Та, которой не стало - Сандра Браун

Мысли о том, какой опасности она себя подвергала, хватило, чтобы Харт снова пришел в состояние, близкое к неистовству. Либо Мелина действительно самая мужественная женщина, каких он когда-либо встречал, либо дура, каких мало. Дура, которая считает себя бессмертной! Уж не револьвер ли был тем секретным оружием, на которое она намекала? Без сомнения. Что же еще? Но разве можно рассчитывать незаметно пронести оружие в поселок? Даже если Мелине это удастся, что она собирается с ним делать? Застрелить брата Гэбриэла? Но ведь это будет самое настоящее убийство на почве мести, которое карается по всей строгости закона, хотя в данном случае суд, возможно, найдет смягчающие вину обстоятельства.

Да, убийство есть убийство, даже если им удастся представить самые убедительные доказательства вины брата Гэбриэла. Но таких доказательств у них пока не было. Харт вообще сомневался, существуют ли они в природе. Они с Мединой почти не сомневались, что Дейл Гордон убил Джиллиан по приказу брата Гэбриэла, но для присяжных их умозаключения будут лишь умозаключениями, гипотезами, и не больше. Факты же были таковы: брат Гэбриэл никогда не встречался с Гордоном, никогда не разговаривал с ним по телефону. Во всяком случае, об убийстве. Трудно было ожидать, что брат Гэбриэл скажет: да, я позвонил ему и приказал убить Джиллиан Ллойд. А то, что Гордон был приверженцем Церкви Благовещения, ровным счетом ничеге не значило. Мало ли психопатов и сексуальных маньяков считают себя приверженцами тех или иных религий, скажет брат Гэбриэл – и будет абсолютно прав. Даже от того факта, что женщины в клинике оплодотворялись его спермой, он, пожалуй, сумеет отвертеться – стоит только нанять адвокатов получше, и они выдвинут десятки, сотни версий, которые будут вполне правдоподобны. И опровергнуть их будет очень нелегко. Что же касается похищения ребенка Андерсонов, то и здесь ловкий адвокат сумел бы, пожалуй, свалить все на Джема Хеннингса. Джем, дескать, хотел отличиться перед своим духовным наставником и проявил неразумную инициативу. А брат Гэбриэл и знать ничего не знал!

Нет, прервал себя Харт, сейчас не время об этом думать. Сейчас главное – как-то выбраться из камеры, иначе Мелину убьют и никакого судебного разбирательства не будет вообще. Вот только как это сделать? Можно, конечно, орать во все горло, пока кто-нибудь не придет, но Харт понимал, что это будет скорее всего напрасной тратой сил. Шерифский офис стоял не то чтобы на отшибе, но довольно далеко от ближайших зданий, к тому же, даже если бы кто-то услышал его вопли и пришел, он бы, пожалуй, поостерегся выпускать на свободу здоровенного детину, которого посадил под замок сам шериф. «А кто же еще? Медина Ллойд? Простите, это имя я в первый раз слышу».

В конце концов Харт осознал: ему не остается ничего другого, кроме как смириться со своим положением узника. Нечего метаться по камере, трясти решетки, лучше поберечь силы до тех пор, пока не вернется шериф или кто-то из его помощников. Кстати, где он может пропадать, этот преданный служитель закона? Куда он запропастился?

Еще раз негромко выругавшись, Харт снова вытянулся на койке и прикрыл рукой глаза, стараясь не обращать внимания на пульсирующую боль в скуле, эхом отдававшуюся во всей голове. Мелина, похоже, пришла в ужас, увидев дело рук своих. Об этом свидетельствовал ее взгляд, полный раскаяния, который она бросила на него, прежде чем выбежать из офиса. Чтобы отомстить за Джиллиан, она совершила то, что при других условиях показалось бы ей немыслимым… И готова была совершать впредь, что не особенно утешало, учитывая, куда она отправилась теперь.

Но она умела быть нежной, подумал Харт, вспоминая их близость. Ему очень понравилось, что Мелина не скрывала своего желания. Она хотела его и не стыдилась этого. Она не разыгрывала из себя скромницу, не ломалась. Ведь это она первая протянула руку и коснулась его. Не Восхищаться такой женщиной, умевшей держаться столь свободно и раскованно и при этом оставаться мягкой и женственной, было просто невозможно. Он до сих пор очень хорошо помнил, как легко ее пальцы скользили по его лицу. Когда Мелина коснулась его губ, он едва не потерял контроль над собой. Еще приятнее ему было, когда она коснулась его груди и, высунув язычок…

– Проклятье!.. – простонал Харт. Похоже, они подходили друг другу по всем статьям. Им было хорошо вдвоем… нет, не просто хорошо, а великолепно! Так почему же все должно было кончиться так плохо?

И снова, в который уже раз, Харт задал себе вопрос, который мучил его все последние дни. Изменилось бы что-нибудь, если бы в тот, первый день его сопровождала не Джиллиан, а Мелина? Быть может, когда в ресторане они столкнулись с Дейлом Гордоном, она бы сказала: «К сожалению, вы ошиблись и приняли меня за мою сестру», – и тогда Джиллиан осталась бы жива.

Переспал бы он той ночью с Мединой? Кто знает… Может быть, да. Вероятно. Скорее всего, потому что Джиллиан и Мелина были слишком похожи – и не только внешне, но и, насколько он мог судить, по характеру тоже. Харт не сомневался: то, что когда-то понравилось в нем Джиллиан, теперь привлекло и Мелину. Она же, в свою очередь, по-прежнему напоминала ему Джиллиан буквально во всем. Даже в мелочах. Например, то, как Мелина…

Он внезапно вздрогнул и приподнялся на жесткой тюремной койке.

Перемотав воображаемую видеоленту воспоминаний на начало, Харт снова нажал на «воспроизведение».

Закрыв глаза, он снова и снова пересматривал памятный эпизод, пока не наткнулся на… Вот оно! Подсознательное, смутное. Естественное. Пустяковое внешне, но исполненное глубочайшего значения!

Харт сел на койке, моргая глазами. Его сердце билось неровно и часто, дыхание сделалось хриплым и громким.

– О, дьявол!..

Он знал, что не должен торопиться. Что должен успокоиться и сосчитать от десяти до нуля, как при старте космической ракеты. Нет, лучше от ста до нуля – так будет вернее.

Задержав дыхание, он усилием воли восстановил контроль над собой и снова обдумал то, что ему открылось. Харт был внимателен, беспристрастен, открыт для любых, самых безумных объяснений и гипотез, но не нашел ни одной.

Значит… значит, он не ошибся.

Вскочив на ноги, он бросился к решетке и вцепился в прутья.

– Выпустите меня отсюда! – взревел он.

В этот самый момент входная дверь офиса открылась – он услышал, как щелкнула пружинная ручка и кто-то громко кашлянул.

– Эй, кто там?! – снова заорал Харт. – Выпустите меня! Я здесь!

Послышался топот ботинок, и в коридоре показались чьи-то темные фигуры. Впереди бежал… Лоусон; агент Тобиас лишь немного отстал, но в отличие от детектива его одежда была в полном порядке.