Тайный сын миллиардера (СИ) - Лакс Айрин

— Надави.

— Уже давил в прошлом. Сейчас все иначе. Я могу надавить, но чувствую, что, если сделаю это, навсегда потеряю возможность видеться с сыном и не договорил.

Но, кажется, Эмин понял, что я хотел сказать. Хотел сказать, что я уже выгляжу мерзавцем в глазах Василисы. Буду давить, шантажировать — она меня возненавидит! Сделаю так — толкну ее в объятия другого мужчины.

А я не хочу этого… Больше всего в жизни не хочу.

— Итак, мне нужен доступ. На вечеринку этого Войцеховски. Вместо тебя туда отправляясь я! — заявил Эмину.

Друг аж поперхнулся.

— Что?! Нет! — возмутился. — Ни за что! Иди ты в баню! Туда знаешь, как тяжело места достать?! Я год выбивал с ним встречу, Кирилл. Целый год! Я давно хотел с ним поработать, хочу новое здание под галерею для выставок.

— У тебя уже есть!

— Старое. Еще от родителей. Я хочу здание в духе нового времени! — уперся всеми копытами Эмин.

— У тебя здание — есть. А еще, дай-ка подумать, что у тебя есть?! О, должок передо мной… Должок! — сказал голосом знаменитого актера. — Помнишь?

— Кир, не будь свиньей! — сложил ладони в умоляющем жесте Эмин. — Прошу, не лишай меня такого шанса.

— Извини, Эмин, но нет. Ты всего лишь потешишь свое эго, а у меня вопрос жизни и смерти. Вопрос семьи, самый важный.

— Кирилл, а давай мы тебе другой способ пообщаться с Василисой устроим, ну? Одна голова — хорошо, а две — лучше!

– Нет! – сказал, как отрезал. – Я еду на вечеринку вместо тебя. Точка!

Форма одежды – праздничная, помпезная, если быть точным. Пирушку Стефан Войцеховски закатил знатную! Количество машин самых крутых марок поражает воображение. Лишь бы прокатило, думал я с небольшой тревогой, демонстрируя свой пригласительный билет на чужое имя. Как ни крути, Эмин довольно известен в определенных кругах. Я лишь мог надеяться, чтобы его не знали в лицо здесь…

Чтобы меня точно не узнали, я решил немного импровизировать и спрятал лицо за маской. Такой, которую обычно надевали на карнавальные вечера. Эксцентрично, конечно, но Эмин вообще большой оригинал!

Лишь бы прокатило…

– Сабитов Эмин, добро пожаловать! – прогудел голос охранника.

Меня впустили. Продвинувшись вглубь, не побоюсь этих слов, вражеской территории, я огляделся по сторонам и поискал взглядом Василису.

Стефан трепался с кем, разглагольствуя возле праздничной пирамиды из бокалов с напитками. Усатый хрыч, подумал с ненавистью. Я бы с удовольствием вызвал его «подышать свежим воздухом» и заодно поговорить по-мужски!

Но не сейчас… Василисы рядом с этим франтом не было, и я продолжил своим поиски, перемещаясь между приглашенными гостями. Чтобы слиться с толпой, зацепил бокал шампанского, послушал разговоры. Все в один голос нахваливали Войцеховски и гадали, зачем он всех позвал. Кто-то осторожно предположил, что причина могла быть личной. Очень личной! Личной?! Не мою ли Василису захотел в «личное» этот хрен усатый!

Мой радар выискивал знакомые флюиды рыжеволосой красотки, похитившей мое сердце. Внезапно мурашки поползли по спине и сконцентрировались в районе затылка. Кто-то прожигал меня взглядом. По участившемуся сердцебиению, я уже знал, что это была Василиса.

Решительный стук каблуков замер позади меня. Я поднес бокал с напитком и отпил немного шампанского, но не ощутил вкуса напитка.

– Крестовский. Какого черта ты здесь забыл?! – возмутилась Василиса.

Меня раскрыли, подумал с приятным треньканьем внутри. Сердце едва не вылетало из груди, стуча, как ошалелое, едва не проламывая ребра. Я развернулся, посмотрел Василисе в глаза.

– Вы это – мне?!

– Хватит ломать комедию! – рассердилась она и сорвала мою маску.

– Ты меня узнала.

– Еще как!

– Даже со спины запомнила! – хмыкнул и отставил ненужный бокал шампанского.

Я пытался не пялиться слишком сильно на Василису, но как… как это сделать, если она выглядела сногсшибательно!

