Дети немилости - Ольга Онойко

Горянка сидела, опустив веки. Младшая Мать затревожилась, что говорит слишком сложно, но когда девочка взглянула на нее, в глазах ее было темное спокойствие понимания.

– Зачем? – не в пример прежнему почти жестко повторила Неле. – Зачем это ей?

Акридделат развела руками.

– Кто же поймет до конца? Старшая Мать безначальна и бесконечна. Говорят, что Она играет, ищет веселья в творении.

– Почему Арсет не защитит от нее?

– Арсет меньше и слабее, чем Она. Арсет противостоит вечной смерти, но не может обуздать все проявления Рескит в мире, вещество которого принадлежит Ей. Так дерево остается деревом, даже если из него вырезали дивную статую.

– Что же? – проговорила Неле. – Ничего нельзя сделать? Так будет всегда?

Младшая Мать вздохнула.

В глубине души она радовалась этим вопросам. В возрасте Неле сильные чувства могли совершенно затуманить разум, но с нею этого не происходило. Ей хватало смелости не замыкаться и не прятаться от тягостных знаний. «Госпожа Выси, – подумала Акридделат. – Такой ты должна быть? Или – не должна, и ты такова вопреки великой Немилости?..»

Помедлив, она сказала:

– Арсет дала людям великие силы, которые могут умножаться почти бесконечно. После того, как Ликрит Железноликая подарила Заступнице день отдыха, все поняли, что сила человека может сравняться с силой Арсет. Рескидди по имени Ирмерит изрекла пророчество: настанет день, когда воля Рескит не будет определять судьбы мира. С течением тысячелетий души воинов и подвижников собираются в ряды светлого воинства. Они защищают тех, кого не может защитить Арсет. Сейчас их немного, и они не всегда одерживают победы. Но число их растет. Однажды они сомкнут строй вокруг цветущей земли, преградив путь злу. Они станут подобны доспеху из чистых звезд.

...Неле молчала.

«Что же делать? – размышляла она. – Как решить правильно?»

Если решить правильно, к Арсет придут новые силы, и светлые витязи будут стоять тверже, обороняя мир.

Вспомнился сон, который горянка видела в госпитале, – звезда, чьи лучи были крепче стали, и огромная пасть неба. «Хорошо, что Арсет не одна бьется, – подумала Неле. – Никто не выстоит один против врага». Она положила руку на грудь, украдкой нащупав единственный оставшийся у нее метательный нож. Когда Младшая Мать пожелала нарядить ее в одежду рескидди, Неле попросила у нее иголку и нитку, сказав, что хочет подшить платье. Она схитрила – платье было ей впору. Юцинеле сшила потайную петельку между грудей, чтобы носить с собой нож. Во всех тревогах оружие оставалось с нею, и даже тени его не забрали.

– А Рескит, – сказала Юцинеле, думая о другом, – она злая?

– Нет, – сказала Акридделат. – Она бесконечная. Но Она – Немилостивая Мать и не желает существования мира, поэтому нам, живущим в нем, представляется злой. Впрочем, что это я... ты ведь не об этом хотела спросить, Неле.

Горянка подняла взгляд.

– Госпожа Младшая Мать, – сказала она несколько тверже, чем прежде, – вы сказали, я могу совершить суд, наказать Уарру... Получается, это будет для Ее веселья?

Акридделат выпрямилась, лицо ее прояснилось.

– Да.

– И для горя Арсет?

– Да.

Неле умолкла. Она смотрела прямо перед собой; глаза ее, так похожие на глаза Девы сапфиров, застыли. Младшая Мать склонила голову к плечу. «Не лукавить», – напомнила она себе.

Она не обманулась: горянка действительно оказалась смышленой девочкой с чистым сердцем, не ожесточившейся после всех страданий, что выпали на ее долю. Память у нее была необыкновенная; должно быть, поэтому Юцинеле вела беседу так, как ведут ее искушенные, ученые люди. Она задавала вопросы, на первый взгляд, не связанные между собой, а потом оказывалось, что все они служат одной цели. Младшей Матери это было по нраву. Но в ней не угасало беспокойство: ход мыслей Неле, до сих пор радовавший ее, переменялся в странном направлении.

