Большая медведица смотрит на город - Александр Романов

— Ничего, мы найдем новый малинник там, куда придем, — успокоила Бука Сорока. — В нем тоже, наверное, живут жуки и есть гнездо. Хотя, вообще-то, я лишь любуюсь малиной и никак не могу до сих пор понять, что вкусного находит в ней Машенька. Ах, чуть не забыла, — спохватилась она. — Скажите, кто мне подарит на прощанье маленькое красивое зеркальце?

— Наверное, я… — сказала мама, которая до того молча помогала друзьям собираться. — Выбирай, стрекотунья, какое из моих зеркалец больше всего нравится тебе.

— Вот это… Только это!.. — воскликнула Сорока, хватая с тумбочки лучшее и проворно засовывая его в портфель. — А теперь… — сказала она, проверив, не топорщатся ли у нее перья, — теперь я должна слетать попрощаться с голубями. Хотя у нас и не получилось никакой дружбы, все-таки мы были знакомы…

Она быстро вернулась, почистила лапой клюв и вопросительно посмотрела на Бориску. Бориска, в свою очередь, вопросительно посмотрел на папу.

— Да, пора ехать, — поняв Борискин взгляд, произнес папа. — Уже поздно, транспорт ходит плохо.

— Будьте осторожны… — попросила мама. — Я очень беспокоюсь. Давайте присядем на минутку перед дорогой…

Мама села первой на краешек стула, и все сели за ней: Бориска с папой на край дивана, Бук и Сорока — на портфель.

— Ну, теперь можно ехать, — сказала мама, вставая после минутного молчания. — Так смотрите, будьте осторожны!

— Конечно, конечно, — ответила Сорока, — мы сделаем все как надо. А вы будущим летом приезжайте к нам в гости. Впрочем, я до лета еще прилечу к вам, расскажу, как мы устроимся на новом месте!..

…В доме Ёкалы-Мокалы было полно людей. Должно быть, отмечалось какое-то семейное событие. Гости уже изрядно угостились и пели песни так громко, что было слышно на улице.

То и дело хлопали двери дома — люди выходили во двор прохладиться. Собака лаяла, почти не переставая. Гости, кому только не лень, подзывали ее. Одни гладили, другие заставляли встать на задние лапы и отчаянно ругались, когда собака не хотела этого делать.

— Мы выбрали не совсем удачное время, — сказал Бориска. — Они помешают нам.

— Что ты! — возразил Бук, выбираясь из Борискиной пазухи. — Гости вот-вот разойдутся по своим домам, а хозяева, раз они выпили много вина, как бухнутся спать, так ничего и не услышат. Я считаю, что нам повезло. Давай напильник. И отойдите с папой подальше, чтобы не привлекать внимания. Сорока прилетит и скажет вам, когда придет время освобождать…

Во втором часу ночи гости стали расходиться. Они долго прощались с хозяевами возле ворот. Ёкало-Мокало стоял и, покачиваясь, благодарил их за то, что они его не забыли.

— Приходите почаще, — говорила гостям жена Ёкалы-Мокалы. — А то без вас скучно. Мы со стариком уже надоели друг другу. Все больше ругаемся…

— Э-т-т-та нехорошо… — заметил один из гостей. — Вы д-д-д-лжны в-в-ворковать…

— Тьфу! — сказала Сорока, покачиваясь на вершине тополя. — Они боррмочут точь-в-точь, как голуби!

— Видел, сват, — Ёкало-Мокало легонько ткнул кулаком гостя, — какой у меня медведь откармливается? Через полгодика… Нет, месяцев через десять медвежатинки попробуем. Любишь медвежатинку?

— Х-хо-ро-шее д-д-ело, — согласился сват.

«Ждите, будет вам сегодня хорошее дело!» — насмешливо подумала Сорока.

Гости, наконец, распрощались и пошли. Дойдя до конца улицы, затянули песню. Она была слышна еще долго после того, как гости скрылись за поворотом.

— Что, мать, пойдем и мы на боковую? — спросил жену Ёкало-Мокало и стал закрывать ставни.

Потом дверь захлопнулась, лязгнули дверные засовы, а через некоторое время исчезли и полоски света, пробивающиеся в щели между ставнями.

«Успокоились, — решила Сорока. — Посижу еще чуть-чуть и полечу узнаю, как там, в сарае, идут дела».

Через полчаса она слетела на крышу сарая и спросила:

— Вы живы? У вас все в порядке?

— Мы живы, — ответил за всех робот Олег. — Я уже освободил от цепей Машеньку. Она примитивно была прикована.

— А Бориска скоро придет? — спросила Машенька.

— Сейчас я позову его, — сказала Сорока.

— А почему перестала лаять собака? — спросил Бук. — Она что, тоже спит крепко-крепко?

— Собака обиделась на гостей и хозяев, — ответила Сорока. — Мне с дерева хорошо было видно, как ее заставляли стоять на задних лапах и лупили, когда она не хотела забавлять гостей.

