Любовь и доктор Форрест - Рэчел Линдсей

- Он был удручен тем, что больной умер, и винил во всем меня, - тихо сказала Марта. - Возможно он и был прав тогда. С тех самых пор мне так и не удалось отделаться от чувства вины. Но все мы небезгрешны - даже врачи.

- Принимая во внимание и то, что потом он еще пытался способствовать твоему увольнению из этой больницы...

- Филип Редвуд не имел к этому никакого отношения. Это все сэр Лайонель. Но в любом случае, попечительский совет не согласился с ним, и я осталась на своем месте. Так что не поднимай шума из-за ничего.

- Как ты можешь так спокойно говорить об этом? - изумленно воскликнула Лесли.

Марта улыбнулась.

- Прошу извинить меня за банальность - но время лучший лекарь. А теперь послушайся моего совета и напиши Филипу Редвуду письмо.

- Это пустая трата времени. Стоит ему лишь узнать, кто я такая, и он прогонит меня взашей.

- Ты что, думаешь он запомнил тебя?

- Ничего я не думаю. Я хотела сказать, что я женщина.

- Ну знаешь ли, Лесли! - Марта не смогла скрыть своего раздражения. Я уверена, что ты все очень сильно преувеличиваешь.

- Ничего я не преувеличиваю.

- Но в таком случае хотя бы попытай счастья. И ради всего святого, девочка, подумай о Бобби!

Тяжело вздохнув, Лесли подошла к письменному столу и села за него. В своем письме она кратко описала свою квалификацию, и прибавив к этому еще небольшое послание, обращенное лично к Филипу Редвуду, поставила под ним свою подпись: "Лесли Форрест".

Затем, не давая себе времени на то, чтобы передумать, она вложила свое письмо в конверт, и надев пальто, поспешила на выйти на улицу.

"Ну вот и все, дело сделано, - подумала она, опуская свой конверт в почтовый ящик. - Могу представить себе, что он мне отпишет в ответ!"

* * *

Но к большому удивлению Лесли ответное письмо Филипа Редвуда было теплым и очень дружелюбным.

"Я уверен, вы понимаете, - писал он, - что это работа не из легких. Но если вы и в самом деле согласны на эту вакансию, то я был бы очень признателен вам, если бы вы смогли как можно скорее приехать сюда. Возможно, будет лучше, если вы телеграммой заранее известите меня о дате своего приезда.

Кстати, вам не стоит беспокоиться о вашем племяннике; здесь для него будут созданы все условия. Наша экономка будет только рада взять его под свою опеку, пока он не окрепнет настолько, чтобы посещать школу в деревне."

От охватившего ее восторга, Лесли была не в состоянии выговорить ни слова.

- Ты оказалась права! - воскликнула она наконец, протягивая письмо Марте. - Теперь мне остается надеяться лишь на то, что в нашей больнице согласятся прервать контракт со мной.

- Если ты объяснишь им все о Бобби, то я уверена, они не станут возражать.

И снова Марта оказалась права, и уже к концу месяца Лессли была готова отправится в Швейцарию. Тод не стал препятствовать ей в этом, дав согласие на то, чтобы его сын выехал из страны, и даже прислал чек на пятьдесят фунтов.

- Этого хватит только на билет, - писал он в письме, - но это все, что я могу дать. Я потерял свою прежнюю работу, и теперь пытаюсь начать собственное дело.

- И флаг ему в руки, - заметила Пат. Она пришла, чтобы попрощаться с Лесли и теперь сидела в спальне, угрюмо глядя на чемоданы. - А здесь станет так скучно без тебя...

- Но я же уезжаю не на веки вечные. К тому же ты всегда сможешь приехать туда в отпуск, - ответила Лесли. - И если уж об этом зашел разговор, то судя по тому как ты выглядишь последнее время, тебе необходимо отдохнуть.

- Точно.

- Ну тогда почему бы тебе не приехать на пару недель в Аросу?

- А действительно, почему бы и нет? Я подумаю, и обязательно сообщу тебе об этом.

- Так не забудь. После нескольких месяцев там, мне наверняка захочется оказаться в женской компании, чтобы не было уж слишком тоскливо!

Хоть Лесли и говорила тогда в шутку, более серьзено она задумалась об этом вечером того же дня, уже лежа в постели. Должно быть Дебора Редвуд будет единственной, кроме нее, англичанкой во всей клиннике, и Лесли даже не допускала мысли о том, чтобы наладить хотя бы некоторое подобие дружеских отношений с той невозмутимой, своенравной девицей, с которой ей довелось познакомиться шесть лет назад. Она не могла себе представить, каким образом Дебора согласилась жить там, где веселая курортная жизнь и развлечения бывали доступны лишь на протяжении каких-нибудь трех месяцев в году. И вот так, все еще думая о красавице-жене Филипа Редвуда, она заснула, твердо решив для себя, что по крайней мере у нее, почти все свободное от сна время будет занято работой.

