Сказка - Стивен Кинг

– Прикончи! – заорала Петра. Сквозь её макияж проступили красные пятна. Казалось, у неё сменились приоритеты. Не то, чтобы мне была нужна её поддержка. – Прикончи! Прикончи!

Остальные подхватили: «ПРИКОНЧИ! ПРИКОНЧИ! ПРИКОНЧИ!».

Кла перевернулся и посмотрел на меня снизу вверх. Если он надеялся на пощаду, то зря.

– ПРИКОНЧИ! ПРИКОНЧИ! ПРИКОНЧИ!

Я подобрал его копьё…

Кла поднял одну руку и коснулся тыльной стороны ладони своего лба. «Мой принц».

… и опустил его.

Хотел бы я сказать вам, что снова обратился к лучшей своей стороне. Сказать, что ощутил жалость. Но это было бы ложью. Думаю, в каждом есть тёмный колодец, и он никогда не пересохнет. Но вы пьёте из него на свой страх и риск. Эта вода отравлена.

8

Меня заставили встать на колени перед Элденом, его сукой, и остальными важными членами его свиты.

– Хороший бой, хороший бой, – сказал Элден, но как-то рассеянно. У него и впрямь текли слюни из обвисших уголков рта. Какая-то гнойная жидкость – не слёзы – сочилась из уголков его глаз. – Носильщики! Мне нужны мои носильщики! Я устал и должен отдохнуть до ужина!

Четверо серых мужчин – уродливых, но крепких – торопливо спустились по одному из крутых проходов, неся паланкин с золотой отделкой и пурпурными бархатными занавесями.

Я не видел, как Элден забрался в него, потому что меня схватили за волосы и подняли на ноги. Я высокий, но Рыжая Молли возвышалась надо мной. Глядя на неё, я вспомнил статую, на которую забирался, чтобы увидеть бабочек-монархов, возвращающихся домой на ночлег. У неё было бледное лицо, большое и круглое, как огромная тарелка для пирога, посыпанная мукой. На нём чернели глаза.

– Сегодня ты сражался с врагом, – сказала она. Её голос звучал басовитым рокотом, далеко не приятным, но лучше, чем стрекот саранчи ночных стражей или булькающий голос Элдена. – В следующий раз ты будешь сражаться с другом. Если ты выживешь, я отрежу тебе «шишку». – Она понизила голос. – И отдам Петре. В её коллекцию.

Я уверен, что герой киношного боевика нашёлся бы что ответить, но я посмотрел на её широкое лицо и на эти чёрные глаза, и ни хрена не смог придумать.

9

Верховный Лорд лично проводил меня в раздевалку. Я оглянулся, прежде чем войти в коридор, как раз вовремя, чтобы увидеть паланкин с задёрнутыми занавесями, покачивающийся при крутом спуске. Полагаю, Петра, обладательница «метки красоты»46, была внутри вместе с Летучим Убийцей.

– Ты удивил меня, Чарли, – сказал Келлин. Теперь, когда с него сложили обязанности распорядителя, он казался расслабленным, возможно, даже навеселе. – Я думал, Кла быстренько оторвёт тебе голову. В следующий раз ты будешь драться с одним из своих друзей. Думаю, не с Йотой – мы придержим его. Возможно, с малышкой Джайей. Как тебе возможность остановить её сердце, как ты остановил сердце Кла?

Я не ответил, просто пошёл впереди него по наклонному коридору, держась от его высоковольтной ауры как можно дальше. Когда мы подошли к двери, Келлин не последовал дальше, а просто закрыл за мной дверь. Тридцать два вышли на поле. Теперь осталось только пятнадцать человек, безмерно удивленных тем, что вошёл не Кла, а Чарли, побитый, но в остальном невредимый. Нет, только четырнадцать. Галли был без сознания.

Какое-то время они смотрели на меня. Затем тринадцать из них упали на колени и приложили ладони ко лбам. Док Фрид не мог преклонить колени, но салютовал мне оттуда, где сидел, прислонившись к стене.

– Мой принц, – сказала Джайя.

– Мой принц, – эхом повторили остальные.

Я никогда так не радовался тому, что в Эмписе не было камер видеонаблюдения.

10

Мы смыли с себя грязь и кровь. Но ужас этого дня остался. Эрис стянула штаны с дока Фрида и промыла глубокую рану на его бедре так хорошо, как только смогла. Время от времени она прерывалась, посматривая на меня. Они все смотрели на меня. Наконец, потому что это выводило меня из себя, я велел им перестать. Затем они занялись делами, не глядя на меня, что было ничуть не лучше, а может и хуже.

Через десять или пятнадцать минут вошли четверо ночных солдат. Один из них своей гибкой палкой сделал знак: на выход. Серых не было, так что пришлось нести Галли самим. Я хотел взять его за верхнюю половину тела, но Эммит оттолкнул меня плечом в сторону. Легонько.

– Неа, неа. Мы с крепышом сделаем это. – Вероятно, он имел в виду Йоту, потому что остальные крепыши теперь где-то остывали. – Помоги доктору, если хочешь.

Но и этого мне тоже не позволили. В конце концов, я был наречённым принцем. Или они так думали. Цвет волос и глаз – не в счёт. Я подумал, может, я всего лишь семнадцатилетний подросток в хорошей физической форме, которому повезло выйти на соперника с плохим боковым зрением, и который сумел обуздать свои худшие порывы достаточно долго, чтобы выжить. И вообще, хотел ли я быть принцем в этой тёмной сказке? Нет. Я хотел только найти свою собаку и вернуться домой. А дом ещё никогда не казался таким далёким.

Мы медленно возвращались в свои камеры в Глубокой Малин: Мёрф с раненым плечом, Джайа и Эрис, Эммит, Йота, док Фрид, Балт, Бендо, Мизел, Кэммит, Дабл, Стукс с сильно порезанным лицом, Куилли, Ока, Галли без сознания… и я. Шестнадцать. Если забыть о том, что док Фрид и Галли не смогут драться в следующем раунде. Не то чтобы для них сделали бы исключение, уж я-то знал. Их наверняка поставили бы в паре с теми, кто прикончит их быстро к радости Элдена, Петры и небольшого количества подданных Летучего Убийцы. По сути, те, кто попал бы на Фрида и Галли в следующем раунде, могли считаться победителями по умолчанию. Также Мёрф и Стукс вряд ли дожили бы до так называемой «элитной восьмёрки» в Мартовском безумии47.

Дверь в конце коридора темницы была открыта. Йо и Эммит пронесли через неё Галли. Следующими прошли Куилли и Фрид; Куилли поддерживал дока, чтобы тому не приходилось наступать на больную ногу. Не то, чтобы Фрид был способен много ходить; он то был в сознании, то терял его, безвольно роняя голову на грудь. Когда