Шаг в сторону - Леонид Семёнович Словин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Прошу, - рядом с дверью толпились страждущие, швейцар даже не глянул в их сторону.
- Все в порядке? - Сабодаш приехал в повседневной форме.
- Полный порядок! Наверх, пожалуйста, - швейцар широко улыбнулся. - Желаю хорошо повеселиться, отдохнуть.
- Это уж как придется.
Против входной двери Денисов сразу увидел Леонтьева, они обменялись короткими, не говорившими ничего посторонним взглядами.
Людей в вестибюле было немного. Бедового вида девица, пока подруга ее звонила по телефону, стрельнула у Антона закурить.
- Нам сюда, - сказал Денисов Сабодашу и повернул к лестнице. Через минуту к ним присоединился Леонтьев.
- Сережа с Димой пришли. Дима Калядин наверху, а Рыжак вышел, - доложил Леонтьев. Он знал сокурсников Марсанова по фотографии.
- Какой из себя Рыжак? - спросил Антон.
- Рыжеватый, в вельветовом костюме. Калядин - в тройке серого цвета. Однотонный с отливом галстук. Черные туфли.
- Рыжак предупредит остальных, как себя вести в нашем присутствии! - сказал Денисов.
Леонтьев с ним согласился:
- Поэтому я и послал за ним Ниязова. Его-то он не знает. Вчетвером они составляли оперативную группу, старшим был Денисов.
- Как со швейцарами?
- Все отлажено, - младший инспектор уголовного розыска замолчал: в коридоре, сзади, послышались шаги, кто-то свернул в туалет.
Денисов взглянул на часы:
- Если что - тон вызова по рации.
- Понял.
- Все! Мы пошли.
С балкона открылся знакомый Денисову вид на эстраду и зал. Казалось, перед началом спектакля он смотрит в огромную оркестровую яму. Зал не был полон, внушительных размеров люстра светила в половину накала. Сбоку, из-за колонны, появился Калядин, неброско одетый, тихий. Он представился Антону, с Денисовым обменялся рукопожатиями.
- Никого пока нет. - Он взглянул, собираясь с мыслями. - Сюда! Тот же номер, что и в прошлый раз.
Вслед за Антоном и Калядиным Денисов прошел внутрь.
«Ничего не изменилось… - подумал он. - Зеркало в лакированной деревянной оправе, тумбочка с канделябрами. Лак, видимо, подсох наконец и больше не пачкает… - Он вспомнил новичка-эксперта. - Надо ему обязательно позвонить!»
Овальный стол был покрыт хрустящей накрахмаленной скатертью.
- Один к одному! Тут мы и сидели.
- Было бы легче, наверное, если бы собрались в другом зале, - заметил Сабодаш.
Они стояли у двери, Денисов же прошел к окну.
В переулке внизу пожилой инвалид смахивал с «Волги» листья - съежившиеся, красноватые, похожие на морские раковины. Он напомнил отца. До самой смерти тот так и не оправился от контузии, страдал головной болью, ходил с палкой… Напротив в доме, несмотря на ранний час, горел свет.
Денисов шлифовал формулировку, стараясь извлечь максимум: «Случайная осведомленность о чужой тайне и обратная связь. Марсанов догадался о чем-то, о чем под страхом смерти никто не должен был знать…»
Пока он стоял и наблюдал в окно, в переулке ничего не изменилось. Прохожих не было. Удалив листья с капота, владелец «Волги» перешел к багажнику…
- Добрый вечер!
В кабинете появился официант, не Николай - Павел. Поставил поднос на тумбочку, принялся сервировать стол. Он сделал вид, что не знает Денисова.
Уходя, сказал:
- С горячим решим, когда подойдут остальные.
Вскоре в коридоре послышались голоса, гурьбой ввалились сокурсники.
Первым появился Рыжак, развел руками:
- Мы думали, вас еще нет… - Блеснули и тотчас исчезли те же крупные, на металлической основе запонки.
Антон, добрая душа, утешил:
- Первыми прибегают юристы. Их ноги кормят!
