Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Советская классическая проза » Закон души - Николай Воронов

Закон души - Николай Воронов

Читать онлайн Закон души - Николай Воронов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 72
Перейти на страницу:

Бабушка всплеснула руками, едва увидела Страшного на моем плече.

— Ай-яй! Матушки ты мои! Из Карталов упорол! В смертную погоду упорол!

И еще пуще она дивилась тому, что в таком длинном бараке о тридцать шесть комнат Страшной отыскал нашу дверь. И маму, когда вернулась с блюминга, отработав смену, сильней поразило то, что он нашел нашу дверь, а не то, что он в лютую стужу прилетел из другого, по сути дела, города. А я был просто восхищен Страшным и не думал о том, чему тут отдавать предпочтение. Но бабушкины и материны дивованья с уклоном на то, что голубь нашел именно нашу дверь, заставили меня задуматься над его появлением. Я прогулялся по коридору. Двери были очень разные. Наша в отличие от всех дверей была ничем не обита, с круглой жестяной латкой на нижней фанерке. Дверь перед нею была обколочена войлоком, а после нее — слюдянистым толем. Мое восхищение разграничилось. Не столько смелость и память Страшного поразили меня, сколько привязанность, которую он обнаружил ко мне, человеку, своим прилетом и радостным бушеванием, а также ум, благодаря которому он проник в коридор и стал долбить в дверь, чтобы его впустили.

Прежде чем уйти в школу, я насыпал Страшному пшеницы, добытой у Петьки Крючина, убрал от порога плаху — ею был заслонен лаз, дабы в будку не надувало снега. Я полагал: из Карталов Страшной вылетел один — он бы не бросил голубку в пути. Но вместе с тем у меня была надежда, что сейчас Цыганка пробивается к Магнитогорску: не утерпела без него, не могла утерпеть и летит. Вечером я не обнаружил ее в будке. Не прилетела она и через декаду.

Поначалу Страшной, казалось, забыл о ней. Чистился. Кубарем падал с небес, поднявшись туда с Петькиной стаей. Он догонял голубей в вышине и катился обратно почти до самого снежного наста. И не уставал. И никак ему не надоедало играть. Но это продолжалось дня три, а потом он вроде заболел или загрустил. Нахохлился и сидит. Уцепишь за нос — вырвется, а крылом не хлестанет, не взворкует от возмущения.

— Задумываться стал, — беспокойно отметила бабушка.

И ночами начал укать. Чем дальше, тем пронзительней укал.

Спать стало невмочь. Я оставлял его на ночь в будке. Но оттуда нет-нет да и дотягивались его щемящие стоны. Я уж подумывал: не съездить ли в Карталы? Может, вымолю Цыганку за четыреста распронесчастных рублей Банана За Ухом? Но внезапно Страшной исчез. Голубиный вор мог унести, тот же Банан За Ухом. Кошка могла утащить. Поймал Жорж-Итальянец — у этого короткая расправа: не приживется, нет покупателя — пойдет в суп. Время-то голодное.

Люди пропадают бесследно, а здесь — всего лишь небольшая птица.

Но Страшной не пропал. Он опять пришел, да не один — с Цыганкой.

Я был в школе, когда они прилетели. Я и не подозревал, хотя и встретили меня дома бабушка и мать и я смотрел на их лица, что Страшной с Цыганкой сидят под табуретом. Я съел тарелку похлебки, и только тогда мама сказала, чтобы я взглянул под табуретку. Я не захотел взглянуть. Решил — потешается. И мама достала их оттуда и посадила мне на колени, а бабушка стала рассказывать, что увидела, как он привел ее низами за собой, и открыла будку и сама их загнала.

…Через год я отдал их Саше Колыванову, не совсем, а подержать, на зиму.

В то время я занимался в ремесленном училище, и было мне не до дичи: до рассвета уходил и чуть ли не к полуночи возвращался.

Как-то, когда я бежал сквозь январский холод домой, я заметил, что на той стороне барака, где жили Колывановы, оранжевеет электричеством лишь их окошко.

Надумал наведаться. Еле достучался: долго не открывали. Саша играл в очко с Бананом За Ухом. Младшие, сестра и братишка, спали. Мать работала в ночь на обувной фабрике.

Из-за лацкана полупальто, в которое был одет Банан За Ухом, выглядывала голубоватая по черному гордая головка Цыганки. Я спросил Сашу:

— С какой это стати моя Цыганка у Банана?

— Проиграл, — поникло ответил он.

