчества... это так прекрасно, - щебечет приведшая меня девчонка и протискивается в первые ряды, щедро оставляя следы краски на столпившихся вокруг.

  - И последний штрих! - Мэтр распрямляется и залезает босой ногой в очередное ведро.

  - А ну-ка повернись, - командует он девице и та поворачивается к нему филейной частью.

  Шлёп! - он отвешивает ей пинок, формируя на её подтянутой попке отпечаток ступни.

  - Всё мирское - тлен! - Провозглашает Мэтр, начиная мыть руки в отдельно стоящем ведре. - Суета сует и тлен. И быстротечно! - Он наклоняется на ведром и смывает краску с лица: - А посему жить нам должно....

  Я перестаю его слушать, так как узнаю Вольдемара. На всякий случай кручу головой, но ни Урфина, ни Йоса или Пуффа рядом не видно.