— Может, собаку и отцеплять не надо? — спросил робот Олег. — Если она очень обиделась на хозяина, то не станет лаять.

— Нет, — не согласилась Сорока, — лучше отцепить. Кто знает, как ей вздумается повести себя, когда Машенька полезет через забор…

— Ты уже взяла ключ от сарая? — спросил Бук.

— Сейчас возьму, отнесу Бориске. А робот пусть пока занимается собакой. Я моментально вернусь ее отманивать!

…Папа и Бориска ждали у обочины дороги.

— Долго что-то нет Сороки, — сказал Бориска. — Неужели гости не уйдут, и мы так ничего и не сможем сделать?

Он остановился и прислушался. И вдруг услышал шорох.

В это? момент послышался шорох крыльев, и на его плечо опустилась Сорока с ключом в клюве.

— Ёкалы-Мокалы спят, — сказала она, отдав Бориске ключ. — Робот уже расковал Машеньку и теперь отцепляет собаку. Я лечу ее отманивать!

Она взлетела и сразу пропала в темноте.

— Ну, я пошел… — сказал Бориска, чувствуя себя так, словно собирался прыгнуть в глубокую холодную речку. — Ты, папа, оставайся здесь, на дороге. И если что…

— Нет, — возразил папа, — я иду тоже. Ты один не справишься! Мало ли какие могут возникнуть обстоятельства, требующие моей немедленной помощи. Да я потом не прощу себе, если с тобой произойдет несчастье!

— Папа… — умоляюще попросил Бориска, — ведь ты не умеешь перелезать через заборы… Еще сорвешься, наделаешь шуму. Если понадобится твоя помощь, я крикну тебе…

— Ну, ладно, — согласился папа, ставя тяжелый портфель на обочину, — пусть будет по-твоему.

Бориска сунул ключ в карман и побежал к забору.

— Ав-ав, ав-ав, ав-ав! — услышал он удаляющийся лай. Это Сорока отманивала собаку все дальше в переулки.

Бориска остановился перед забором, примериваясь. Потом подтянулся на руках и, помогая себе ногами, перелез во двор.

Не прошло и минуты, как он уже возился с замком.

Замок открывался плохо. Ключ повернулся один раз, а второй раз никак не хотел поворачиваться. Он упирался во что-то, словно чувствовал, что находится не в хозяйских руках.

— Вот проклятый! — прошептал Бориска, изо всех сил нажимая на ключ двумя руками.

— Скорей, скорее… — торопил Бук.

А Машенька лишь взволнованно дышала в сарае, стоя около самой двери.

Наконец ключ повернулся. Но одновременно лязгнули засовы, и на крыльцо вышел Ёкало-Мокало.

Он чиркнул спичкой, прикурил и позвал собаку.

Собака не ответила.

— Музгар, ко мне! — рассерженно крикнул Ёкало-Мокало и сам пошел к собачьей будке.

— Сорвался, холера… — пробормотал он, увидев пустую будку и сиротливо висящую цепь. — Ну, погоди у меня! — угрожающе помахал он кулаком в сторону улицы.

Бориска приоткрыл дверь сарая и спрятался в нем.

— Тсс… — сказал он Буку и Машеньке. — Ёкало-Мокало ходит по двору.

— Только бы он не вздумал подойти к сараю, — шепотом сказал Бук.

— Если он попробует заглянуть сюда, — сказала Машенька, — я тогда не поручусь за себя. Он так надоел мне, что получит от меня здоровую оплеуху.

— Лучше пусть не будет никакого шума, — предупредил Бориска. — Тсс… — добавил он. — Ёкало-Мокало, кажется, решил проверить, цел ли на сарае замок.

Действительно, Ёкалу-Мокалу встревожило отсутствие собаки. И он, хотя и не сомневался в том, что Машенька не сможет порвать две цепи, все же решил подойти к сараю.

— О-о-о! — удивленно протянул он, увидев, что замка нет.

Некоторое время Ёкало-Мокало стоял перед незапертой дверью, покачиваясь и пытаясь припомнить, как же это могло случиться, что он не запер сарай. Так ничего и не вспомнив, ударил кулаком по двери и крикнул:

— Эй ты, подай голос! Машенька слегка зарычала.

— Там… — удовлетворенно сказал Ёкало-Мокало. — Ух, ты, зверюга!..

И он распахнул дверь, желая еще и посмотреть на Машеньку…

Нет, Машенька не влепила Ёкале-Мокале оплеуху. Она просто подцепила его лапой и довольно легко бросила в дальний угол.

— А-а-а-а! — крикнул Ёкало-Мокало.

— Бежим! — позвала Машенька, и все, за исключением лежащего в углу Ёкалы-Мокалы, выскочили во двор.

— Скорее, скорее… — торопил Бук, устремляясь к забору. Но Бориска, прежде чем бежать, закрыл на замок дверь сарая и подальше забросил ключ.

— Догоняй теперь нас! — крикнул он Ёкале-Мокале, который принялся барабанить по двери кулаками.