Султан Луны и Звезд - Том Арден

— Да! Да! — Потеряв самообладание, Ката качнулась вперед, словно была готова тут же схватить кристалл. Однако она тут же овладела собой и встала прямо. Этого никто не заметил — такое волнение охватило толпу.

Выбор был лишь до этой поры!Принцесса отвергла другие дары!Рашид Амр Рукр — ее нареченный,Ему Бела Дона достанется в жены!

Однако триумфу Рашида не суждено было длиться долго.

То, что произошло затем, стало столь же внезапным, сколь и жутким. Сначала воздух рассек леденящий душу вопль, а потом над толпой пролетело, подобно чудовищной птице, страшное создание с синей кожей и объятыми пламенем волосами. Страшилище приземлилось рядом с перепуганным шейхом.

Тот попятился.

— Нет!

— Лжец! Обманщик! — пронесся над толпой визгливый голос Тота-Вексрага. Полти, одержимый яростью антибожества, схватил кристалл и швырнул его на помост к своим ногам. Кристалл разбился на тысячи осколков. — Подделка! Никчемная подделка!

Волны изумления, быстро сменившиеся волнами гнева, охватили толпу. В следующее мгновение Полти набросился бы на Рашида Амр Рукра и задушил бы его, но тут на помост взбежали стражники-уабины.

Полти развернулся. Он проворно отшвырнул от себя стражников. Те попадали в толпу, но еще до этого Полти проворно подобрал с помоста сверкающий ятаган и пронзил им грудь дико вопящего шейха. Предводитель уабинов зашатался, его золотые одежды обагрились кровью. Еще мгновение — и Полти прикончил бы его, схватил бы ту, которую все считали принцессой Бела Доной, и вновь взмыл бы в небо, тем самым завершив свою победу — вернее, победу Тота.

Но этому не суждено было свершиться. Колдовская сила в одно мгновение покинула Полти. Пламя, объявшее его волосы, угасло, и Полти рухнул на помост посреди разбросанных цветов, в пролитую кровь шейха, на осколки фальшивого кристалла.

Толпу охватила истерика. В павильоне калифа царили смятение и страх. Взгляд владыки метался между шейхом и Полти. Верховный жрец воспользовался моментом.

— Высокородные господа, рабы, женщины и мужчины Куатани, спокойствие! Задумайтесь о значении всего, что произошло у вас на глазах! Уабин осквернил священную церемонию, и бог Пламени наказал его по заслугам! — Жрец обвинительно простер указующий перст к Рашиду Амр Рукру, который корчился в муках, зажимая руками кровоточащую рану. — Ты, раненый, более не имеешь права посягать на руку дочери калифа Куатани! Теперь, когда женихов только двое, ни о какой церемонии обручения не может быть и речи. Я объявляю притязания законченными и законной — первую помолвку принцессы. Ее супругом станет принц Деа! Всемогущий Терон, осени своим благословением Мешу Каледа, Султана Лу...

— Погодите! — послышался вдруг чей-то выкрик. Верховный жрец развернулся.

— Что это значит?

— Эли Оли Али! — ахнул калиф.

Задыхаясь и с трудом переставляя ноги, сводник поднялся на помост. Он не только изнемог, проталкиваясь сквозь толпу. Он еще был порядком пьян. Эли пошатнулся и упал к ногам принцессы.

Калиф в ярости вскричал:

— Что он задумал? Стража! Убить его на месте, если он посмеет прикоснуться к моей Мерцалочке!

Но прежде, чем стражники успели пошевелиться, жирный коротышка поднялся на колени и протянул принцессе сверкающий шар, который вдруг ожил и произвел чудо. Небо над площадью озарилось разными цветами.

— П-принцесса, — заикаясь, выговорил сводник. — Св-вя-щенная го-оспожа, услышь мо-ою м-мольбу! Стань моею, и этот магический шар станет твоим! Он волшебный, он показывает все, что происходит во времени и пространстве.

Смешавшиеся краски небес преобразились в гору, затем на месте горы возникло озеро, потом — бушующее море, многолюдный город, темный лес, звездное ночное небо...

— Владея эти шаром, ты не будешь ведать с-страха, как владея... амулетом! Все знания будут... открыты тебе... как если бы владела... магической лентой! — Сводник развернулся и обратился к толпе: — Мой дар лучше всех, верно? Я доказал, что он — подлинный, ведь так? И теперь снова три жениха, правда?

Он наклонился — видимо, хотел взять Кату за руку.

Ката отшатнулась.

— Она моя! — вскричал сводник. — Девушка моя!

Высоко, на галерее, в это мгновение капитан Порло подвернул свою деревянную ногу и рухнул на колено. Конечно, ему было очень больно, но никто не собирался помогать ему. Однако гораздо болезненнее были мысли, метавшиеся в голове у старого морского волка.

Его новый друг! Что стряслось с его новым другом?

Однако состязание женихов и на этом не завершилось.

— Нет! Она моя!

Хриплый, высокий голос прозвучал с отчаянной уверенностью. Зеваки, все как один, повернули головы в ту сторону, откуда послышался выкрик. Эли Оли Али от неожиданности выронил шар, и тот покатился по помосту, сверкая и грохоча.

Калиф сходил с ума.

— Кто это еще? О, Хасем, скажи мне, что происходит?

— Мой убийца! — вскричал Раджал и с трудом удержался от того, чтобы не наброситься на оборванца, из-за которого он оказался на Колесе Казни, упал в ров с кобрами, а потом чуть не стал евнухом!

Оборванец почтительно опустился на колени перед Катой. Но стоило ему — а вернее говоря, ей — протянуть принцессе подношение, как толпа разразилась дружным хохотом.

— Возлюбленная, я не стану долго говорить. Другие подносили тебе дары, в которых заключена сила, способная вознести тебя над смертными женщинами. Я же предлагаю тебе только силу смертной женщины. Мой дар — лампа. Она старая, мятая, некрасивая, но принцесса, клянусь тебе: эта лампа — то, что ты искала всю жизнь.

Толпа вновь умолкла и замерла. Эли Оли Али отшвырнул бы Амеду прочь, но что-то в ней было такое, из-за чего сводник страшился к ней приблизиться. Верховный жрец устремил взор к павильону калифа. Калиф, выпучив глаза, уставился на визиря Хасема.

— Возлюбленная, будь моей! — Робко, а затем дерзко Амеда посмотрела на лицо, которое так обожала, ожидая ответного любовного взгляда. Но взгляд принцессы был полон тревоги. А Амеда испугалась не на шутку, когда принцесса коснулась ее руки и крепко сжала ее. Рука принцессы оказалась не бестелесной!

Но до развязки еще было далеко.

Лампа выпала из пальцев Амеды. Воздух рассек могущественный голос:

— Оборванец, ты ошибаешься. У тебя доброе сердце, но мне открыто больше, чем тебе, и у меня есть знак, которого воистину жаждет это дитя. Она должна пойти со мной, потому что только со мной она отыщет свою истинную судьбу.

Неожиданно на помосте появилась фигура в темном плаще, с лицом, окутанным дымкой.