Северная Академия. Претендентка на гильотину (СИ) - Ветреная Инга

Мади смущенно покраснела, но отпираться не стала.

— Ну и что ты стоишь? — упрекнула ее, еле сдерживаясь от смеха Ифа. — Скоро столичные позеры придут завтракать, а ты еще свое зелье в утренний ягодный компот не добавила.

— Но как же…? — растерялась Мади.

— Не волнуйся, лей смело! У наших парней, преподавателей и даже хозяйственных работников давным-давно появился иммунитет на твою бурду, — успокоила экспериментаторшу общепризнанная красотка нашей академии.

— Ну, знаете! Я вам всем еще докажу, что это не бурда, как ты выразилась, а экспериментальное зелье, достойное искреннего восхищения! — возмутилась Мадина и помчалась на кухню, потому что первые кандидаты в испытуемые уже начали входить в столовую.

— Стой на месте, жалкая пакостница! — явно обращаясь ко мне, громко, так, чтобы слышали все присутствовавшие в столовой, приказал Габриэль и направился ко мне.

Глава 14

Он был не один, его сопровождала большая группа поддержки, которая включала в себя, в основном, молодых людей. В нее также входили и несколько девиц, ну, и конечно же, вездесущая звезда — Корнелия. Все столичные студенты были одеты в невзрачную серую форму Северной Академии, но даже в ней они умудрялись быть изысканно-элегантными.

Габриэль со своей свитой встали напротив меня и презрительно рассматривали, не спеша вступать в разговор. Вокруг меня, в знак поддержки, тоже стали собираться мои друзья-сокурсники. Оглядев своих, я поняла, что друзей у меня гораздо больше, чем у Габриэля прихлебателей. Он уже не выглядел таким уверенным, но молодой человек оказался упрямцем, поэтому не отказался от идеи наговорить мне гадостей.

Ну что ж, пусть парень выскажется, ведь нужно учесть, что в ближайшее время, а, именно, после этого завтрака, ему будет совсем не до меня. Нежное создание по имени Самира займет все его мысли и чаяния.

— Ты знаешь, кто мой отец? И куда я попрошу его сослать тебя, нищенка? — в вопросах позера явно слышалась угроза в мой адрес.

Действительно, нищенка! Что уж тут отрицать! Ведь у меня, кроме честно заработанной крохотной стипендии, ничего не было.

Полтора года назад

— Дочь моя, может ты еще передумаешь и вернешься в свой дом? — в который уже раз спрашивал у меня отец Патрик, пока мы тряслись в карете, следуя в сестринскую обитель матушки Оливии. — Я уверен, недоразумение, что случилось с нашим несчастным Уинслоу обязательно разрешится! — вкрадчиво внушал мне священник. — Я приложу все свои силы, чтобы вразумить брата твоей мачехи! Где тебе еще будет так спокойно и безопасно, как не в твоем собственном доме?

В моем собственном доме мне никогда не будет покоя, и я всегда буду испытывать страх, пока в нем находятся Циара и Уинслоу. Перед глазами то и дело всплывали картины произошедшего со мной кошмара, а тошнотворный запах немытого мужского тела уже который час преследовал меня.

— Вы должны меня понять, святой отец, — тихо пролепетала я. — Увиденное потрясло меня до глубины души. Мне требуется покой и умиротворение! Где еще я могу найти его, как не в обители матушки Оливии? Лишь в ее стенах я смогу почувствовать душевное равновесие!

Моя речь была преисполнена смирения. Святой отец был не доволен моим настойчивым желанием скрыться от его влияния в женской обители, но не мог найти убедительных аргументов, чтобы уговорить меня вернуться домой.

— Моя дорогая Айлин! Как я рада видеть тебя, даже в столь поздний час! — по прибытию в обитель заключила меня в свои объятия улыбающаяся матушка Оливия. — Патрик, ты можешь быть свободен!

И вот тут голос настоятельницы женской обители заледенел, в нем появились повелительные нотки, которых невозможно было ослушаться. Но священник все же попробовал сделать это:

— Уважаемая матушка Оливия, прошу, позволь мне провести эту ночь в твоей обители, а завтра мы с моей подопечной Айлин покинем ее.

