Звуки флейты - Лу Первис

Пол тогда сильно разозлился на себя за такую потерю привычного самоконтроля. Конечно, чертовски давно у него в постели не было женщины! Отсюда все проблемы. Но он уже устал летать в Сингапур на свидания со своей последней пассией. Да и она была счастлива получить от него деньги в знак окончания связи.

Сейчас, наблюдая, как Кэрол подставила палец под струйку воды, вытекающую из бамбуковой трубочки, Пол попытался вообразить, что бы испытал, коснись эти пальчики его кожи… Черт! Если он не сумеет убедить ее уехать как можно скорее, то в конце концов сделает ей предложение — не руки и сердца, конечно… Он должен что-то придумать и срочно избавиться от Кэрол Стивенс!

Кэрол оглянулась и на какой-то миг испугалась, увидев выражение лица Пола Дадзая. Он шел на некотором расстоянии, молча наблюдая, как она любуется его элегантным садом камней, соснами и водопадами. Все было спокойно и безоблачно, но в темной глубине его глаз она заметила такое напряжение, что ей захотелось повернуться и убежать.

Было похоже, что он очень старательно скрывает свои чувства, но этот взгляд выдал его.

Невысокая пожилая японка в синем кимоно и белом переднике появилась на пороге.

— Идите завтракать! — приказала она безапелляционно, повернулась и засеменила прочь, не интересуясь, идут ли они за ней.

— Это ваша экономка? — поинтересовалась удивленная Кэрол. Она не привыкла, чтобы японские женщины вели себя так неучтиво.

Пол рассмеялся, и этот смех совершенно преобразил его: лицо разгладилось, напряжение исчезло из взгляда.

— Да, но, похоже, она себя считает домоправительницей семейства Дадзай, без чьей неустанной опеки дом непременно развалится. Предполагается, что все мы должны быть ей безмерно благодарны…

Когда они вошли в столовую в западном стиле, женщина уже ждала их там, проявляя все признаки нетерпения. Молодая застенчивая японка нерешительно переминалась с ноги на ногу у нее за спиной, ожидая указаний старшей.

— Кэрол, это Этсу, — представил Пол пожилую японку. — Этсу, это Кэрол Стивенс, наша гостья.

Этсу и Кэрол поклонились друг другу; японский ритуал знакомства был соблюден. Затем Пол представил Кэрол японку помоложе; Кэрол и молодая женщина поприветствовали друг друга.

Они сели за уставленный едой стол. Было видно, что тут потрудился настоящий художник — с таким безупречным вкусом все было сервировано. От экзотических ароматов у Кэрол потекли слюнки.

— Вам еще что-нибудь понадобится сейчас, Пол-тян [3]? — спросила Этсу, и на ее морщинистом лице появилась озабоченность.

— Нет, Этсу. Спасибо.

— Тогда я пойду приготовлю комнату для мисс. — Этсу слегка поклонилась Кэрол и торопливо вышла.

Кэрол показалось, что во взгляде Этсу мелькнула заинтересованность и даже лукавство. Интересно, что эта старая японка вообразила себе?! Стараясь держаться как можно более непринужденно, Кэрол спросила в перерыве между салатом и супом:

— А почему она называет вас Пол-тян?

— Она знает меня с детства, — лаконично ответил Пол и слегка нахмурился.

Но Кэрол решила не давать ему сбить ее с непринужденного тона светской беседы.

— О, как интересно! Я уверена, что Этсу могла бы много рассказать о вас, мистер Дадзай…

Пол пристально посмотрел на нее.

— Да, могла бы. Но не будет.

Кэрол восприняла это как вызов.

— Вы уверены?

— Абсолютно, мисс Стивенс. Этсу понимает, что такое личная преданность и самопожертвование.

Неужели он неспособен просто поболтать хотя бы за обедом?!

— Судя по всему, вы не доверяете большинству людей, мистер Дадзай?

— Вы правильно поняли.

— И вы всегда так мрачно смотрели на мир? — спросила она чуть серьезнее.

— Я предпочитаю реалистический взгляд на вещи.

— Как вы похожи на моего брата! — вздохнула Кэрол.

— Вот как?

— Да. Он без конца повторяет, что мне надо реальнее смотреть на окружающее…

Кэрол с трудом удержалась от дальнейших слов, напомнив себе, что вовсе не собирается пускать Пола в свою душу. Он и так умудряется выуживать из нее все, что ему хочется! Он все время прислушивается, наблюдает за ней холодными синими глазами — даже сейчас, когда они мирно сидят за столом и едят вареную рыбу, винегрет, рис…

— Вы передумали говорить о себе? Я правильно понял? — догадался Пол после нескольких минут напряженного молчания.

Он еще забавляется! — возмутилась Кэрол. Он уже и так узнал о ней больше, чем нужно, а она о нем — ничего!

— Я бы предпочла послушать историю вашей жизни, мистер Дадзай.

— Зачем?

— Врага надо знать! — провозгласила она.

— Так вы считаете меня своим врагом, мисс Стивенс? А как насчет того, чтобы поискать общую почву, на которой каждый из нас мог бы добиться, чего хочет?

— Звучит подозрительно разумно, — заметила Кэрол.

Пол ухмыльнулся.

— Вообще-то, у меня репутация разумного человека…

Девушка с сомнением посмотрела на Пола.

— Ну, из собственного опыта общения с вами я бы такого вывода не сделала.

— А почему бы нам не начать сначала? — тихо спросил он.

Он не собирался заглядывать в глубину ее глаз, но внезапно почувствовал, что не может отвести от них взгляда.

— Что вы имеете в виду? — спросила Кэрол слабым голосом, чувствуя себя так, будто падает в пропасть.

— Давайте вернемся к самому началу. Скажите мне, почему вы хотите, чтобы мой отец дал вашей галерее в аренду этот меч, который значит для него больше жизни?

Кэрол с трудом проглотила слюну.

— Потому что это один из самых замечательных мечей на свете! Его должны видеть! И еще — он не может быть разъединен с цубой [4], сделанной специально для него. Вот в чем дело.

Пол налил зеленого чая себе и ей.

— А вам не приходило в голову, мисс Стивене, что мой восьмидесятилетний отец не напрасно уже несколько лет упорно повторяет, что не желает расставаться с мечом? Неужели для вас его слова ничего не значат?

Кэрол подалась вперед, умоляюще глядя на Пола.

— Поймите же! Этот меч — как бы цепь, соединяющая нас, — сказала она тихо. — У меня — одно ее звено, у вас — другое. С тех пор как умерла мама, я мечтала воссоединить цубу и катану [5]. У меня — цуба. У вас — катана. И вплоть до вчерашнего вечера у меня было впечатление, что я все-таки получила разрешение вашего отца…

Пол нахмурился и долго смотрел на Кэрол. Она была так хороша, ему так хотелось поверить, что она говорит правду! Глядя в эти ясные глаза, поверить легко, да и слова ее звучат так убедительно… Но Пол точно знал, что его отец не мог написать это письмо.