Временные трудности (СИ) - Панфилов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Увы, полёт на птице, как бы величественно и гордо ни выглядел со стороны, оказался полным разочарованием. Глупая курица летела так медленно, что Ксингу каждый раз хотелось соскочить вниз и двинуться на своих двоих, либо же просто пробежаться по воздуху. А ещё она много жрала, так что вдалеке от вулкана, где кишели саламандры, в основном питающиеся ци из недр земли, ей бы понадобилось целое стадо баранов или даже коров. И выносливость тоже оказалась никудышней — после дюжины кругов вдоль пустынного барьера она выбивалась из сил и приземлялась отдохнуть. Так что, скрепя сердце, Ксинг отвесил своему скакуну несильного пинка по пернатой заднице и отпустил на свободу, вновь завидуя героям из кристаллов, умудрившимся найти и приручить что-то более приличное.
С летающим мечом тоже возникла огромная куча сложностей. Ксинг, разумеется, запросто выковал клинок, воспользовавшись награбленными у колдунов слитками редких металлов и добытым собственноручно азраком. Увы, какие бы чары Ксинг на него не накладывал, меч толком не летал. Ксинг мог держаться в воздухе, даже кое-как передвигаться — пусть меч норовил постоянно перевернуться или уйти вниз, сохранить равновесие удавалось без труда. Препятствием стала сама форма лезвия, мешавшая правильно направлять ци и набирать достаточную скорость. В итоге Ксинг научился вызывать призрачную увеличенную копию этого меча, и даже лететь, как герой из кристалла. Вот только с такими затратами ци намного легче было летать самому, безо всяких там мечей.
Ксинг принялся дорабатывать конструкцию, улучшать, наращивать и перековывать, пока не добился удовлетворительного результата. Меч не только летал, не только делал это быстро, но и потреблял совсем немного энергии. Вот только было одно «но». Длина получившегося оружия вышла в полтора роста Ксинга, ширина клинка — в две его ладони, у меча оказалось две рукояти, а лезвие усеивала дюжина отростков из Дымчатого Ледяного Железа, напоминающих небольшие крылышки. Представив себе сражение с учителем на глазах у всей Империи, когда жители и Император не только не чествуют нового героя, но тычут в него пальцами и падают со смеху, Ксинг со злости уничтожил меч, превратив его обратно в слитки металла.
Идею летающей лодки он отклонил тоже — но по более прозаическим причинам. Деревья Ахрибада оказались самыми обычными, а «необычные», растущие возле Лахиб Шадид, не отличались особой прочностью и недостаточно хорошо проводили ци. Пурпурного Дуба в запасах колдунов оказалось очень мало — даже удивительно, что он вообще там имелся. Так что Ксинг с сожалением отложил создание лодки до тех времён, пока он не вернётся в Жумэнь и не добудет себе древесины получше.
Отчаявшись, он почти что случайно взялся за верный цеп, раскрутив его над головой. Ксинг ни на что не рассчитывал и ничего не предполагал, он просто подал в древко ци, как делал это десятки, сотни и тысячи дюжин раз. Но быстро выяснилось, что если подать энергию особым образом, усиливая вращение и создавая плоскость из ци на вращающейся части древка, то можно было летать не только быстро и экономно, но и вполне удобно. Верное, испытанные оружие, сделанное из прочнейшей древесины и стали, проводящей ци, никогда не подводило его раньше, не подвело и теперь! Но проблема осталась всё та же — настоящий герой должен летать стоя на мече, а не на чудовищном недоразумении с кучей лезвий или крестьянском орудии, которое еще к тому же требовалось постоянно вращать!
А вскоре свершилось долгожданное событие — Шадия пробудила в себе ци и создала верхний даньтянь, причём, почти в том же месте, где находилось ранее уничтоженное око разума.
☯☯☯
В честь старательности и чтобы отпраздновать успех, Ксинг добавил в ужин Шадии куриную грудку. Та, наколов её на странный местный столовый прибор, зовущийся здесь «вилкой», даже закрыла глаза от блаженства, смакуя каждый кусочек.
Затем Ксинг отправился на кухню заниматься готовкой впрок, чтобы Шадии было что продавать в «Генерале Фенге», пока сам он занят экспериментами и культивацией. Провернуть подобное позволили новые талисманы в кладовой, где продукты теперь не только не портились, но даже не остывали.
Руки мелькали в воздухе, занимаясь привычной работой, тело вбирало ци, прогоняя сквозь все три даньтяня — это давно не требовало сознательного контроля, став естественным, словно дыхание, или даже сердцебиение.
Его мысли блуждали далеко — он не только сосредоточенно обдумывал конструкцию, энергетическую структуру и чары на будущем пространственном кольце, но и ломал голову над другим, более житейским вопросом.
«Генерал Фенг» из полезного и важного приобретения, позволившего обжиться в городе и осмотреться, превратился в настоящую обузу. Ксинг, конечно, с радостью помогал людям: готовил, ковал оружие и инструменты, варил эликсиры. Но теперь ресторанчик стал отнимать слишком много драгоценного времени. Да, у него была Шадия, которая брала на себя заботу о ресторане, но она нужна была ему вовсе не как разносчица и не помощница повара. Ей самой требовалось время на культивацию, да и её знания и помощь в постижении магии были неоценимы. Именно она помогала ему с пространственной магией, являвшейся самой тайной и сложной из магических наук, которой, по словам Шадии, не владел почти никто.
Можно было бы, конечно, нанять работника, да чего уж там, целую толпу поварят. Сделать тут ещё одни «Три ножа», ступив на стезю мастера Бохая. Но Ксинг чувствовал, что его сердце к этому не лежит, что для него нет ничего важнее силы и магии, позволяющих приблизиться к мечте.
Не прошло и года после открытия «Генерала Фенга», но теперь его, похоже, следовало закрыть.
Ксинг загончил с готовкой, отнёс горшки и кастрюли в кладовую, добавив ци в талисманы из азрака. После чего вышел во двор и присел возле фонтана немного помедитировать и привести мысли в порядок.
Существовала ещё одна проблема, решением которой по-хорошему следовало бы заняться немедленно. Этой проблемой была Шадия. Она, конечно, была не только прилежной ученицей, но и отличным учителем, способным разъяснить хорошо знакомую ей тему и помочь понять незнакомую, высказав разумные предположения и натолкнув на интересные идеи. Корень проблемы лежал в её красоте. И то, что Ксинг решил помедитировать здесь, возле фонтана, в котором она, купаясь, так сильно напоминала ему о Альмирах, оказалось большой ошибкой. Мысли ни капли не упорядочивались.
Будь он подлецом и негодяем, как мерзавец-учитель, он бы обязательно воспользовался уязвимым положением девушки,
