Роковая звезда - Эдмонд Гамильтон

Бокер проницательно предположил:

– Может, они расплачивались с ним не товаром.

– Наркотиками, ты хочешь сказать? – спросил Кеттрик. Он знал, что коротышки все еще изготовляли и употребляли свой особый вид наркотика, применяемого в некоторых религиозных обрядов. Это разрешалось, если не сопровождалось торговлей этим веществом.

– С него станется. Эта штука сейчас черти сколько стоит – ее ведь очень мало. Только они, конечно, не просто так ему отдавали это зелье, хотя в деревне не заметно ничего нового и необычного. Но это заметно по тому, как они ведут торговлю.

Бокер покачал головой:

– Но Веллан сказал, что Сери просил слишком высокие цены. Так что, может, его поездка просто ничем не кончилась.

Он почесал свою серебристую гриву черным засаленным пальцем и добавил:

– Но черт меня подери, ума не приложу, зачем ему было приезжать. Сери, собственной персоной. И не один раз, а несколько. Рынок вряд ли стоит того.

Это было утро четвертого дня их визита. В полдень Бокер пришел сообщить, что все наладочные работы завершены.

– Займись торговлей, – сказал Кеттрик.

– Куда ты идешь?

– Надо задать пару вопросов. – Кеттрик нахмурился, чувствуя себя несколько в глупом положении. – Вам нужно держаться друг друга. Может, придется срочно взлететь.

– Хм, – только и произнес Бокер. – И до тебя дошло.

– Что дошло?

– Не знаю, сказал Бокер, – в том-то и дело. Но я не слишком доверяю твоим маленьким друзьям, Джонни. Они какие-то странные. – И он наклонился поближе к Кеттрику. – Глеван говорит, что это знак. – Он улыбался, но глаза его оставались серьезными. – Ты присматривайся, ага?

– Буду присматриваться. – Кеттрик пошел, пробираясь через ярмарочную толкотню повозок и небольших навесов, под которыми отдыхали люди возле ржавого тела «Греллы». Грузовой люк судна был открыт, подъемник трещал и стонал под весом загружаемых и выгружаемых грузов. Это была обычное, очень мирное зрелище, и бояться этих людей показалось настолько смешным, что Кеттрика чуть не рассмеялся вслух.

– Всего лишь задать несколько вопросов, – подумал он. – И потом в путь.

Чай вышла из тени какой-то лавки и последовала за ним.

Улица усаженная деревьями блестела на солнце будто ряд фантастических факелов, белое цветение подчеркивало красноту листвы. Протоптанная тропинка тепло касалась ног, благоухала смятой травой. И появление Ниллэн, идущей навстречу ему из деревни, показалось вполне естественным.

– Джонни! – закричала она. – Я как раз иду к тебе. – На ней был длинный пестрый шелковый шарф – подарок Кеттрика – и цветы в ее неестественно ярких волосах. – Торговля закончена?

– Еще нет, – сказал Кеттрик. – Мне просто хотелось немного побродить. Давно я здесь не был.

Девушка улыбнулась Кеттрику своими янтарными глазами.

– Я прогуляюсь с тобой. – Потом она заметила Чай, серую огромную фигуру в тени деревьев.

– О, Джонни, отправь ее обратно, пожалуйста. Я боюсь ее.

Кеттрик пожал плечами и что-то коротко бросил Чай на ее языке. Та послушно повернулась и пошла обратно к кораблю. Ниллэн чуть содрогнулась в невольном жесте облегчения.

– Такая огромная, злая и печальная. Я не могу смеяться в ее присутствии. – Ниллэн взяла Кеттрика за руку. – Куда мы пойдем?

– Куда бы тебе хотелось? Но после того, как я поговорю с твоим отцом.

– О, Джонни, извини, но отец поехал в Третью Деревню, – девушка говорила о деревне на третьем изгибе реки к северу отсюда. – Он вернется до заката. Тогда и поговоришь с ним.

– Ну, – сказал Кеттрик, – в таком случае у меня нет выбора. – Но он был раздражен, будто Веллан сделал это преднамеренно, чтобы избежать встречи с ним. Глупо, конечно. Веллан не мог знать о его приходе.

Они шли вдоль аллеи деревьев, Ниллэн держала его за руку как в былые времена, и он подстраивал свой шаг под семенящую походку ее крошечных ножек, обутых в сандалии.

Деревня замерла в полуденной жаре. Отовсюду доносились запахи приготовляемой пищи. Несколько детей играли на улице. Дверь Высокого Дома была открыта, внутри не было ничего, кроме прохладной тени. Кеттрик и Ниллэн пересекли лужайку, за которой был широкий пыльный переулок, тянувшийся от извивающегося рядом небольших домиков с соломенными крышами, который постепенно переходил в тропу сквозь густые, похожие на джунгли, заросли, и наконец вел прямо в другую деревню.