– Госпожа Младшая Мать, – вполголоса сказала Неле, – я подумала: ведь нет среди людей таких, кого Рескит любит.

– Это верно.

– Тогда почему она обещает победу Королевству Выси? Если она такая же Немилостивая для Таяна, как для Уарры?

Акридделат прикрыла глаза.

– Немилостивой Матери безразлично, кто проиграет, а кто победит. Она хочет увидеть войну.

– А Арсет хочет, чтобы был мир, – кивнула Неле и вдруг спросила, прямо взглянув Младшей Матери в лицо: – Почему Арсет – несправедливая?

В саду закричала птица. Послышался низкий голос неторопливого ветра, зашумела листва. Журчала вода в фонтане, поскрипывали качели. Девочка с глазами Арсет сидела, сложив на коленях худые руки, и ждала ответа.

У Акридделат мурашки побежали по коже.

– Что?

– Уарра разорила Таян, – сказала Неле рассудительно; лицо ее оставалось спокойным, но в глазах мелькнули тени давнего горя. – Рескит увидела войну. Но как ни смотри, выходит, что мстить нельзя. Рескит немилостивая для всех. Почему Арсет хочет мира только Уарре? Потому что уаррцы – арсеиты?

– Неле!

Младшая Мать привстала, потрясенная.

Юцинеле смотрела на первосвященницу, горько поджав губы. Акридделат взялась за голову и со вздохом упала в кресло.

– Что ты, Неле, – сказала она мягко и грустно. – Арсет хочет мира всем своим детям. Но так вышло, что Таян она проиграла...

– Как проиграла? – Юцинеле моргнула.

– Немилостивую Мать называют еще «Та, что любит играть честно»... Она являет себя как игра, которую ведут все люди, желают они этого или нет. В конце Рескит всегда выигрывает и забирает у людей их дыхание. Но игра длится долго, всю жизнь, и за это время можно выиграть у Рескит что-нибудь маленькое. Что-нибудь не настолько важное. Несколько счастливых лет, сердечную дружбу, радость любимого дела... Те, кто велик духом, выигрывают светлую долю не для себя, а для родной земли или даже для целого мира. Арсет тоже играет. Когда она выигрывает, сирота становится подвижником, царь провозглашает закон, препятствующий злу, или целый век не случается войн... Но бывает иначе.

Неле смотрела прямо.

– Это то, что называют судьбой?

Акридделат помолчала.

– Должно быть.

Неле долго раздумывала о чем-то. Младшая Мать не торопила ее; она смотрела в окно, где разгоралось ясное утро. Вечерний дождь освежил город, прибил пыль. Горизонт был светел. «Я не могу предугадать ее мысли, – безмолвно сказала себе Акридделат. – Я могу только не лукавить...»

– Госпожа Младшая Мать, – наконец нарушила тишину горянка. – А когда... когда будет у мира великая оборона, звездный доспех, больше не будет случаться зла и войны? Совсем?

Акридделат сплела пальцы.

– Решившись сотворить мир и людей, Арсет пошла против воли Рескит, – сказала она. – Этот поступок можно назвать преступлением. Арсет сделала то, что желала, и навеки распрощалась с прежней своей жизнью. Можно счесть ее поступок ошибкой. Но были бы мы счастливей, не получив возможности видеть свет? А если бы она до сей поры беззаботно играла со своими братьями и сестрами, не зная ни горя, ни жалости, ни любви, – была бы она счастливее, чем сейчас? Мы – ее дети. Она дала нам свободную волю, которой обладала сама. И под защитой светлого воинства будут совершаться ошибки и преступления. Но никого и ни к чему не сможет принудить веление злой судьбы.