Черное правосудие - Владимир Колычев

– Дебил ты, – усмехнулся Бурлак. – Разве можно всем этим дешевкам верить. Они туфту тебе вотрут и глазом, бля, не моргнут.

– В натуре, – кивнул Крестовый. – Телки они все чисто шлюхи.

– Где соска? – спросил Бурлак.

Ему все же было интересно. Баба на панель метит, но еще ни разу и ни под кем. Неплохо бы стать ее крестным папаней.

– Я ее в тачку посадил.

– В цвет, не хрена ей здесь делать, – согласился Бурлак. – В номера ее.

– Я и номер в гостинице снял, – заелозил Прохвост.

Шустрый малый, хоть и дебил.

– Щас туда и рванем, – потянулся за столом Бурлак. – Вы, братки, без меня разлагайтесь. Я через пару часиков прискочу. Смотри, Прохвост, если девка стебаная, тебе самому шершавого вставят.

Но о своей угрозе Бурлак забыл сразу, едва только взглянул на девку. Красивая, сучка, в рот ее дери, хоть на витрину выставляй. Сидит в его «мерсе» на заднем сиденье, все в угол жмется. И на него робко так посматривает. А юбочка короткая, ноги аж до трусиков видно. Какие ножки! Он и сам не заметил, как его рука опустилась ей на ляжку. В штанах сразу стало тесно.

– Откуда ты такая хорошая? – осклабился он, пододвигаясь к ней поближе.

– Я в университете учусь, – робко ответила она, еще дальше забившись в угол.

– На каком факультете? На проститутском? – рассмеялся он собственной шутке.

А что, неплохо, если бы шлюх в университетах готовили. Впрочем, их и так там готовят. Жаль только, спецы-профессора лекции по этому делу не читают. Но ничего, студенток жизнь учит.

– За щеку берешь? – просовывая руку ей между ног, спросил он.

– Нет…

Она встрепенулась и неожиданно для него убрала руку, сжала ноги вместе.

– У-у ты какая! – Бурлак не разозлился.

Напротив, только обрадовался. Целку из себя девка строит. А вдруг и в самом деле ее еще никто не имел. Давно он уже не вскрывал опечатанных «мохнатых сейфов». И за щеку она у него возьмет, никуда не денется.

У него не было сил ждать. Он уже хотел взять эту девку прямо сейчас, в машине, но «мерс» остановился. Гостиница. У Бурлака хватило терпения добраться с ней до гостиничного номера.

Люкс. Холл, спальня, душ, санузел. И телевизор с видиком. Хорошо бы порнушку поставить. Баба неопытная. Пусть учится. Надо заботиться о воспитании молодого поколения.

Он крикнул Шмеля, своего телохранителя.

– Полчаса тебе, чтобы «клубничку» приволок, – он кивнул на «ящик».

Тот сразу все понял.

– Базара нет, – и исчез за дверью.

Бурлак и девка остались одни. А ведь он даже не знает, как ее зовут. Да какая, , разница!

– Ну, чего стоишь? Скидавай шмотки!

Девка покачала головой.

– Не, ну это писец, стоит, не шевелится, глаза в пол вбила, целка гребаная.

– Вы меня извините, – испуганно посмотрела она на него. – Но я, наверное, не буду этим заниматься. Это не по мне.

– Я тебе пятьсот баксов отстегну.

Бурлак был на таком взводе, что готов был расстаться сейчас и с пятью штуками.

– Мне нужны деньги, но не за это.

– Штуку даю.

– Извините.

– Слушай, ты, коза драная, я тебя во все щели сейчас распакую, и на халяву! – взбесился он.

Нет, эта соска от него никуда не денется.

– Ты хоть знаешь, кто я?

– Знаю, – спокойно ответила она. – Вы гражданин Бурлаков Виталий Сергеевич.

Нижняя челюсть у Бурлака начала опускаться вниз. Да его сроду никто так не называл! Разве что только менты.

Девка уже была не той стыдливой тихоней. Ее взгляд стал жестким. Она смотрела на него с ненавистью.

– Ты кто, бля, такая? – напрягся он.

– Ольга Желудева. Вчера похоронили моего отца, подполковника Желудева. Ты его убил.

Точно, фамилия у того вояки Желудев. И вчера его похоронили. Только как умудрилась его дочь выйти на него? И что это ей дает?

– И тебя грохну, – набычился Бурлак. – Но сначала шершавого в очко вставлю, вафлежуйка ты хренова!

– Нельзя с женщинами так грубо, – укоризненно покачала она головой.

– Да в рот тебя!

Он сорвался с места и без размаха направил удар раскрытой ладонью ей в лицо. Девка среднего роста, худощавая. Стукни, и переломится. Только что это? Рука проходит мимо цели. И тут же оказывается в тисках тонких женских рук. Ну и силища!

Заламывая руку Бурлаку, Ольга использовала его же собственную энергию, только изменила ее полярность. Она развернула бандита вокруг оси, и тут же двумя согнутыми пальцами ударила его в точку на затылке. Тело «бригадира» обмякло.

