Кто рискнет согрешить - Роксана Морган

– Я бы их вообще сняла, вы не против?

– Да, конечно же, снимите их, Илэйн, – тут же одобрил Эдвард. На его лбу выступил пот.

«Я их, конечно, сниму, – подумала Шеннон с ощущением полнейшей раскрепощенности. – Я – Илэйн, я могу делать все, что мне вздумается, все равно я этих мужиков больше никогда не увижу».

– Но это же будет неприлично! – поспешил заметить молодой человек. – Лично мне всегда нравились чулки… на женщинах, я хотел сказать, ну, в общем…

– Но ведь сейчас так жарко! – Шеннон расстегнула еще одну пуговицу на блузке. Кремовый шелк прилип к ее влажной коже. Теперь, если она резко дернется, блузка просто спадет сама собой.

Она, нарочито неторопливо, повернулась на скамье, вытянула одну ногу, коснувшись травы пальцем. Прозрачные чулки поблескивали в лучах солнца. Она обхватила пальцами колено и медленно провела ими вверх по ноге, понемногу поднимая край юбки.

– Ну очень жарко…

Теперь ее пальцы, дойдя до верха чулка, скользили уже по прохладной коже ляжки. Юбка задралась совсем, вновь обнажив подвязку.

Она склонилась вперед, и блузка полностью распахнулась. Очертания полных грудей, поддерживаемых кружевным шелковым бюстгальтером, обрисовались в солнечном свете. Мелкие капельки пота жемчужно блестели в ложбинке между ними. Не изменяя положения, она подняла глаза на мужчин, сидящих по обе стороны от нее.

– Мне… э-э-э пора идти, – с трудом выговорил Джеймс позади нее. У него на коленях лежал портфель, закрывая ширинку.

Шеннон посмотрела на Эдварда. Отстегивая одну из подвязок, она перевела взгляд с лица на брюки. Его лицо оставалось бесстрастным, однако ярко выраженная эрекция натягивала молнию на брюках, на черной ткани четко вырисовывалось нечто толстое и длинное. Он даже не пытался скрыть свое возбуждение.

– Джеймс, – произнесла она, – помоги мне с этим делом.

– Хм…

– Вот здесь. – Она подтянула юбку вверх на бедре, обнажив еще одну белую подвязку. – Подойди сюда и помоги мне расстегнуть это. Будь хорошим мальчиком.

Эдвард громко прыснул от смеха. Возможно, это побудило молодого человека к действию. В его глазах появилась твердая решимость.

Он положил портфель на стол и опустился перед Шеннон на колени. Ширинка его брюк натянулась, что-то под ней толстело, разбухало, и казалось, что она вот-вот лопнет. Шеннон провела кончиком языка по пересохшим губам.

Дерево скамьи стало теплым под ее лоном, трусики между ног постепенно увлажнялись по мере того, как она, поворачиваясь, все больше обнажала ногу. Как загипнотизированный молодой человек двумя пальцами отстегнул подвязку.

– Там сзади есть еще одна. – Шеннон села на скамью верхом и наклонилась всем телом вперед, придавив животом и грудью гладкую поверхность скамьи. Одну руку она закинула за спину и задрала подол юбки.

Она легла на скамейку лицом вниз. Ее набухшие от возбуждения груди выпирали из ставшего вдруг тесным бюстгальтера.

Все тело покрылось гусиной кожей, когда она почувствовала, как жесткие неловкие пальцы Джеймса принялись теребить застежку подвязки на ее ляжке. Наконец она услышала щелчок расстегнувшейся застежки. И тут же почувствовала, как его руки начали скатывать чулок вниз по ноге.

Солнце ласкало ее обнаженную плоть. В воздухе стоял тяжелый, обжигающий запах жимолости. Она кожей ощутила взгляд старшего мужчины.

– Эдвард… – Она провела рукой по кружевной кайме чашечки бюстгальтера. – Здесь так жарко, что мне просто не по себе…

– Я тоже ощущаю некоторое неудобство, – произнес он хрипло. Он сидел совершенно вертикально, прямо-таки портрет образцового бизнесмена. С серьезным видом он указал на свою ширинку: – Может, мне было бы… э… гораздо свободнее…

Шеннон протянула руки, ухватилась за край скамьи и подтянулась на животе, упираясь тугой грудью в твердую древесину. Соски ее грудей, до боли стиснутых бюстгальтером, набухли и затвердели.

И другой ляжкой она вдруг ощутила прохладное дуновение воздуха. Руки молодого человека разбирались с ее подвязками там. От его прикосновений кожа ее покрывалась мурашками.

Поскольку она нагнулась к краю скамьи, ее бедра приподнялись.

– Сделай же что-нибудь… – Она подняла голову и посмотрела через плечо. Джеймс оседлал скамью позади нее. Небольшое влажное пятно расплывалось на его брюках в том месте, где рвущийся наружу член выплакал капельку жидкости. Его бицепсы спортсмена дрожали от напряжения.

Умирающая от желания Шеннон уперлась кончиками пальцев ног в землю и приглашающе оторвала зад от скамьи. Промежность ее трусиков сочилась влагой.

– Ну же, давай! – повторила она.

Она не стала дожидаться, пока он начнет действовать. Теперь, лежа на краю скамьи, она могла дотянуться до стула Эдварда. Шеннон ухватилась обеими руками за стул и уткнулась лицом ему в колени.

– Я тебя высосу досуха. – Ее рот почти касался ширинки, а влажное дыхание овевало промежность. Он зарычал, ухватился обеими руками за металлические ручки стула и непроизвольно дернулся бедрами, прижавшись ширинкой к ее лицу.

Шеннон вытянулась струной и ухватила ртом его укрытый материей член. Он задохнулся. Она медленно протянула руку и расстегнула верхнюю пуговицу. Затем взялась за молнию и попробовала потянуть ее вниз.

– Ох! – Ее ягодицы вдруг обдало прохладным воздухом.

Невидимые руки ухватили ее за юбку и резким движением задрали подол на спину. Затем она почувствовала, как Джеймс стянул в кулак ее трусики. Секунда болезненного ожидания, и он резко сдернул их. Раздался треск разрываемой ткани.

Он просунул руку ей между ног под живот и одним движением приподнял над скамьей. Босоножки с высокими каблуками болтались в воздухе. Теперь она опиралась на скамью только грудью и верхней частью торса. Одной рукой она вновь ухватила молнию на брюках Эдварда, другой держалась за его стул.

Головка члена коснулась ее вагины. Она дернулась, затем вновь замерла, упершись в скамейку. Одним движением она спустила молнию на брюках Эдварда. Массивный член вырвался на свободу. Ее лицо погрузилось в упругие темные волосы, а язык нырнул в потную расщелину между мошонкой и телом. Он подался всем телом вперед. Горячим языком она вылизывала ему кожу за мошонкой, между ногами, ощущая вкус соленого пота. Эдвард застонал.

– О, скажи же мне, что ты со мной сделаешь? Не бойся, матерись!

– Я отсосу тебя до конца. Я заглотну твою палку и стану лизать и сосать ее, пока ты не кончишь у меня во рту. А тем временем твой приятель трахнет меня в зад. Он отдерет меня на всю катушку, а я отсосу тебя досуха. У-ф-ф!

Джеймс обхватил ее за талию и уперся жестким стержнем в ее влагалище. Шеннон подалась назад. Головка члена с трудом протиснулась сквозь передние губы, затем выскочила наружу, вновь вошла и вышла – с чавканьем и хлюпаньем.