Тайна Воланда - Ольга и Сергей Бузиновские

способность неограниченно — сколько потребуется — расширяться. Кажется, ход времени почти остановился!»

Во время летаргического сна человек не стареет, зато после

пробуждения он за несколько дней «набирает» столько же лет, сколько

провел во сне. Означает ли это, что локальная дисторсия времени —

физическая реальность? Белковая жизнь является экзотермической

реакцией, и резкое ускорение личного времени должно сопровождаться

быстрым разогревом организма. О необъяснимых возгораниях людей знали

еще в древности. Лукреций, например, недоумевал: почему от божественного

огня гибнут далеко не самые плохие люди? А патологоанатома Вильтона

Крогмана, прибывшего на место самовозгорания 67-летней американки Мэри

Ризер, поразил ее обугленный череп: он сжался до размеров кулака!

Заметьте: речь идет только о живой материи. По воспоминаниям

очевидцев, «коктебельский

чародей»

Волошин

несколько

раз

демонстрировал пирокинез — поджигал ткань одним взглядом или

прикосновением. Однажды поэт мысленно потушил пожар в подвале своего

дома. Бартини показывал подобный «фокус» коллегам из новосибирского

СибНИА — для доказательства того, что скорость времени зависит от нашего

сознания. «Время трехмерно и пространственноподобно, — говорил барон. —

То, что мы обозначаем словами „далеко“ и „давно“ — в сущности, одно и то

же. Никакого движения в мире нет, а есть скачкообразная — от „кадра“ к

„кадру“ — смена состояний».

Вообразим, к примеру, летящий мяч: сам он трехмерный и, как нам

кажется, движется по оси одномерного времени. Его четырехмерное

изображение можно представить, как ряд «картинок» — пунктир, который

тянется из прошлого в будущее. Так сказать, целокупность… Из всей

«киноленты» для нас существует лишь «кадр» настоящего момента —

«мгновенный» мяч. Если его обозначить точкой, то его движение во времени

образует линию. Мяч в двухмерном времени (пятимерный мир) можно

изобразить как «плоскость» из бесконечного множества параллельных

линий. Таким образом, пятимерная вселенная должна быть ансамблем

миров-дублетов.

В трех-, четырех— и пятимерной Вселенной вечность невозможна в

принципе: особо несчастливая комбинация причин и следствии может

уничтожить все Мироздание. Вероятность такого исхода исчезающе мала —

на биллионы порядков меньше, чем у монетки — упасть на ребро. Но угроза

существует и растет с каждым днем. Чтобы исключить малейший риск, монетка должна упасть всевозможно — на орла, на решку, на ребро… По

расчетам Бартини, абсолютно устойчивой может считаться только

шестимерная Вселенная: трехмерное пространство в трехмерном времени.

Иначе говоря, каждое тело имеет объем времени — длину (длительность

существования в каждом из миров — число «кадров»), ширину (число

дублетов) и высоту (скорость смены «кадров»). Время — не цирковая

проволока над бездной, а дерево из бесконечно ветвящихся вариантов

будущего.

Дерево как образ Вселенной — символ, пришедший из глубочайшей

древности. Сама история человечества началась в тот момент, когда

праматерь Еву соблазнили яблоком с Древа Познания: «Нет, не умрете — но

станете как боги!..». Яблоко — это тороид, бублик с дыркой, диаметр которой

стремится к нулю. Древо миров ветвится по поверхности этого шестимерного

яблока — достигает экстремума, «падает» в сердцевину и вновь

«поднимается». Было ли у такой Вселенной начало? Будет ли конец? «Мир и

конечен и бесконечен», — утверждал Бартини. На поверхности гиперсферы

Макрокосма может разместиться бесчисленное количество «точек» — миров, подобных нашему.

Одним из парадоксальных следствий шестимерности является новое

представление о размерах физических тел: самые «обширные» объекты —

те, которые имеют больше вариантов. А сколько вариантов может быть у

самой Вселенной? Один-единственный! Наше трехмерное воображение не

способно вообразить это иначе, чем нить, из которой соткан «гобелен»

физического мира.

«Эта уникальная „частица“, находясь одновременно в разных местах, есть наш мир».

В последнем издании повести «Красные самолеты» И.Чутко приводит: «Я

убрал из моих статей о константах одно следствие. Прошу вас, когда вы

сочтете это уместным, сообщить в любой форме, по вашему выбору, что я, Роберто Бартини, пришел к нему математически, не уверен, что не ошибся, поэтому публиковать его не стал. Оно нуждается в проверке, у меня на это

уже не осталось времени. Следствие такое: количество жизни во Вселенной, то есть количество материи, которая в бесконечно отдаленном от нас

прошлом вдруг увидела себя и свое окружение, — тоже величина

постоянная. Мировая константа. Но, понятно, для Вселенной, а не для

отдельной планеты».

13. «ВОЗМОЖНОСТЬ ДРУГОГО МИРА»

Странные видения посещают каждого человека — хотя бы раз в жизни.

Многие оказываются в незнакомой местности и встречаются с существами, похожими на людей. Возвращение к реальности происходит почти

мгновенно, — порождая догадки о таинственной совмещенности нескольких

пространств. Е.Блаватская объясняет это явление так: «Каждый из миров

повинуется своим собственным особым законам и условиям, не имея

непосредственного отношения к нашей сфере. Обитатели их, как уже

сказано, могут без того, чтоб мы это знали и ощущали, проходить через нас и

вокруг нас, как бы сквозь пустое пространство, их жилища и страны

переплетаются с нашими, тем не менее не мешают нашему зрению, ибо мы

еще не обладаем способностью, необходимой, чтобы различать их».

С этим согласен и Достоевский: "Привидения — это, так сказать, клочки

и отрывки других миров, их начало. Здоровому человеку, разумеется, их

незачем видеть, потому что здоровый человек есть наиболее земной человек, а стало быть, должен жить одною здешнею жизнью, для полноты и для

порядка. Ну, а чуть заболел, чуть нарушился нормальный земной порядок в

организме, тотчас и начинает сказываться возможность другого мира, и чем

больше болен, тем и «соприкосновений с другим миром больше…».

Но «земной порядок в организме» могут нарушить и муки творчества.

Тогда возникает «подсказка» — обычно во сне. «Ночь приносит совет», —

говорил Наполеон своим маршалам и нередко откладывал до утра