Все изгибы стройного тела были подчеркнуты струящимся атласным платьем, которое выглядело, как ночная сорочка. Это был новый писк моды. Признаться, я не понимал, как это провокационно и сексапильно, пока не увидел это платье на Василисе. Тонкая талия, высокая грудь, задорная попка… Все легко читалось под кроем этого платья. Не только я поглядывал на огненную красотку! Ее волосы были собраны в высокую прическу, но легкая небрежность сохранилась – словно она только что встала с постели.

От любовника.

Я бы запретил ей надевать такие платья напоказ, если бы сам не находился рядом в этот момент. Сейчас мне захотелось утащить красотку за первые попавшиеся кусты, чтобы сделать своей немедленно и завести с ней еще одного ребенка!

Желание было сильным. Еще сильнее было напряжение между нами. Василиса смотрела мне прямо в глаза, ноздри ее узкого, точеного носика гневно трепетали. Она пыталась сохранить невозмутимый вид, но я чувствовал, что она негодует!

Злится!

Глаза полыхали, как огни яркого костра. Ее губешки… Прибейте меня. Прямо сейчас прибейте поскорее, чтобы не мучился, глядя на желанную и недоступную девушку.

– Как ты сюда попал?

Я молча протянул ей приглашение.

– Сабитов, – прочитала она. – Эмин, – нахмурилась. – Ах ты… – выругалась. – Как я сразу не догадалась! Эмин! Тот самый…

– Который отправил меня на шоу «Холостяк2! – закончил мысль Василисы.

Она медленно и с улыбкой разорвала приглашение на мелкие кусочки и выбросила в урну.

– Выметайся! – прошипела.

– Выгони, – предложил я наглым тоном.

Василиса подозвала рукой одного из официантов, разносящих напитки.

– Пригласите сотрудника службы безопасности! – отчеканила командным голосом. – Немедленно!

Официант юркнул прочь, перепугавшись. Ух, какая она стала командирша. Я завелся еще больше и не мог больше держать свои желания и порочные мысли в узде, принялся фантазировать, как она мной командует. Всюду!

– Ты проник сюда обманом. Тебя выставят с позором!

– Брось, Василиса. Вижу, тебе не впервой собирать подобные приемы для босса. И ты точно знаешь, что шумиха ни к чему, как и скандалы для его репутации. Она же такая кристально чистая, без единого пятнышка! Войцеховски не захочет пачкаться грязными ссорами и шумными драками, а я тихо не уйду! – пригрозил.

– Ты стал еще хуже! – вспыхнула.

– Но я прав! Признай. Послушай, Василиса… Я вынужден был подвинуть амбиции своего друга и пойти на обман, чтобы поговорить с тобой. Иначе ты бы меня не захотела слушать. Мне от тебя нужен только… – прервал свои желания. – Разговор. Как два взрослых.

– Разговор? – спросила с недоверием.

– Клянусь! – ответил честно и скрестил два пальца на левой руке, которая лежала в кармане брюк.

– Хорошо. Разговор. Только разговор. Потом ты уходишь!

– Только разговор! – согласился я. – Никаких сюрпризов…

– Пошли за мной, – решительно сказала Василиса.

Она стремительно пошла в направлении большого дома, но обошла его стороной, войдя не с парадного. Я присвистнул себе под нос, наслаждаясь видом сзади! Поэтому не обратил внимания, куда мы зашли. Может быть, это было помещение для слуг или летний домик. В общем, я бы в и костер за ней вошел, не заметив, как горит моя одежда, ведь сердце горело в сотни раз сильнее, а намерения были жарче некуда!

– Итак!

Василиса развернулась ко мне лицом и сложила руки под грудью.

– Говори, что хотел, Крестовский, и уходи!

– Я хотел поговорить о Бусе.

– Как эта тема касается меня?

– И о Мирославе. Я хочу, чтобы мои дети знали друг друга и были дружны.

Судя по замешательству на лице Василисы, не такого она ожидала от меня, и немного растерялась, ослабила границы.

Я сделал медленный шаг в ее сторону, а потом решительно припер красотку к стене.

– И твои губки хочу! – впился в них поцелуем.

Глава 10

Василиса

Крестовский начал меня целовать и прижал к стене. Губы словно кольнуло током. Укол удовольствия прямиком в беззащитный эпицентр женской сущности. Как это могло произойти? В какой момент я ослабила границы и позволила этому случиться? Я же так упорно держала оборону и даже подумать не позволяла, чтобы дать Крестовскому шанс, но вышло так, что он снова меня обманул, обвел вокруг пальца, завлек хитростью туда, где не было никого кроме нас. Не было ничего, кроме нас. Обнаженные лопатки коснулись прохладного, полированного дерева стены, и с губ сорвался приглушенный протест. Но тут же был подавлен страстным поцелуем и властным, дерзким проникновением языка Крестовского в мой рот. Он ворвался уверенным тараном и принялся двигаться там умело и быстро, касаясь всего.