Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг. - Виктор Петелин

Н.Н. Накорякову

Приветствую тебя на первом заседанье.

Зачем я приходил, узнаешь при свиданье.

Да, милый друже, твой предшественник был худ:

Продал мне скверный «ундервуд».

Но ты явив свою улыбку,

Исправишь прежнюю ошибку!

Как выяснилось «при свиданье», директор «Международной книги» отказал Демьяну Бедному в продаже нового «ундервуда» и продал старый.

Через неделю я «устроил» Бедному новый «ундервуд», и поэт был счастлив – в то время пишущие машинки не продавались, и достать их было почти невозможно. Только «Международная книга» имела право выписывать их из-за границы: машинки эти распределялись между правительственными учреждениями. А Демьяну машинка была необходима как орудие производства: он никогда не писал стихи от руки.

Я провел у Николая Никандровича несколько часов и за просмотром книг, чтением писем, за интересной беседой не заметил, как стал гаснуть день.

– Ну, хватит с вас, – с шутливой суровостью сказал Накоряков, и его глаза за стеклами очков блеснули озорно и молодо. – У меня еще масса дел: надо проглядеть воспоминания моего друга – старого коммуниста, побывать в Союзе писателей, по пути заехать еще в два места, а времени – в обрез…

В. Вареев1

М.А. Шолохов в Приуралье

Из записной книжки

На этот раз М.А. Шолохов облюбовал место отдыха у Братановского яра на Урале. Полюбились страстному охотнику и рыболову просторы Приуралья. Полтора десятка лет – как он проводит свой отпуск в Западном Казахстане. Богатые дичью широко разлившиеся Челкар и Камыш-Самарские озера, рыбный Урал – лучшего места не сыскать для отдыха.

Явно не повезло. Начавшийся с вечера дождь вскоре превратился в снег. К счастью, он долго не продержался, растаял. Зато наделал немало бед охотникам. Дороги раскисли. Да и нависшие над степью тяжелые тучи ничего приятного не предвещали.

– График срывать не будем, выезжаем, – решил Михаил Александрович.

Вездеход и два «газика» вышли на степную дорогу. Путь дальний – на Камыш-Самарские озера. Накануне получен подбадривающий «хабар»: водоемы кишат перелетными гусями и утками…

В охотничью «экспедицию», кроме М.А. Шолохова и его супруги Марии Петровны, входят журналист П.П. Гавриленко – постоянный спутник Михаила Александровича на охоте, донской казак Василий Зиновьевич, земляк Шолохова, и некоторые другие.

Вскоре после выезда пошел мелкий, холодный дождь. Тяжело взвывая, машины с трудом проходили низины и солонцы. На минутной остановке кто-то высказал сомнение в благополучном исходе похода. Михаил Александрович взглянул на скептика большими, улыбающимися глазами.

– Охота без происшествий – не охота, – сказал он весело. – Даже интереснее, если раз-другой застрянем да «Дубинушку» родную вспомним. Впрочем, горевать нечего. Петр Петрович, – кивок в сторону Гавриленко, – в беде нас не оставит. Он в силах преодолеть любые препятствия…

Охотники и шоферы понимают шутку Михаила Александровича в адрес своего друга Гавриленко – да он, пожалуй, один в состоянии выручить машину из цепких лап трясины. Высокая и коренастая его фигура, пышные усы напоминают известного борца Ивана Поддубного…

Хмурая погода и однообразный осенний пейзаж не располагают к веселью. Но скучать некогда. Покуривая папиросу, Михаил Александрович рассказывает были и небылицы, неизменно вызывая смех. Больше всего он говорит о людях, знакомых ему или встречавшихся накоротке. Слушая его, невольно представляешь человека, о ком идет речь. С удивительной тонкостью и всегда с юмором писатель передает характерные черты людей. Подражать Шолохов умеет исключительно. Не был бы он выдающимся писателем, то наверняка стал бы крупным деятелем сцены.

– Жалко старика, Григория Савельевича, не дождался нас, – вспоминает Шолохов старейшего работника областного музея Мазанова, скончавшегося незадолго до его приезда в Уральск.

Понравился ему этот чудесный старик, опытный охотник и рыболов. Почти в каждый свой приезд на отдых Михаил Александрович приглашал его на охоту, восхищался им, его трудолюбием и житейской мудростью. Несмотря на свои семьдесят лет, Григорий Савельевич на охоте «обставлял» многих молодых опытных стрелков. Он мог сбивать гусей по заказу.

И теперь, вспоминая о старом уральском казаке, Михаил Александрович говорит о нем так, словно с ним встречался вчера, а не три года назад.

Позади переправа через Урал. Чапаево. С высокого обрывистого берега хорошо видны изгиб реки и раскинувшаяся за ней пойма, густо заросшая чернолесьем. Буйно несет свои по-осеннему мутные воды Урал.

– Это то место, где погиб Чапаев? – интересуется Михаил Александрович. И, увидя обелиск, замечает: – Хорошо, что отметили историческое место.

В центре поселка писатель обращает внимание на памятник Василию Ивановичу.

Небогатое сооружение. Чапаев заслуживает большего. Мраморный надо поставить или из бронзы отлить. Народный герой…

Неприветливо встретили охотников Джангалинские степи. Северные дожди добрались и до них. Зато теплой заботой окружили писателя животноводы. Как почетного гостя принял его председатель колхоза имени Сталина Герой Социалистического Труда Мухтар Мирманов. Первая остановка «экспедиции» была в этом колхозе, ауле Кисык-Камыш. Угощая, Мирманов с гордостью рассказывал кунакам о замечательных делах животноводов. Около пятидесяти тысяч овец, три тысячи голов крупного рогатого скота, много лошадей и верблюдов пасется на землях артели. Мирманов рассказал Шолохову о том, как колхозники любят и читают его книги и гордятся тем, что к ним пожаловал такой большой писатель…

В свою очередь М.А. Шолохов поздравил колхозников с успешным завершением хозяйственного года, горячо интересовался завтрашним днем артели, проблемой подготовки кадров животноводов и механизаторов, их бытом и культурой.

Аул Кисык-Камыш расположен как бы на полуострове, его с трех сторон омывают воды озера того же названия. Местами вода подходит вплотную к усадьбам колхозников.

На следующий день мы тронулись на дальние озера, где, по словам нашего проводника Гапура Рамазанова, председателя местного сельсовета, гусей и уток тучи.

Прибыли к озерам днем, решили провести «разведку боем». Проводник предупредил: озеро глубокое, соблюдайте осторожность. М.А. Шолохов шутит:

– Если тонуть, так с песней. Впрочем, не советую – вода холодная.

Озеро – «утиное», длинное, но узкое, то и дело прерывается зарослями тростника. Михаил Александрович и Мария Петровна на лодке направляются в одну сторону, остальные – в другую.