Бегущий За Ветром - Антон Белозеров

Граф молча махнул рукой, и слуга вышел из шатра.

Маркиз Дреусский наклонился вперед и, понизив голос, проговорил:

— Дело в том, что я узнал о смертоносном проклятии, которое поразило наших врагов.

— Ты узнал о проклятии? — пробормотал граф Афальстагский. — Но откуда?

— Граф Гальтранский умер. Один волшебник, появившийся в Даниманде, сказал, что его убило проклятие Ледяного Дыхания. Это же проклятие он обнаружил у короля Далкора, у графа Брезонского, у барона Корского и у некоторых других дворян, которые не присоединились к нам.

— Проклятие! Она же обещала, что никто не догадается!..

— Она? Кто она? И почему ты раньше не сказал мне, что в борьбе с королем собираешься использовать колдовство?

— Я не думал, что это так важно. Ведь мы с тобой все равно собирались сразиться с врагами на поле брани, как поступали рыцари в старые славные времена. А проклятие — это так, мелочь…

— Мелочь? Но ведь это проклятие должно уничтожить или ослабить тех, с кем мы собирались встретиться в бою. И к чему тогда нужно сражение? Ведь наши враги погибнут, и победа будет принадлежать нам.

— Да, — язвительно произнес граф, — и многие поколения будут помнить, что эту победу мы добыли не в бою, а с помощью колдовства. Нет уж! Мы сразимся с королем и с его войском. А то, что главные военачальники врагов окажутся неспособны сражаться — это их беда, а не наша заслуга. Мы войдем в историю, как храбрые и благородные рыцари, избавившие страну от королевской тирании!

Маркиз Дреусский, вернее, пребывающий в его облике Бегущий За Ветром, покачал головой и с нотками осуждения произнес:

— Я согласился с тобой, что герцога Кранцера нужно уничтожить до начала нашего выступления. Действительно, он был самым опасным из наших врагов. Он всюду рассылал своих соглядатаев и почти раскрыл наш заговор. Но король и остальные дворяне не должны были становиться жертвами колдовства! Тем более такого древнего и опасного. Можешь ли ты быть уверен, что те злые силы, к которым ты обратился за помощью, не обратятся в конце концов против тебя самого?

Граф Афальстагский коротко рассмеялся:

— Ты же хорошо меня знаешь, старый друг! Неужели ты начал сомневаться в моей предусмотрительности?

— Ты назвал меня другом, а сам ведь не сказал мне, что в нашей борьбе с королевской тиранией собираешься использовать колдовство, — с упреком произнес Бегущий За Ветром.

— Ну, прости! — широко улыбнулся граф. — Я не думал, что это так для тебя важно.

— Это важно для ВСЕХ НАС. Я же не просто так скакал к тебе много часов в ночи. Произошли события, о которых я решил сообщить тебе лично, не прибегая к помощи гонцов-посредников. После смерти графа Гальтранского герцог Кранцер призвал на помощь Бегущего За Ветром. Вмешательство этого волшебника может серьезно осложнить наше положение. Если бы я заранее знал о том, что ты собираешься использовать колдовство, я был бы готов к такому повороту. А что теперь мне делать?

— Так значит, герцог Кранцер еще жив?

— Жив и полон энергии. Смерть графа Гальтранского разъярила его, а прибытие в Даниманд Бегущего За Ветром добавило уверенности. Так что успех нашего плана находится на лезвии меча. Или я должен был сказать, что успех теперь зависит от чьего-то колдовства?

— Да, ты прав, друг! — граф Афальстагский порывисто вскочил на ноги и громко крикнул, чтобы его услышали слуги: — Эй, подайте мне мой охотничий костюм!

— Охотничий костюм? — переспросил Бегущий За Ветром, изобразив удивление. — Я думал, что ты прикажешь подать боевые доспехи.

— До них тоже скоро дойдет дело! А пока нам надо встретиться с нашей союзницей!

Волшебник внутренне возликовал, но постарался не показать своей радости. Наоборот, он ворчливо произнес:

— Ты давно уже должен был посвятить меня во все детали! Тогда бы мне не пришлось мчаться к тебе весь день и всю ночь!

— Ну, прости меня, друг! Признаюсь, я поступил с тобой не совсем честно. Но все это я делал в интересах нашей борьбы с королем. Ведь ты бы мог рассказать о колдунье своим верным слугам. А они, в свою очередь, могли бы попасть в руки герцога Кранцера. Так нашим врагам стало бы известно о нашей союзнице. А она, как ты сам понимаешь, не стремится к такой популярности.

— Значит, сейчас мы пойдем к ней?

— Не пойдем, а поедем.

— Ты хочешь сказать, что эта колдунья находится где-то далеко? Она не здесь, не в твоем лагере?

— Нет.

— И у тебя даже нет с ней никакой быстрой связи?

— Если происходит что-то важное, Медбания находит способ сообщить мне об этом.

— Так эту колдунью зовут Медбанией? — волшебник усмехнулся. — И она не сочла нужным известить тебя о том, что герцог Кранцер все еще жив, а Бегущий За Ветром прибыл в Даниманд?

— Должно быть, Медбания считает, что эти события не помешают исполнению нашего плана.

— Или же у нее существует собственный план, — Бегущий За Ветром вздохнул. — Эх, не доверяю я колдунам и колдуньям, магам и волшебникам.

— Не волнуйся, друг! Когда ты увидишь Медбанию и поговоришь с ней, то убедишься в том, что она полностью на нашей стороне.

— Как далеко она находится?

— Всего два-три часа быстрой скачки. Ее жилище расположено на самой границе моего графства, неподалеку от Лаброкара.

— Лаброкар? — эхом повторил Бегущий За Ветром. — Как же я забыл, что мы сейчас находимся неподалеку от этого места? Не там ли расположены развалины Проклятого замка?

Граф Афальстагский с готовностью подхватил:

— О тех краях ходит много слухов и легенд. Издавна окрестности Проклятого замка манят к себе колдунов, магов и волшебников. Не удивительно, что Медбания поселилась именно там.

— Да, теперь и мне это не кажется удивительным, — согласился Бегущий За Ветром.

Теперь он понял, почему граф Афальстагский медлил с походом на столицу Данимора. Граф не только поджидал всех своих вассалов, но и постоянно советовался с колдуньей Медбанией. Колдунья, несомненно, обязалась обезглавить королевское войско и этим облегчить мятежным дворянам свержение королевской династии.

Также волшебнику стали понятны истоки древнего колдовства. Давным-давно, много поколений назад, в замке, который сейчас называли Проклятым и от которого остались одни руины, жил могущественный колдун по имени Валла-Вилле. Он не принадлежал к Первой расе, подобно Бегущему За Ветром. Он был обычным человеком с обычными человеческими желаниями и страстями. Его обуревала жажда власти, могущества и бессмертия. Ради их достижения он совершил такие преступления, по сравнению с которыми деяния колдунов кровавого культа Тло-Алипока казались детскими шалостями.