История Древнего мира: от истоков цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр

Но Александр заболел лихорадкой и задержался в Тарсе, дожидаясь, пока болезнь пройдет. Дарий, раздраженный долгим отсутствием врага, решил (игнорируя совет македонского дезертира, который появился в лагере персов) идти прямо в Малую Азию. В результате армии встретились на реке Исс в Сирии, где численное превосходство персов не давало им никаких преимуществ; все войско просто не могло поместиться на поле боя.‹1077›

И снова македонские силы прорвали боевые порядки персов.[242] Дарий, видя, что битва разворачивается не в его пользу, сверкнул пятками: «Он даже опустился до того, что оставил на месте свои царские регалии, дабы они не выдали его бегства», — говорит Руф.‹1078› Багой не до конца ошибался в мягкотелости Дария: царь был напуган настолько, что бросил свою жену, пожилую мать и всех своих детей. Когда Александр прискакал с победой в центр персидского лагеря, он обнаружил их всех в царской палатке, пленниками македонцев, ожидающими его прибытия. «Они все спрашивали, на каком фланге стоял Дарий», — сообщает Руф; они были убеждены, что Дарий погиб, раз он не явился защищать свою семью. Новость о его бегстве оказалась шоком.

Александр, который обычно был добр с пленными, если они не оказывали сопротивления (что всегда приводило его в дурное настроение), помиловал их. Когда Дарий оказался достаточно далеко, чтобы разбить безопасный лагерь, он послал Александру письмо, предлагая стать его союзником и прося также назначить выкуп за жену и детей.

В ответном письме Александр отказался заключать какие-либо договоры — разве что Дарий сдастся в плен и будет обращаться к нему как к «Владыке всей Азии». «В будущем, — заканчивалось его письмо, — пусть любое общение, которое вы пожелаете со мной установить, будет адресовано Царю всей Азии. Не пишите мне как равный».‹1079›

Империя Александра

Это означало конец любых переговоров. Дарий остался восточнее Евфрата; Александр обеспечил родственникам Дария комфортабельную жизнь под охраной, а затем начал поход в Сирию. В 332 году он достиг города Тира, который отказался сдаться и продержался семь месяцев. Когда осада наконец закончилась, Александр был настолько разъярен задержкой, что позволил своим людям вырезать тридцать тысяч человек внутри города.

После этого он совершил бросок вниз, к Египту, где был объявлен фараоном вместо Дария III — который взял себе этот титул как само собой разумеющийся, когда занял персидский трон. А затем, в 331 году, Александр вернулся разобраться с Дарием. Дарий сделал еще одну попытку избежать войны; он снова предложил выкупить свою семью и опять пообещал Александру, что тот может без сопротивления занять всю землю западнее Евфрата, а также взять в жены персидскую принцессу — если только Александр согласится заключить договор о дружбе. Парменион, полководец Александра, счел это прекрасной возможностью, которая позволит всем вернуться домой. «Я бы принял предложение, если бы был на твоем месте», — сказал он Александру, на что Александр возразил: «И я бы принял — если бы был тобой».‹1080›

И опять две армии встретились в сражении, на этот раз у Гав-гамел, в верхнем течении Тигра. Снова персы были разбиты, снова Дарий бежал. Люди Александра с триумфом вошли сначала в Сузы, а затем в Персеполь. Тут Александр обнаружил огромное количество военнопленных греков, некоторые из которых были захвачены еще несколько десятилетий тому назад в старых войнах; все они были превращены в рабов. Чтобы не дать им спастись, персидские хозяева отрубили им руки или ноги, не нужные для выполнения их работ. Александр снова впал в ярость и велел своим воинам разграбить город; им было позволено жечь, убивать, брать в рабство, но он запретил насиловать женщин.‹1081› У нас нет возможности узнать, насколько точно следовали этому приказу, но город был опустошен, а дворцы Дария сожжены.