Она усадила его в кресло, сунула руку ему под пиджак. Так и есть, он вооружен. Отечественный «АПС» с миниатюрным одноразовым глушителем, неплохая вещь.

Через минуту Бурлак пришел в себя. Глаза его округлились, в них застыл страх, когда он увидел направленный на него пистолет.

– Ты спустил собаку на мою маму, – сказала она. – Ты покалечил ее. Ты хотел избить моего отца. Но досталось тебе самому. Все было по-честному. Зачем ты убил моего отца?

– Я не убивал, – в голосе грубого, надменного бандита была паника.

Все они герои, когда на коне. А когда в дерьме, смотреть противно.

– Не ври!

– Слушай, че ты, в натуре, выкобениваешься? Хочешь, я тебе бабок отстегну? Десять штук баксов.

– Дешево ты оцениваешь свою жизнь, – усмехнулась Ольга.

– Ты пушку даже с предохранителя не сняла.

Бандит, похоже, оправился от страха. И уже ищет путь к спасению. Расстояние между ними два шага, не больше. Сейчас она посмотрит на пистолет, снят ли он с предохранителя… А бандит бросится на нее, обезоружит. Только сказки про предохранитель не про нее.

– Я с малых лет к пистолету приучена. – Ни одна черточка не дрогнула на ее лице. – Сейчас закрою глаза, и вслепую всажу в тебя сразу три пули. И все они попадут в одну точку. Давай поспорим, что не вру.

– Не надо!

Он поверил ей – побледнел.

Спорить он явно не хотел. Она тоже. Кто будет долг тогда отдавать?..

– Зачем ты убил моего отца?

В этот раз она уже знала, что получит ответ.

– Он оскорбил меня, – выдавил из себя бандит.

Значит, следователь был прав.

– Только я не убивал.

– Я знаю, – спокойно ответила Ольга.

– Так чего ты от меня хочешь? – Из его груди вырвался облегченный вздох.

– Отца моего убил киллер. Но заказал его ты. И ты мне поможешь найти этого киллера.

– Помогу, – Бурлак с готовностью ухватился за шанс спасти свою шкуру.

– Где он? Как его найти?

– Лопух его кликуха. Не, он, в натуре, не лопух. Шарит пацан крепко, прирожденный убийца. Я его сам уже хотел убрать. Пора было. Но он меня обстебал, слинял по-тихому. Как твоего папашу разменял, так в бега и подался. Нюх у него волчий.

– Как его найти?

– Не знаю, гадом буду, не знаю. Мы его вместе искать будем, ладно? Только ты пушку-то убери.

– Хорошо, будем искать вместе, – Ольга опустила руку с пистолетом и повернулась к бандиту спиной.

И тут же резко развернулась к нему лицом. Как будто знала, что он предательски нападет на нее из-за спины. Впрочем, предугадать его поведение было нетрудно. Но в данном случае ею руководило кошачье чутье.

Костяшки пальцев врезались Бурлаку в висок. Бандит захрипел, выкатил глаза. Ольга била наверняка, резко, сильно, направляя энергию в глубинную точку. На пол бандит упал уже мертвым.

Нет, в его помощи она не нуждается. Она сама найдет Лопуха. Да это и не обязательно. В смерти отца виновен прежде всего заказчик, а он уже наказан. Справедливость восторжествовала. И все же она найдет киллера.

Мозг Ольги работал четко. Никакой паники, никаких эмоций. Она действовала так, как будто убивала каждый день в течение нескольких лет подряд. Она должна была продумать каждую мелочь.

Ольга усадила труп в кресло, достала носовой платок, стерла с пистолета свои пальчики, вложила его в руку покойного. Она собиралась инсценировать самоубийство. Мало ли какие могут быть у бандита причины для этого.

И тут в номер вошел телохранитель Бурлака. Он потерял дар речи, увидев своего мертвого шефа. Но замешательство его длилось не больше секунды. Рука бандита потянулась под куртку. Однако момент был упущен. Ольга выстрелила первой, с руки покойного. Пуля продырявила телохранителю череп.

И тут же грянул новый выстрел. Уже не приглушенный. Пуля пробила покойному Бурлаку висок. Ну все, дело сделано, пора уходить.

Ольга прекрасно отдавала себе отчет в содеянном. Она убила крупного питерского авторитета. Ее будут искать. Нет, не милиция – хотя и это не исключено. Ее будут искать бандиты. Вряд ли они примут версию самоубийства. Рано или поздно ее вычислят. И тогда никто не сможет помочь ей. Против целой «бригады» она бессильна. Два дня она подбиралась к этому уроду. Но ее не пускали в «Малахит». За проститутку принимали. А здесь свой контингент. Чужих сюда не пускают. Что ж, проститутка так проститутка. Ею она и прикинулась, когда к ней подошел юркий паренек, которого она видела рядом с Бурлаком. Как будто чувствовала, что бандит ею заинтересуется. И заинтересовался ведь – на свою погибель.