На следующий день рано утром они с Бобби вылетели в Цюрих. Полет прошел нормально, без приключений, хотя затем им пришлось мчаться на вокзал, находившийся на другом конце города, чтобы успеть на поезд, на котором предстояло добраться до Кура*, станции у подножия Альп, откуда брали свое начало дороги, ведущие ко множеству лыжных курортов, находившихся высоко в горах.

В Куре они пересели на другой поезд, который повез их еще дальше в Альпы, и по мере того, как пути пролегали все выше и выше в горах, зеленая растительность продолжала исчезать под покрывавшим землю и становящимся все глубже покровом снега. Проложенная здесь железная дорога казалась чудом инженерной мысли, и в тех местах, где не представлялось возможным проложить пути через вершины, в горах были проделаны длинные туннели. Поезд жался к горному склону, и с левой стороны в окно вагона были видны лишь отвесные каменные стены, поднимавшиеся высоко к небу, в то время как за противоположным окном открывался вид на глубокую пропасть.

Когда они прибыли наконец в Аросу, на землю уже начинали спускаться сумерки. Пассажиры высыпали из поезда, и веселая разноголосица звонко отдавалась эхом в морозном воздухе. За станцией стояли ряды выкрашенных в яркие цвета саней, и лошади, фыркая, потряхивали гривами, отчего колокольчики на сбруе начинали мелодично звенеть.

Лесли выжидающе огляделась по сторонам. Она заранее послала мистеру Редвуду телеграмму, указав в ней время своего приезда, и теперь размышляла над тем, поручал ли он кому-либо встретить ее. Толпы туристов на платформе быстро поредели, и очень скоро они с Бобби остались здесь в полном одиночестве, стоя рядом с локомотивом, готовящимся вот-вот пуститься в обратный путь, в Кур.

- А чего мы ждем? - спросил Бобби. - Я замерз. - Он притоптывал ногами на снегу, и Лесли посмотрела на его раскрасневшееся от холода лицо.

- Я думала, что нас здесь кто-нибудь встретит. Мы подождем еще немного, и если никто так и не придет, то тогда сами сядем в сани и поедем в клинику.

К тому времени уже совсем стемнело, и в деревне зажглись фонари; у каждого домика был свой фонарь, и издалека она казались светлячками, взбирающимися вверх по склону. На небольшой площади перед станцией был припаркован небольшой автофургон, и Лесли подошла поближе, чтобы заглянуть внутрь. В машине никого не было, но на полу она заметила сложенные носилки. Это наверняка больничная машина, но только куда запропастился водитель?

- Потопчись немного, Бобби, только не стой на месте. Так ты быстрее согреешься. А я пойду поищу водителя.

Она повернула обратно к станции, пригибаясь под порывами ледяного ветра и при входе на платформу столкнулась с крепкого телосложения человеком, оттуда выходящим.

- Извините, - заикаясь проговорила Лесли. - Я нечаянно.

- На поезд? Тогда schnell, schnell! 1) Он скоро уходит.

- Нет, я не на поезд. Я только что приехала сюда на нем. - Она оглянулась на стоящую на площади машину, а затем снова обратилась к собеседнику. - А вы случайно не знаете, эта машина не из клиники?

_______________________________

1) Быстро, быстро (нем.). (Здесь и далее примеч. перев.)

- Из клиники.

- А водителя вы случайно не видели?

- Это я.

- Слава богу! А то мы с племянником прождали вас здесь целую вечность.

- Liebe Gott, 1) так это вы и есть доктор Форрест?

- Да, это я.

Вне всякого сомнения шофер был крайне удивлен этим обстоятельством, но он не произнес ни слова все то время, пока вел своих пассажиров к машине, а потом еще помог им расположиться на заднем сидении. Затем он занял место за рулем, звякнули цепи, и автомобиль покатился по узкой деревенской улочке. Вся дорога была занесена снегом, кое-где встречались ледяные бугорки, выступавшие из-под снега на манер небольших холмиков, и наезжая на них колесами, машина угрожающе кренилась набок. Было слишком темно, чтобы разобрать что-нибудь за окном, хотя бегущая впереди дорожка от падающего на снег света фар подсказывала, когда лучше свернуть немного в сторону. Шедшая в гору улица закончилась, и автомобиль выехал на плато, где дорога поворачивала налево, и откуда Лесли становился виден большой отель, название которого яврко сверкало огнями в темноте.

- Вон там находится каток и малышовые спуски, - бросил через плечо водитель.

- Вы имеете в виду, для детей, да?