Дома в этот день казались Кеттрику необычно спокойными, будто большинство людей покинули свои жилища или сидят внутри затаившись и выжидая чего-то. Он пытался объяснить это себе – действительно, ведь они все возле корабля. Жители деревни уже распродали весь свой товар, а люди, сейчас окружающие «Греллу», пришли из более удаленных мест.

Ниллэн беспечно болтала. О Кеттрике. О Земле. О Тананару. О том, что он делал там и чем только собирается заняться.

– Что ты будешь делать, Джонни?

– То же что и всегда. Торговать.

– Но если они найдут тебя. МК то есть. Ты не должен доверять всем, кто-то выдаст тебя.

Вместо ответа Кеттрик рассмеялся.

– А если ты встретишь Сери, – сказала она. – Ты уже чуть не столкнулся с ним. Он не донесет?

Об этом не волнуйся, – успокоил ее Кеттрик и свернул с главной дороги на узкую тропинку. Деревья плотнее обступали их с обеих сторон, погружая все в глубокую тень, сквозь которую пробивался медный блеск солнечного света, колеблющегося вместе с движением ветвей. Вскоре тропинка поползла вверх к ряду холмов, нависавших над джунглями.

– Ниллэн отпустила его руку и некоторое время шла в тишине, как яркая голубая бабочка, танцующая в темном туннеле перед ним.

– Сери не скажет, – продолжил Кеттрик. – Он мой друг, ты ведь знаешь.

– Да.

– Я на него тоже не донесу.

Девушка ответила тихо и не сразу:

– О чем?

– О том, чем он занимается здесь.

Ниллэн остановилась и повернулась, замерев около пунцовой виноградной лозы, грациозно обвивавшей дерево.

Она спокойно ответила:

– Но, Джонни. Он торгует. Так же как и ты.

– Не как я. Иначе поле него мне бы здесь ничего не осталось.

Девушка рассмеялась.

– Это правда.

– Что он покупает? Наркотики? Маленьких девчонок, которым хочется повидать далекие страны?

Ниллэн приблизилась к нему. Ее янтарные глаза сверкали:

– Мне не велели говорить об этом.

– О. Ну а что мне сделать, чтобы заставить тебя?

– Я жадная. – И девушка склонила на бок голову и вытянула вперед обе руки. – Я хочу сиять и сверкать, хочу чтобы музыка звучала при каждом моем шаге.

– Я наряжу тебя как не снилось ни одной женщине в мире. Все девушки в деревни возненавидят тебя.

Она снова засмеялась.

– Мне это очень понравится! – Она схватила его за руку жестом проказливого ребенка. – Тогда пошли. Я покажу тебе. Только обещая, что не скажешь ничего папе.

Кеттрик пообещал, и они направились туда, где дорога раздваивалась. Там Ниллэн свернула и повела его к узкому ущелью, где исчезала тропинка, оставляя только обкатанный водой камень. Ущелье резко шло вверх, расширялось, и в конце концов они уже карабкались по широкому склону, деревья становились все реже и реже, а внизу как ровная поверхности виднелись верхушки джунглей.

Солнце больно пекло плечи, дул ветер. Несколько раз Кеттрику показалось, что он заметил какое-то движение за деревьями, или слышал какие-то звуки, как будто на этом склоне были не только они вдвоем. Но может, это только показалось.

Наконец, они пришли к вершине, укромно спрятавшейся в низине между холмами. Там было безветренно, место было с трех сторон защищено лесом и горными вершинами. Дно низины было ровным, выложенным многоцветными камнями в некотором подобии мозаики, которая казалось не имела рисунка, хотя Кеттрик знал, что рисунок был. Над ровным уровнем пола, по всей вероятности беспорядочно, были установлены высокие стройные деревянные фигуры.

Кеттрик остановился у края выложенного мозаикой пола.

– Зачем ты привела меня сюда? – спросил он.

Ниллэн повернулась и глянула на него, остановившись возле одной высокой фигуры.

– Ты знаешь, где ты сейчас?

– Это Низина Женщин, да?

Девушка подтвердила:

– Да, – и она облокотилась о столб, который имел руки и ладони, которыми изваяние прижимало охапку колосьев к своим пышным грудям.

Кеттрик осторожно ступил в сторону с мозаичного пола.

– А что, Ниллэн?

– У тебя будет всего один шанс, Джонни. Меньше мы сделать не могли.

– Тот шанс, о котором мне пытался говорить Веллан в первый же день нашей встречи?

Яркая головка девушки прикоснулась к столбу. Дерево было темным, полированным.

– Веллан – доверчивый человек. Он не знал, что ты лжешь.

– Лгу?

– Ну, о том, что ты вернулся, чтобы торговать. А сейчас у тебя есть всего один шанс, чтобы сказать мне правду, но ты опять солгал. – Она улыбнулась. – Мы немного знаем здесь законы, знаем, как это делается.