Река меж зеленых холмов - Евгений Лотош

Нельзя. За ее сопротивление, тем паче — освобождение, заплатят своими жизнями двое других — да и куда ей бежать, навек опозоренной? Никакая сила, сокрытая в ее манипуляторах, не спасет ее от бесчестия. А за свободу в смерти — умрут еще пятеро. У нее не остается другого выхода, кроме как терпеть и ждать, когда ее, наконец, сочтут слишком изношенной для работы.

— Как тебя зовут? — нарушил молчание мужчина.

Суэлла медленно подняла взгляд.

— Как тебя зовут, девочка? — повторил он.

— Никак, господин. Как тебе угодно. Зови меня любым именем.

— Вот, значит, как? — прищурился мужчина. — Любым? Семью позорить не хочешь?

Суэлла промолчала.

— И все-таки — как мне тебя называть? "Эй, ты"?

— Как тебе угодно, момбацу сан, — почти прошептала Суэлла, снова опустив взгляд. — Я откликаюсь на любое имя. Как я могу услужить тебе?

Нотки ненависти все-таки прорвались в ее голосе, и мужчина их расслышал. Он в два шага пересек каморку и ухватил ее за плечо. Она заставила себя закаменеть и скрутить манипуляторы в тугие клубки, чтобы ненароком не хлестнуть его. Сейчас он ее ударит.

— Гордая, — удивленно констатировал он. — Ну и ну! Да, гордячка, точно. Редкая птица в таком месте. Как же тебя угораздило?..

Он опустился рядом с Суэллой на кровать и устало потер ладонями лицо. От него пахло потом — несильно, еле слышно. Похоже, он относился к тем редким экземплярам, что давали себе труд мыться хотя бы раз в неделю. Ну, хоть за то спасибо. Когда тебя трахают, глаза можно зажмурить, но нос не зажмешь. Вонючек она поубивала бы в первую очередь.

— Ладно, вояка без сабли, — наконец сказал мужчина. — Можешь ты мне услужить. Спать я хочу. Трое суток без сна, глаза слипаются. Сейчас я лягу и захраплю. Твое дело не мешать до утра. Застучит кто в дверь — гони в три шеи. Ясно, бой-баба?

Бой-баба? Неужели в темноте он сумел разглядеть, что она тарсачка? Или просто ляпнул? Как давно она не слышала этой презрительной клички! Год назад за такие слова она могла изувечить на месте, и любая сестра с ней согласилась бы не раздумывая. Но теперь… Она отдала бы все, кроме чести, лишь бы ей не могли бросить в лицо ничего более обидного! Только теперь у нее и чести-то нет.

— Так ясно или нет? — переспросил мужчина. — Или говорить разучилась?

— Мужчины приходят ко мне не за тем, чтобы спать, — она наконец-то решила вглядеться в него повнимательнее, но в мраке комнаты смогла разглядеть лишь длинные залысины, крупный горбатый нос и густую бороду с обильной проседью.

— Если попробуешь сказать, что я не мужчина, язык выдерну, — пообещал гость. — Но я пришел отоспаться. Хочешь, спи сама, не хочешь, сиди как дура на полу всю ночь. Разбудишь перед рассветом.

Он сбросил с ног гунки и не раздеваясь завалился на грязную постель к стене. Через минуту он действительно уже храпел — не слишком громко, с легким присвистом. Суэлла недоуменно смотрела на него через плечо. Он что, заплатил деньги только за то, чтобы вот так заснуть? Он дурак?

Впрочем, ей так лучше. Если хочет, пусть храпит. А утром он исчезнет, а она останется здесь. И снова бесконечной чередой пойдут ненавистные мужики.

Она осторожно поднялась с постели. Много бы она дала за то, чтобы сейчас выйти во двор и увидеть восходящий на небо огненный хоровод Звездного Пруда, вдохнуть освежающую вечернюю прохладу, омыться из питающего священный фонтан резервуара нагревшейся за день водой… Нельзя. Если кто-нибудь из надзирательниц увидит, что она оставила клиента, завтра целый день на солнцепеке без воды и еды ей обеспечен. Если же дойдет до Тиксё, этой безумной стервы…

Она опустилась в угол, оперлась спиной о стену и уперлась лбом в колени. Так она может просидеть долго — и даже спать. Она услышит, если клиент проснется. А лежать рядом с ним она не намерена.

Почему, почему Назина дала такую силу сумасшедшей шлюхе Тиксё? Суэлла никогда особо не верила в богов, пусть даже некоторые из ее домашних подруг ревностно выполняли обряды. Боги? Если они и существуют, то где-то вдали, на небесах, предоставив смертных самим прокладывать себе путь в жизни. Торжественные песнопения жриц, важные процессии жрецов и северных попов всегда оставались для нее театральными представлениями, а сами жрецы — актерами. И цель они преследовали типично актерскую: стрясти побольше денег с благодарных зрителей. Да и четыре года в университете мало способствуют религиозности. Но Тиксё действительно владеет магией. Настоящей магией — или тем, что ужасно на нее похоже. Пока что ей доставляет удовольствие истязать Суэллу без применения своей странной силы, но рано или поздно решит, что можно поиграть и по-иному. И тогда Суэлла превратится в такую же безмозглую похотливую самку, как и другие несчастные женщины, что уже подверглись магическому удару.

Ну что же, по крайней мере, она перестанет осознавать, что с ней происходит. А тело — просто кусок мяса. Что станет с ним, уже не важно.

Но как же все-таки страшно ожидать той минуты!

Мужчина ровно похрапывал на кровати и просыпаться, кажется, не собирался. Неожиданно Суэлла почувствовала к нему слабую благодарность. В конце концов, он мог изнасиловать ее, как и остальные. Если когда-нибудь ее сладостные кошмары, в которых она убивает налево и направо, станут реальностью, его она убьет последним.

Она глубоко вздохнула и чутко задремала.

22.07.858, вододень. Средний Сураграш, воспитательно-исследовательская база "Кураллах"

— И все равно не понимаю.

Палек еще раз обошел вокруг мерцающего в центре лаборатории искристого клубка. Внутри изображения медленно роилась золотая пыль, вспыхивали и гасли замысловатые переплетения разноцветных линий, а поверхность изображения все время выпускала и снова поглощала небольшие неровные щупальца. Клубок в целом очень напоминал нерешительную амебу, не могущую сообразить, куда ей двигаться дальше.

— По-моему, куда логичнее было бы замкнуть нейроинтерфейс на головной мозг, а не на спинной. Все равно для использования манипуляторов и прочих компонентов требуется волевое усилие. Я, конечно, не претендую на глубокое понимание, но, кажется, использовать возможности эффектора оказалось бы проще без посредника в виде телесной моторики. Майя?

— Я колебалась, — Демиург, на сей раз нацепившая на себя маску десятилетней девочки в катонийской школьной форме, легкомысленно поболтала ногами в белых гольфах, не достающими до пола. Глубокое плюшевое кресло, в котором располагалась ее проекция, по сравнению с ней казалось просто гигантским. — С одной стороны, так действительно проще осваивать управление эффектором. С другой — рефлекторная моторика куда удобнее в долгосрочной перспективе, когда пользователь привыкает к ощущению "дополнительных рук". При прочих равных условиях волевые усилия требуют более высокой концентрации внимания.