Как быстро этот святоша записал меня в свои подопечные! Только диву даешься такой самонадеянности!

— Ты забылся, мужлан, с кем разговариваешь и где находишься! Это женская обитель, в которой может найти приют каждая напуганная дева! Но ни один мужчина не вправе переступить ее порог! Поэтому отправляйся туда, откуда явился! Айлин же останется здесь столько, сколько пожелает! И не нужно уверять меня в том, что она проделала весь этот долгий путь, чтобы провести в обители лишь одну ночь! — категорически заявила матушка.

Священник было кинулся ко мне, понимая, что упускает свою добычу, но настоятельница обители преградила ему путь, загородив меня собой.

— Сестры! — громко скомандовала она: — Проводите нашу гостью в ее покои! Юной душе требуется умиротворение.

С этими словами рядом со мной появились две взрослые женщины в белых простых платьях и белых головных уборах, полностью скрывавших их волосы. Мягко взяв под руки, они повели меня во внутренний двор обители. Перед недовольным лицом отца Патрика закрылись высокие ворота, явно намекая на то, что ему тут не рады.

На дворе уже светало, а мы все продолжали беседовать с матушкой Оливией в просторной келье, попивая ароматный чай с вкусными ватрушками.

— Девочка моя, ты хорошенько подумала? Ты уверена, что все для себя решила? — продолжала допытываться настоятельница.

— Да, матушка Оливия! Так для меня будет лучше! — настаивала я.

— Но отец с матерью оставили тебе целое состояние, в надежде уберечь тебя от всех бед. Разве можно отказываться от наследия предков, тем самым отвергая их заслуги? — укоряла меня мудрая женщина.

— Стоит ли цепляться за горы драгоценного метала и камней, если за это мне придется заплатить собой, своим телом, свободой, мечтами? — горестно вздохнула я. — Мое богатство — это золотая клетка, в которой меня будут держать мачеха и ее похотливый братец. Стоит ли состояние моих родителей насилия, которое обязательно состоится, как только Уинслоу доберётся до меня? И как ясно показал сегодняшний вечер, помощи мне в собственном доме ждать неоткуда. Циара и Уинслоу уже все спланировали и решили! В их плане мне отведена роль молчаливой бесправной марионетки! Не хочу!

Матушка-настоятельница внимательно выслушала меня, а потом долго молчала. Я не торопила ее, перебирая в голове свои нерадостные мысли.

— Я понимаю, для молодой девушки, такой, как ты, это не лучшее предложение, которое она может услышать, но прошу, подумай над моими словами. От всех своих бед ты можешь укрыться в нашей обители. Ни мачеха, ни мерзавец Уинслоу, ни святоша Патрик не дотянуться до тебя. Здесь ты будешь в покое и безопасности, — печально подняв на меня глаза, заботливо проговорила матушка Оливия.

В знак благодарности я взяла руки доброй настоятельницы и поцеловала их.

— Спасибо, матушка за Вашу доброту и заботу! Но я не хочу всю жизнь прятаться за высокими стенами обители. Я хочу выбрать иной путь! — пылко затараторила я.

— И что же ты надумала, девочка? — едва улыбнувшись, спросила моя защитница.

Через три дня я уже покидала обитель матушки Оливии, как сирота, воспитанница сестринской обители с большим магическим дарованием, рекомендательными письмами в Северную Академию, а, самое главное, с новыми документами на имя Айлин Мекер.

Весь груз прошлого в виде дурных воспоминаний о мачехе и ее братце и наследства я оставила матушке-настоятельнице. Ей оно будет полезнее. Да и сладить с моими неприятными родственниками у нее получится гораздо лучше, чем у меня. Немало средств требуется для воспитания сирот и помощи таким же беззащитным девушкам, как я сама.

Теперь обитель матушки Оливии будет распоряжаться всем моим наследством, домами, резиденциями, приисками и, конечно, огромным денежным состоянием. При подписании документов об отказе от своего наследства в пользу обители я внесла лишь один пункт — сохранить в первозданном виде отцовскую библиотеку и галерею портретов всех моих предков, особенно моих родителей. На что получила сердечные заверения, что все будет исполнено, и когда придет время, я смогу забрать свои настоящие драгоценности.