Дарий сбежал в Экбатану. Александр последовал за ним с небольшим быстрым отрядом, но, прежде чем он успел захватить персидского царя, против Дария поднялись его собственные люди. Командир персидской кавалерии и один из сатрапов

Дария ранили его и оставили умирать в обозе на горячем июльском солнце.‹1082›

Теперь Александр стал Великим Царем, и его люди надеялись, что их поход закончился.‹1083› Но Александр не мог оставить незавоеванных земель — а северо-восточные сатрапии, среди них Бактрия и Согдиана, не находились еще в его руках. Он продолжил кампанию дальше, вознамерившись пересечь высокую горную гряду, что отделяла Индийский субконтинент от земель Центральной Азии. В следующие три года боевых действий преданностьлюдей Александра, на которую он дотоле мог полностью положиться, постепенно начала таять. Первым за покушение на жизнь Александра был осужден сын Пармениона, который был замучен до смерти. Затем царь приказал казнить и его отца — жестокая, но обычная в Македонии практика.

Затем он сыграл свадьбу с принцессой Согдианы, прекрасной Роксаной. Это был необыкновенно поздний первый брак для человека его лет; как и его отец, он общался с обоими полами, однако тратил большую часть своей энергии в битвах, секс же для него был второстепенным удовольствием. Теперь его царицей становилась девушка из племени, которое македонцы воспринимали лишь как рабов или варваров. Наряду с этим росло и недовольство подданных Александра, возмущенных его растущим пристрастием к персидской одежде и персидским обычаям. В этом отношении по мере захвата все большей территории он все меньше и меньше оставался македонцем.

Это сопротивление выплеснулось на пьяном обеде в конце 328 года, когда тот же Клит, который спас Александру жизнь у Граника, обвинил его в присвоении себе побед, завоеванных кровью преданных македонцев. Александр вскочил, намереваясь схватиться за меч. Друзья Клита, которые были пьяны немного меньше, чем он, вытащили того из зала, но он настаивал на возвращении через другую дверь, чтобы проучить царя. Александр выхватил копье у телохранителя и пронзил соотечественника.‹1084›

Когда он протрезвел, то ужаснулся — но не оставил плана продолжения кампании дальше на восток, хотя его люди следовали за ним уже без того радостного обожания, которое испытывали раньше. Были ли они целиком на его стороне или нет, он все равно намеревался завоевать Индию.

На другом берегу реки Инд прямые потомки царя Аджаташатру из Магадхи (который так много лет тому назад покорил окружающие царства, чтобы сделать Магадху великой) тем временем потеряли свой трон. В 424 году до н. э. незаконный отпрыск царского рода по имени Махападма Нанда захватил корону Магадхи и отправился на войну.

Этот человек родился и жил, чтобы стать великим завоевателем. В возрасте 88 лет он все еще сражался, а когда наконец, умер после многих десятилетий трудов по возведению империи, территория Магадхи была расширена до самого Декана (северная часть сухого плоскогорья на юге полуострова). Он оставил царство своим сыновьям и внукам. Когда Александр через перевал Хайбер пришел в Индию, на троне Магадхи сидел один из потомков Махападма Нанды — Дхана Нанда.

Прежде, чем попытаться захватить это самое богатое и самое могущественное из индийских царств, Александр должен был преодолеть земли, которые лежали между ними. Но он никогда не продвинулся настолько далеко, чтобы встретиться с Дхана Нандой в сражении.

Первым индийским государством, которое отделяло его от северных царств Индии, оказалась Таксила, управляемая правителем по имени Таксил. Он принял Александра с подарками (и солдатами в виде отступного), как только тот пересек Инд — вероятно, использовав понтонный мост, хотя детали этой переправы нам неизвестны.‹1085› Таксил надеялся заключить союз с Александром против соседнего царства Гидасп, которое лежало на реке Джелум и управлялось царем Пором, знаменитым своим ростом в семь футов.

Александр взял подарки и солдат и согласился помочь Так-силу в борьбе с его врагом. Объединенные силы индийцев и македонцев прошли до реки Джелум, на другом берегу которой обнаружили армию Пора (которая, согласно Арриану, включала «отряд слонов»)‹1086›. Александр с четырьмя личными телохранителями (Птолемей, Пердикка, Лисимах и Селевк) перевел армию через реку и атаковал семифутового Пора вместе с его слонами.

И македонцы, и их лошади были несколько обескуражены видом этих чудовищ, но бросились вперед и теснили войско Пора до тех пор, пока его слоны не начали топтать его же пехоту. Наконец, Пор вынужден был сдаться; Александр, под впечатлением от проявленного им мужества, подарил ему жизнь.