Белые медведи - Анатолий Крысов

С самого утра день не заладился: в начале я видел карлика у стоянки, когда забирал машину, затем я видел карлика, когда подъезжал к офису. Думаю, он и здесь за мной наблюдает, пытается окончательно свести с ума.

Сергей чешет ухо и говорит:

- Пожалуй, я сегодня съем солянку, - и жестом приглашает официантку подойти.

Я поправляю галстук, еще раз обвожу помещение ресторана взглядом и киваю:

- Мне то же самое.

Без разницы, чем набить брюхо, думаю я. Важно не прощелкать носом тот момент, когда карлик нападет, бросится исподтишка. Один раз я уже позволил ему подкрасться незаметно и жестоко за это поплатился: рана на голове никак не хочет заживать. Мой лечащий врач сказал, что там начался процесс гноения (гниения?) тканей, и, возможно, потребуется операция. Черт возьми, кто-нибудь когда-нибудь видел в «Троекурове» человека в костюме за полторы тысячи евро и с гниющим лбом?

Все эти рестораны похожи, как один, своим желанием выделиться. Руководство тратит баснословные суммы только на декор и отделку. Они покупают стойки из красного дерева, персидские ковры ручной работы десятка арабских рабынь, вешают на стены порой настоящие произведения искусства, которые лучше выставлять в Эрмитаже - но они никогда не задумываются, что именно из-за этого их и не отличить друг от друга.

Рестораном «Троекуров» владеет наша с Сергеем давнишняя подруга Маша Кокаинщица. Она получила свое прозвище неслучайно: в период с 1994 года по 1999 она умудрилась снабжать весь город отборным тайским кокаином. За всю свою жизнь Маша Кокаинщица совершила более ста перелетов в Таиланд и обратно. Туда она везла доллары, обратно ехала порожняком, а спустя пару недель встречала в порту сумку, доверху набитую пакетами с белым порошком без примесей, которые добавлялись позже для большей выгоды.

Сергей говорит:

- Слушай, а Машка-то здесь? - он кладет большую тряпичную салфетку на колени и продолжает: хочу поговорить с ней о романе.

- Хрен его знает, - отвечаю я. - Спроси у официантки.

- Надо больно, - говорит Сергей и объясняет: я лучше ей на мобильник звякну.

Маша Кокаинщица, сколько я ее помню, была убежденной лесбиянкой, но это не мешало ей всегда поддерживать отличные отношения с мужчинами. В последнее время вокруг нее крутилось множество молодых любовников, так что стоит считать ее теперь бисексуалкой. С ней можно было поговорить о чем угодно. Да, я бы тоже не отказался сейчас от ее компании. Это бы помогло мне снять внутреннее напряжение.

- Алло, Маша?! - начинает Сергей кричать на весь ресторан. Здесь очень плохо принимают сигнал сети сотовые телефоны. - Ты где? Мы с Саней в «Троекурове», хотели с тобой поболтать. А, что? Скоро будешь? О’кей, ждем, - выключив мобильник, он смотрит на меня и говорит: минут через пять обещала быть.

- Хорошо, - киваю я головой и громко, чтобы слышала официантка, добавляю: надо будет сказать Марии Геннадьевне, что обслуживание в ее ресторане ни к черту!

Официантке на мои слова параллельно: она, как стояла, прислонившись попой к барной стойке, так и продолжает.

- Да ладно тебе, - успокаивает Сергей. - Куда нам бежать-то? Спокойно сидим, едим, общаемся.

- Ну-ну, - мычу я.

У моего друга есть одна особенность, которая когда-нибудь определенно сыграет с ним злую шутку: для него нет серьезных проблем. Он никогда и ни из-за чего не волнуется. Рак, СПИД, заказное убийство, банкротство, несчастный случай - все это трогает его не больше, чем потница. Именно поэтому я не стал ничего рассказывать ему о карлике. Какой смысл напрягаться, если результатом, в лучшем случае, окажется фраза «Не может быть, ты сам себя накрутил!»

Сергей говорит:

- Слушай, как там наш проект? Все путем?

Признаюсь, я жду этот вопрос каждую секунду. Никакой работы по проекту, конечно же, я не сделал, и этот факт ставит меня в неловкое положение: врать лучшему другу нехорошо, но и давать ему возможностей отодвинуть меня с занимаемых позиций я не собираюсь. Поэтому отвечаю:

- Работа идет нормально. Давай обсудим это через пару дней, когда у меня все будет готово, - говорю и отлично понимаю, что нам нечего будет обсуждать.

- Ладно, - соглашается Сергей и встает из-за стола. Он заметил, как Маша Кокаинщица зашла в ресторан своей вальяжной походкой.

У людей, долго употребляющих кокаин, вконец сбивается самооценка: они постоянно чувствуют себя долбаными королями мира. Наша подруга Маша не исключение. Она пренебрежительным взглядом окидывает помещение ресторана, что-то шикает на официантов и садится за наш столик, словно королева.

