Власть и наука - Валерий Сойфер

Борьба с кулаками продолжалась и позже. Нелепость разорения зажиточных крестьян была многим ясна. Против нее открыто выступали не только политические деятели. Известны многочисленные обращения против расправ с крестьянами-тружениками деятелей литературы, философии, агрономии, экономистов и пр. В.Г.Короленко в опубликованном письме А.М.Горькому призывал его встать на защиту безвинно страдающих, обращал внимание на экономический вред от такой политики:

"Нужно отказываться от так называемого раскулачивания. Я знаю такую историю. В одной из близлежащих волостей была семья, очень трудоспособная, у нее было сорок десятин [1 десятина примерно равна 1 гектару - В.С.]. Комнезаможи 14 половину отобрали, оставили только 20 десятин на большую семью. Но все-таки семья опять справилась и живет зажиточно. Тогда им оставили только 12 десятин. Семья живет все-таки лучше других. Тогда комнезаможи не знают, что делать с этими "кулаками", и решили, наконец, ... выгнать их совсем из села... Скажите, что же это такое, если не предположить, что тут преследуется окончательное обнищание России. Всех под одно...

От этой системы раскулачивания надо решительно отказаться...

Обобщая все сказанное, делаю вывод: наше правительство погналось за равенством и добилось только голода. Подавили самую трудоспособную часть народа, отняли у нее землю, и теперь земля лежит впусте. Комнезаможи - это часть народа, которая никогда не стояла на особенной высоте по благосостоянию, а распоряжаются всем хозяйством коммунисты, то-есть теоретики, ничего не смыслящие в хозяйстве.

Опять повторяю: нужно вернуться к свободе" (150).

Такие выступления против борьбы с кулаками способствовали ограничению разорения деревни, и временами давление на "кулака" ослабевало.

Столь же неоднозначным оставался вопрос о создании крупных хозяйств. Вскоре после смерти Ленина А.И.Рыков - член Политбюро ЦК РСДРП и один из руководителей советского государства, оставшийся главой правительства (председателем Совета Народных Комиссаров, до этого с 1921 года он был заместителем председателя, а Ленин председателем) настаивал на том, что нужно стимулировать работу именно индивидуальных (единоличных) крестьян. Его поддерживал другой крупный руководитель партии и государства Н.И.Бухарин. В докладе "Об экономическом положении СССР и итогах партдискуссий в РКП(б)" на V-м Всемирном конгрессе Коминтерна 4 июля 1924 года Рыков показательно озаглавил раздел о сельском хозяйстве: "Крестьянский двор - основа нашего сельского хозяйства" и сказал:

"Отличительной чертой нашего сельского хозяйства является то, что оно есть сельское хозяйство мелкое, хозяйство крестьянского двора. Мы совершенно не имеем крупных латифундий, крупных имений, фабрик зерна и мяса. Из земель, которые были конфискованы во время Октябрьской революции... в количестве более 30.000.000 десятин, мы почти все раздали крестьянам. В руках государства осталось и удобных и неудобных земель что-то около 2 миллионов десятин, которые должны быть использованы для организации показательных хозяйств, семеноводства, коневодства и т. д. и т. п. Основой всего сельскохозяйственного производства, его рабочей ячейкой является колхозный двор. Этих дворов насчитывается 18-20 миллионов. Эти 18-20 миллионов самостоятельных земледельческих хозяйств работают на основе свободного товарооборота" (124).

Избранный подход дал свои плоды. К 1923 году советская Россия впервые полностью обеспечила не только свои внутренние нужды, но и смогла экспортировать за границу около 3 млн. тонн зерна. На V Конгрессе Коминтерна Рыков сообщил:

"Мы имели [в 1923 году - В.С.] избыток хлеба, по покрытии всех потребностей в республике, более 200 миллионов пудов" (125).