- А экономистов кормят? - За Рыжаком шла Болотвина. Протянула по-детски: - Только и слышишь о еде! Попробуй поголодай! - Она была в комбинезоне, в шляпке, похожей на мужскую; Денисов снова вспомнил манекенщицу на рекламном плакате «Союзпушнины».
Юрьев еще в дверях отсалютовал Денисову.
- Добрый вечер!
Последним вошел Валов. Он единственный был одет во все черное.
- Будем усаживаться? - произнес он, оглядев стол. - Я думаю, сядем на те же места.
«Эти четверо и встретились на улице, - подумал Денисов. - Рыжак, Болотвина, Юрьев и Валов. Калядина оставили в ресторане. Он, безусловно, в курсе дела…»
На минуту показался официант Павел. От двери он придирчиво оглядел стол.
Вскоре появились Кротов и Святой, друг за другом.
Святой чуть косолапил. Денисов заметил это еще при первом знакомстве. Пушистый вязаный пуловер делал его в груди непропорционально широким.
- Святой Олег, - комментировал его появление Юрьев. - Святой - это фамилия.
- «Что в имени твоем?» - хмуро отшутился тот.
Как и в первый раз, после обморока в отделе милиции, Святой держал себя нарочито независимо: ограничился общим поклоном, сел - компания приняла это как должное. Кротов, напротив, обошел вокруг стола, пожимая руки.
«Юлька! Этим не шутят!» - Мысли Денисова шли своей чередой. - Даже на платформе убийца предупреждал от какого-то шага, который Марсанов явно недооценивал. О чем он узнал за столом? О каком событии, факте, эпизоде?
- Напитки будете заказывать? - спросил появившийся в дверях Павел.
- Бутылку сухого, - на правах тамады распорядился Валов.
- «Астра де ир» из Молдавии. Есть марочный херес.
- «Астра де ир».
У дверей официант приостановился, пропуская Мигалатьевых.
Супруги были расстроены. Мигалатьев снова показался Денисову старше своих лет. Он был суетлив и, главное, неуверен в себе. На нем был мятый дорогой костюм, галстук сдвинут набок. На актрисе что-то вязаное.
- Виктор Павлович! Инна! - Валов пригласил их в торец стола.
«Насчет того, что прошлый банкет был организован в их честь, я не ошибся… - Денисов мысленно вернулся к «Схеме рассаживания за столом организаторов банкета и почетных высокого ранга гостей», рекомендованной Мюллером. - Кто-то разбирается в тонкостях… Калядин? Приемы по случаю подписания контрактов! А может, Мигалатьева?…»
Почувствовав его взгляд, актриса обернулась.
- Кого нет? - Валов оглядел стол.
- Кольцовой, - сказал кто-то, - наверное, в издательстве.
- Она всегда опаздывает!
Вино разлили по бокалам. Валов поднялся. Наступила тишина.
- Минуют осень, зима. Потекут ручьи… - Он помолчал.
Слышно было, как этажом ниже, на эстраде, глухо пророкотал контрабас. Бывшие сокурсники молча изучали салфетки, хрусталь, стандартное убранство ресторанного номера.
- Придет весна. Распустятся деревья. Вернется лето… - Он подыскивал особенно горькие, тревожащие сердце слова. - Ты никогда больше не позвонишь, Юлик. Не приедешь. Не встретишься. Не сядешь за стол…
Денисов наблюдал за однокашниками погибшего, пока нелепая, непродуктивная на данном этапе мысль не отвлекла его:
«Убийца думает: «Как до сих пор не нашли меня? Так просто! Ведь вот он я! Можно дотянуться рукой! Не вставая!»
В переулке надсадно заработал автомобильный мотор. Невидимый хозяин «Волги» с минуту гонял на холостых оборотах двигатель.
- …Я спрашиваю себя… - Он заговорил снова. - Почему
одним благоволит судьба и путь их прям, долог, а другим незаслуженно, почти патологически не везет? - Он вздохнул. - Пусть земля будет тебе пухом. Прости и не обижайся! - Валов пригубил из бокала. - Прощай, Марсан!
Святой хотел что-то добавить, но, скрипнув зубами, не глядя ни на кого, запрокинул голову, выпил, молча отставил бокал.
Калядин привычно развернул на коленях салфетку.