Остров вчерашнего дня - Антон Валерьевич Леонтьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нина, вчитываясь в строчки зловещего признания, от которого у нее пошли по коже мурашки, сказала:
– Ну, тогда и причин отправляться в «Десять негритят» нет. Убийца, без сомнений, судья.
Дементорша сказала:
– Да, но на острове не нашли остатков сургуча и кастрюльки или иной тары, в которой судья должен был растопить его, чтобы запечатать бутылку.
– Ну, он мог элементарно выбросить кастрюльку в море.
– Мог, но зачем?
Нина сообразила.
– Чтобы прибывшим на остров следователям это не помогло выйти на его след. Ведь он хотел одурачить всех, сделать так, чтобы никто не понял, кто же убийца, а потом довериться судьбе, бросив бутылку с признанием в море: найдут – узнают, может, вообще через триста лет, а нет, значит, так навсегда и останется тайной.
Дементорша удивленно посмотрела на нее.
– Вы, Нина Петровна, явно не дура.
– Благодарю, я в курсе. Но, вижу, у вас есть иные аргументы. Какие, к примеру? Может, мы найдем всему объяснение и мне никуда не понадобится вояжировать?
Дементорша кивнула.
– Бутылка особая, напитков в такой таре на острове не было: ни полных в кладовке, ни пустых в отходах, ни в комнатах жертв.
Нина усмехнулась.
– Проще простого! Судья привез ее с собой. Он заранее знал, что ему нужна особая, не простая, легко разбивающаяся, бутылка, видимо, из толстого стекла, и он взял ее с собой на остров. А там мог просто поставить в кладовку или еще куда-то, ведь на пустую бутылку все равно никто не обратит внимания. А потом, когда все закончилось, по крайней мере, для его жертв, взять и вложить в нее признание, запечатать также привезенным с материка сургучом и швырнуть с обрыва в море.
Дементорша, взирая на нее в явном восхищении, заявила:
– Вам только у нас работать, Нина Петровна! У меня как раз место заместителя освободилось…
Ее заместитель, как выяснилось, и был помощником того самого информатора и пришельца из литературного мира, который едва не убил Нину и приложил колоссальные усилия, чтобы очернить в глазах литературных дементоров Женю.
Ее Женю.
Интересно, куда несчастного предателя сослали – в тот же мир, куда удалось выпихнуть Пеннивайза?
– Да нет, как говорится, уж лучше вы к нам… – пробормотала девушка и добавила: – И это все? Ну, тогда вояж отменяете, вы оставляете нас с Женей наконец в покое и…
Дементорша кашлянула, и Нина поняла, что нет, не все:
– Признание, как вы видите, написано не от руки, а напечатано на печатной машинке. На острове одна такая была обнаружена, но совсем другой модели и с совершенно иным шрифтом.
Нина заявила:
– То же, что и с кастрюлькой с сургучом. Судья привез машинку с собой, а потом швырнул в море – все элементарно, Ватсон!
Она явно гордилась собой.
– Ну что же у вас все в море сбрасывается, Нина Петровна, прием избитый! Да и экологический баланс явно не улучшает. Ну хорошо, а что вы скажете на то, что на рукописи не обнаружено ни единого отпечатка пальца. Повторяю, ни единого! Кто-то приложил огромные усилия, чтобы избежать этого!
Нина, несколько озадаченная подобным поворотом, нашлась с ответом:
– Судья все делал в перчатках.
– Зачем, Нина Петровна, зачем? Он ведь и так подписал признание своим именем и детально все изложил, к чему пытаться скрыть свои отпечатки?
Действительно, как-то глупо получалось. А старый судья Уоргрейв глупцом уж точно не был.
Нина не сдавалась.
– Ну, мало ли почему он не снял перчатки. Такой у него был пунктик.
Дементорша заявила:
– Перчатки у него нашли, как и летнее пальто и котелок, но, вероятно, вы, Нина Петровна, скажете, что он пользовался другими, которые потом швырнул в море.
Нина поняла, что дементорша подтрунивает над ней.
– Скажу, да! Разве это так уж невероятно? Может, как-то странно, но допустимо, вы не находите?
Дементорша медленно кивнула и ответила:
– Да, все это допустимо, хотя в некоторых случаях и с большой натяжкой, и мы бы на этом закрыли дело судьи Уоргрейва, если бы не одно последнее «но»…
Она сделала драматическую паузу, и Нина, не выдержав, спросила:
– Какое еще но?
Дементорша наконец принялась говорить.
– В тридцатые годы все, даже самые тупые преступники, слышали об отпечатках пальцев и старались не оставлять их, дабы не быть изобличенными. Но о ДНК никто еще представления не имел. Тот, кто бросил это признание от лица судьи Уоргрейва в море, соблюдал все меры предосторожности почти столетней давности. Отпечатков, и это правда, нет, но есть микроскопические, глазу не заметные, частицы кожи, которые попали на бумаги, прекрасно сохранились и были подвергнуты анализу.
Нина ахнула.
– Вы раскрываете преступление из литературного мира методами из нашего? С ума сойти!
Дементорша слабо усмехнулась.
– Повремените. Много этот анализ не дал. Тем более что все тела давно рассыпались в прах, по крайней мере, в том мире, и пробы для сравнительного анализа взять негде. Однако все исследования показали одно и то же: эти микрочастицы, которые попали на признание судьи при его написании, несут в себе ДНК не мужчины, а женщины! Причем все – одной и той же!
Нина потрясенно молчала, а потом предположила:
– А судья точно был… мужчиной?
Дементорша захохотала, наверное, первый раз в своей жизни.
– Нина Петровна, вы не сдаетесь, и это качество мне очень по душе – сама такая. Нет, поверьте, он точно не был женщиной, которая все годы жила под видом мужчины.
Нина заявила:
– Тогда наш парижский друг прав. Это наверняка старая дева мисс Брент!
Дементорша не без скепсиса уставилась на Нину.
– Может, и она, может, и нет. Благодарю за информацию о сюжете компьютерной игры, я этого не знала. Но не думаю отчего-то, что наш парижский шер-ами так нагло скопировал ее. Хотя кто знает… И не забывайте, помимо мисс Брент там были по крайней мере еще две другие дамы – гувернантка Вера Клейторн, особа весьма хладнокровная и себе на уме, во всяком случае, в романе, и, более того, готовая идти для достижения своих целей буквально по трупам, и «серая мышка» миссис Роджерс, горничная, которая умерла в самом начале и никакой особой роли в развитии интриги не играла. Но это, повторюсь, в романе Кристи…
Нина кивнула, прекрасно понимая, что имела в виду дементорша: то, как это происходило в романе, было одно, а то, как в возникшей из этого романа независимой от него литературной вселенной – совсем другое.
Поэтому-то дементорша вела речь о том, что на острове находились и две другие женщины – в романе да, но кто знает,