- Приветствую, мальчики, - говорит Маша Кокаинщица и улыбается всеми своими белоснежными протезированными зубами. Долгое употребление кокаина ведет также к уменьшению кальция в организме, из-за чего за несколько лет зубы разрушаются до нулевой отметки.

- Привет! - в один голос говорим мы с Сергеем, и я спрашиваю: как дела?

- Потихоньку, - медленно говорит Маша Кокаинщица, выделяя интонационно каждую букву, и достает из сумки пачку сигарил. - Покурим?

Мы отказываемся, так как видим официантку, несущую нам две тарелки дымящейся солянки. Маша Кокаинщица внимательно смотрит, как мы начинаем есть и, раскурив сигарилу, говорит:

- Зря вы солянку взяли. Паршивый супец.

- Да вроде, нормальный, - отвечает Сергей и говорит: слушай, я роман писать начал, хотел вот с тобой об этом поговорить.

Маша Кокаинщица манерно затягивается, выпускает ноздрями две тонкие струйки дыма и усмехается:

- Ну на эту тему тебе лучше с Сашкой поговорить, он ведь у нас чтец.

Я мотаю головой:

- Уже лет пять как книги в руках не держал. Нет времени.

- Да, ты что? А я ведь помню, как когда-то ты читал запоем все, что под руку попадалось, - удивляется Маша Кокаинщица.

- Он скептически относится к моим планам, - вставляет свое слово Сергей и продолжает: я с ним уже разговаривал насчет романа, а он только носом фыркнул.

Любой бы фыркнул, услышав словосочетание «мемуары-сказка». Я молчу об этом и говорю:

- Нормальная у тебя идея, и не фыркал я. Просто столько всего навалилось.

- Это да, - говорит Маша Кокаинщица и добавляет: завтра Сурикова хоронят. Мне Анжелка сказала.

Сергей подцепляет ложкой кусок копченого мяса из тарелки и говорит:

- Ага, слышал уже. Надо как-то ей помочь, денег дать что ли.

Во время разговора я пытаюсь обедать, но кусок в горло не лезет. Маша Кокаинщица замечает это и утверждает, что лучше бы мы взяли борщ. У нее в ресторане повар может приготовить три вида борща. Мне абсолютно наплевать на квалификацию ее работников, и я спрашиваю:

- Во сколько похороны-то?

- В час дня собираемся около Суриковского дома и оттуда уже едем на кладбище, а потом в ресторан на поминки, - рассказывает Маша Кокаинщица и добавляет: кстати, парни, речь надо будет сказать. Кто решится?

- Хм-м-м, - бурчит Сергей, доедая солянку.

А я, воспользовавшись его временным замешательством, говорю:

- Пусть Серега скажет. Он креативный, роман пишет, так что и речь лучше других у него получится. Да?

Маше Кокаинщице эта идея нравится, и она довольно кивает:

- Да, ты прав.

Сергей понимает, что уже не отвертеться. Он обреченно машет рукой и меняет тему разговора.

- Кстати, как вы относитесь к Чехову? - говорит он.

Этот вопрос ставит в тупик и меня, и нашу подругу. Мы втроем сидим и молча смотрим друг на друга. Надеюсь, что вопрос Сергея был риторический, но это не так. Он повторяет:

- Как вы относитесь к Чехову?

Интересно, какого ответа ждет Сергей? Как вообще можно относиться к Чехову? Думаю, точно так же, как и к Толстому, Горькому, Гоголю, Пушкину, Лермонтову: они есть, и от этого никуда не деться. Творчество этих писателей включено в обязательную школьную программу - значит, таково наше к ним отношение.

Маша Кокаинщица прерывает молчание и высказывается:

- Да никак. Я вообще не читаю ничего, кроме рекламных брошюр. А к чему вопрос?

- Ну я же пишу роман, вот и решил ознакомиться с работой конкурентов, - объясняет Сергей. - Чехова начал читать первым.

Передо мной сидят наркоманка и идиот, без сомнения. Филолог Суриков перевернулся бы в гробу от таких слов. Я спрашиваю:

- А в школе ты чем занимался?

- Так сколько времени-то прошло с тех пор? - говорит Сергей. - К тому же, в школе я особо и не читал. В основном, записывал и переписывал.

Маша Кокаинщица начинает тихонько смеяться, я вместе с ней. Мы делаем это настолько шумно, что все вокруг оборачиваются. Сергей делает обиженный вид и говорит:

- Лучше уж поздно, чем никогда, - он ставит пустую тарелку в сторону и продолжает: с Сашей-то все понятно, а вот ты какую книгу прочитала последней и когда это было, а?

Этот вопрос адресован Маше Кокаинщице. Та затихает на мгновение и отвечает:

- Я же сказала, что ничего кроме рекламы и газет не читаю. Какой смысл? Если хочу развлечься, есть другие способы.

- Но ведь литература - это не развлечение, это поиск объяснения жизни.