Возможно, его заявление не отражало реальных успехов, и вывоз хлеба за пределы России был пропагандистским шагом, но тем не менее этот результат политики компартии был озвучен. Таким образом опора на частных землевладельцев привела коммунистов к хорошим итогам, и хотя в ряде мест упор делали на силовой подход к созданию коллективных хозяйств, однако в целом по стране социализация сельского хозяйства еще не достигала таких размеров, как в промышленности и на транспорте. В 1927 году в стране насчитывалось более 25 миллионов индивидуальных крестьянских хозяйств, из которых 5% рассматривались властями как кулацкие, 60 процентов - середняцкие и 35% - бедняцкие (126). Можно было бы и дальше развивать экономические рычаги для помощи индивидуальным хозяевам (фермерам в западном понимании). Но политические рецепты насильственной социализации в сельском хозяйстве, как считал Сталин, требовали иного: заставить крестьян поступиться своими "частнособственническими" интересами и, лишившись своих наделов земли, пойти в коллективные хозяйства, где все было бы общим. А чтобы подать этот рецепт как единственно возможный, партия пошла на меры экономического удушения индивидуального крестьянства, искусственно создав впечатление якобы растущих в деревне антигосударственных устремлений. Под нажимом Сталина государственные органы стали занижать закупочные цены на зерно и другую сельскохозяйственную продукцию, при этом планомерно и резко завышая цены на все промышленные товары. Устанавливая эти "ножницы цен", коммунистическая партия намеренно старалась выжать из крестьян как можно больше продукции за меньшую цену. Одновременно были снижены отчисления из государственного бюджета на развитие инфраструктуры деревни. Крестьян пытались этими мерами подтолкнуть к тому, чтобы они поняли сами, как хорошо забыть все тяготы и вступить в колхозы, которым государство давало много льгот и поблажек. Вместо ожидаемого результата произошло другое: крепкие хозяева пытались всеми силами выжить, слабые разорялись и, естественно, озлоблялись против крепких хозяев еще больше. Реальные закупки сельскохозяйственной продукции в стране, по словам Сталина, резко упали. Было ли действительно падение столь сильным, сказать нельзя, но утверж� В Политическом отчете Центрального Комитета ВКП(б) XV-му съезду партии, сделанном 3 декабря 1927 года, Сталин, обсуждая провал планов подъема хлебозаготовок в стране (хотя к этому времени официальные сводки гласили, что масштаб производства и заготовок зерна был будто бы выше, чем во все предшествующие годы советской власти), задал вопрос: "Где выход для сельского хозяйства?" и дал ответ:

"Выход в том, чтобы мелкие и мельчайшие крестьянские хозяйства постепенно, но неуклонно, не в порядке нажима, а в порядке показа и убеждения, объединять в крупные хозяйства на основе общественной, товарищеской, коллективной обработки земли, с применением сельскохозяйственных машин и тракторов, с применением научных приемов интенсификации земледелия. Других выходов нет" (127).

Такой вывод был тем не менее не единственно возможным, на что указывали специалисты в области сельского хозяйства и даже многие руководители партии большевиков, предлагавшие изменить ценовую политику и дать больше свободы индивидуальным крестьянам. Как сказано выше, Рыков, Бухарин, М.П.Томский считали, что политика тотальной коллективизации приведет к падению производства продукции сельского хозяйства, что опора на кулаков как наиболее творческих и сильных людей в деревне была бы более оправдана, что поворот к социализму у сельских жителей произойдет постепенно (как говорили тогда, стихийно), по мере того, как будет налажен товарооборот промышленного города с деревней. Они одновременно возражали против ускоренных до изнурения темпов индустриализации.

Однако вопреки их мнению подавляющее большинство делегатов XV-го съезда партии приняло предложение Сталина как программу действий, дав санкцию на коллективизацию сельского хозяйства страны.

Но пока, в декабре 1927 года, Сталин еще играл в демократию, делал вид, что он не готовит никакой поголовной коллективизации всех хозяйств с арестом и высылкой лучших крестьян, названных "кулаками". Он еще вполне миролюбив на словах и потому задает вопросы в рамках якобы законной обеспокоенности тем, все ли делается правильно и без перегибов:

"Все ли делается для того, чтобы ограничить и изолировать экономически кулачество? Я думаю, что не все. Неправы те товарищи, которые думают, что можно и нужно покончить с кулаком в порядке административных мер, через ГПУ: сказал, приложил печать и точка. Это средство - легкое, но далеко не действительное. Кулака надо взять мерами экономического порядка и на основе советской законности. А советская законность не есть пустая фраза" (132).

Но прошло лишь несколько дней и эта "мирная инициатива" под шумок опрокидывается. ЦК партии начинает эскалацию приготовлений к поголовной коллективизации крестьянских хозяйств. 14 декабря 1927 года ЦК ВКП(б) рассылает по всем партийным органам директиву о хлебозаготовках и ускорении формирования колхозов. Вслед за ней, 24 декабря, якобы потому, что первая директива ничего не дала (а, спрашивается, чего можно было добиться существенного за 10 дней?), ЦК посылает вторую директиву, составленную в более жестких тонах, а сразу за ней, 9 января 192 8 года, третью, как подтверждает сам Сталин в феврале того же года: