Время одуванчиков - Александр Афанасьев

Проблема даже не в том, что есть сейчас. Проблема в том, что если в Грузии любого пацана спроси, кем он хочет быть, он ответит – вором в законе. В Грузии это как мечта – принадлежать к воровскому братству, к воровскому миру. А русские?

А у русских свое движение.

Раньше то же самое было. Были воры и были автоматчики. Только раньше воры все равно держали лагеря. А теперь?

Раньше любой деловой понимал, что он рано или поздно сядет. И в зоне ответит за все. А сейчас откупаются.

Русские националисты…

Вот это совсем кисло. Раньше только грузинские националисты были. А если русские будут…

Да…

Вот он, Гиви – грузин. Он никогда не считал себя националистом, потому что быть грузином значит быть националистом. Он был против национализма на словах, потому что его, грузинский национализм был просто образом жизни. Грузин миллиона три, русских сто пятьдесят миллионов – понятно, что грузинам надо держаться друг друга. А как иначе?

А если и русские так будут?

Тогда хана. Он прекрасно понимал – если русский будет не за закон, а за другого русского – то их или тут и похоронят, или вышвырнут на истерзанную войной, голодную родину…

Попробуй грузинку в Тбилиси изнасиловать. Там же и похоронят…

А тут?

Не, опасные эти игры с нациками. Опасные. Может своих привезти? Может, только у русских всегда больше будет.

***

В Москве у Гиви была квартира. Там жил его родственник.

Придя туда – Гиви застал там полный расколбас. На стене – грузинский флаг и рожа этого… Мишико. Песни, какие-то левые типы тут…

Рожа Мишико взбесила его особенно. Он взял за плечо Тенгиза

– Выйди, поговорить надо.

Они вышли на лестничную – квартира была в новом доме, было просторно. Музыку было слышно и здесь.

– Это чо?

…

– Это чо вообще? Чо у вас тут за движения?

– Это? Друзья пришли

– Какие друзья? С университета?

– Да нет…

– А откуда? Руки покажи! Руки сказал, покажи!

Вроде чистые…

– А это что за портрет там ты повесил?

– Президента нашего.

– Какого нашего, шэни дэда!? Он тебе не президент и мне тоже! Я с ним в одном классе учился, он фарцевал всяким шмотьем. И девок в порнографии снимал. Он барыга! Его место у параши!

– Зачем ты так говоришь, дядя?

– Затем что это так. Ты в университет ходишь?

…

– Для чего ты сюда приехал? Твой отец попросил меня присмотреть за тобой. В движение ты не хочешь и правильно. Надо учиться! Будешь важным человеком! Ментом, прокурором, министром может быть!

Тенгиз опустил голову

– Я в Тбилиси хочу вернуться.

– Зачем?

– Там перемены.

– Какие еще перемены?!

…

– Грузия не страна, а кусок г…а! Там денег нет и не будет! Деньги все здесь, в Москве! Твой отец тебе добра хочет, а ты этого чмыря на стену повесил!

…

– Значит, так. Или ты учишься, и за ум берешься. Или уезжай обратно в Тбилиси, тогда я тебя знать больше не желаю!

***

В Москве многое поменялось.

Барон выехал в США и там по глупости присел на десять лет в федеральную. По глупости – потому что он не знал американских законов. Он приехал на Брайтон, к нему обратились с пустяковой просьбой – где-то с кем-то показаться. Он и в душе не волок что за это тут сажают! Он же ничего не сделал! Не звонил, не угрожал, стрелки не ставил. Просто с кем-то где-то показался. А оказалось то! Оказалось, какой-то ресторатор отказывался платить. Местные блатные, чтобы его запугать, пришли в заведение с главпаханом всей России и там чин по чину отобедали. Не то что погром устроить –ни одной тарелки даже не разбили. Просто дали понять, с кем они кентуются. А этот тип замусарился и написал в местное ФБР, типа ему угрожали. Примчался конвой и Барона приняли – он и понять ничего не понял. Пригнали адвоката, он рассказал все как есть – мол, сходили пообедать, ничего такого не творили там. Просто покушали.

А вышло как? У американцев законы… конечно… оказалось, что для того чтобы присесть за рэкет тут вовсе не обязательно бить или угрожать. Барон вор в законе? Вор. Ходил обедать? Ходил. Вместе с бандитами? Вместе с бандитами. Ну так вот то что владелец ресторана испытал страх – это и есть состав преступления.

Барон не поверил, когда ему адвокат это все рассказал. Потом возмутился – это же беспредел, никаких краев нет! Получается, если я иду по улице, и кто-то при виде меня испытывает страх – меня что, на нары? Ну… так и получается.

Да в тридцать седьмом такого беспредела не было! Тогда хотя бы какое-то реальное обвинение надо было предъявить. А тут… за страх сажать.

Но федеральный судья прочитал личное дело Барона и впаял ему десятку на нарах. Десятку! За то, что пообедал!

Причем десятку без грева и вообще безо всего. Кое-как договорились с итальянцами о крыше –а то мало ли. Черные выцепят в туалете – и…

Но так как жить без старшего нельзя – старшим на краснодарской сходке выбрали Француза. Вора хитрого – он начинал с того что обносил туристов.

Теперь от его слова зависело почти всё.

***

Француз был старым и опытным человеком. И дожил почти до семидесяти, что в арестантском мире, с его туберкулезами – почти немыслимо.

Его сила была не в деньгах – хотя у него их было немало. В отличие от того же Васи Бриллианта, принявшего мученическую смерть за воровское, и все имущество которого уместилось в арестантском сидоре – Француз нажил немало и уже давно был миллионером, что здесь, что там. Здесь у него был ресторан – и там, на Брайтон-Бич – тоже ресторан. Но главное богатство – не в этом.

Главное богатство было в крестниках. За свою долгую жизнь Француз либо сам короновал, либо принял участие в коронации более сорока воров. Многие из них были живы и являлись его крестниками. То есть на любой терке – они будут за него. А связываться с таким кланом… даже среди воров хотел не каждый.

Француз был мудрым. Он откинулся в восемьдесят восьмом и одним из первых понял, что надо делать ставку на рэкет. Первыми он обложил таксистов. Потом общепит…

Постепенно, не делая резких движений и сильно не рискуя, но и не отступая – он поднялся на высшую ступень криминальной иерархии