— Без тебя догадался. Я спрашиваю: почему играешь на чужое?

— Продул все деньги. Отыграться хочется. В аккурат я банкую. Он идет на весь банк. И ежели проигрывает — отдает Цыганку.

— Чего ты на своих-то голубей не играл?

— Банан не захотел.

— А Страшной где?

— Под кроватью.

Я приоткинул одеяло. На дне раскрытого деревянного чемодана спал Страшной, стоя на одной ноге.

— Давай добанковывай, — сказал я.

Он убил карту Банана За Ухом, и тот с внезапным криком вскочил, и не успели мы опомниться, как он мстительно и неуклюже рванул из-под полы рукой, и на пол упало и начало биться крыльями тело Цыганки.

Банан За Ухом оторвал ей голову.

Мы били его, пока он не перестал сопротивляться, а потом выволокли в коридор.

Я забрал Страшного. Утром он улетел к Саше, но быстро вернулся к моей будке, не найдя там Цыганки. Дома была бабушка, и он поднял ее с постели, подолбив в фанерку. Он забрался под табурет. И в панике выскочил оттуда. Облазил всю комнату и опять забежал под табурет. Укал, звал, жаловался. После этого бился в оконные стекла. Бабушка схватила его и выпустила на улицу.

Жил он у меня. На Сашин барак почему-то даже не садился. Неужели он видел из чемодана окровавленную Цыганку и что-то понял?

Он часто залетал в барак и стучал в дверь, а вскоре уже рвался наружу.

— Тронулся, — сказала бабушка.

Он стал залетать в чужие бараки, и дети приносили его к нам. А однажды его не оказалось ни в будке, ни в комнате. Я обошел бараки и всех окрестных голубятников. Никто в этот день его не видел. И никто после не видел.

И хорошо, что я не знаю, что с ним случилось. Когда я вспоминал о Страшном, мне долго казалось, что он где-то есть и все ищет Цыганку.

1969 г.

СПАСИТЕЛИ

Рассказ

1

Маяк на горе. Колючая под током изгородь. Край обрыва. И твердый снег над желтым льдом рудопромывочной канавы.

Маяк — начало нашего излюбленного лыжного пути, утрамбованный снег надо льдом — конец.

Мы — барачные мальчишки: Саня Колыванов, Лёлёся Машкевич, Колдунов и я, живущие во втором военном году.

Нас привлекает этот путь тем, что, скользя по накатанной до никелевого блеска лыжне, испытываешь гордость: рядом проволока под током, а вокруг жужжит воздух — летишь чуть ли не со скоростью самолета-«ястребка», а у тебя не захолонет сердце, и хочется скользить бешеней, бесшабашней. А после разгона — прыжок. Паришь будто бы над пропастью. И успеваешь увидеть справа от себя обрыв, полосатую проходную будку, рельсы-прожилки, корытовидную крышу паровозного депо, а дальше — трубы проката, мартенов, коксохима и дымы, дымы. Но едва начнется падение, ты уже смотришь влево, чуть наискосок, и видишь мерцание воздуха в глубоком глиняном ущелье, прорытом рудопромывочным ручьем, забураненный пруд, ощетиненный оранжево-красными торосами льда в местах недавних полыней, степь с коричневой заплатой лесопитомника, горный кряж, твердый, синий отсюда.

Покамест, летя, находишься выше низины, на которой стоит завод, душу как бы обвеивает свободой, но как только начинаешь опускаться в ущелье между ярами, то сразу возникает чувство стесненности — был простор и пропал. Но когда твои лыжи громыхнут по снежно-ледяной тверди и ты покатишь, как аэросани, пущенные на полный ход, тотчас возникает предчувствие свободы. А через минуту ты выскочишь к торосам, на простор!

В тот памятный день мы, как всегда, катались вчетвером: мой двоюродный брат Саня Колыванов, Лёлёся Машкевич, Колдунов и я.

К горе мы бежали не прытко. Бил лобовой ветер. Казалось, что по щекам задевают наждачной шкуркой.

Скоро наши лица притерпелись.

На гору мы всходили «елочкой». Вчерашняя поземка ободрала пушистый верх снегов. Слюденели плешины наледей.

Я поехал по запорошенной лыжне. Стремительно набирал разгон. Захотелось взглянуть на себя, мчавшегося под гору.

Мысленно перенесся к маяку — под ним топтались мои товарищи — и увидел оттуда: лечу черным парусом; чтобы набрать стремительность, я разбросил полы шинели, и их надувало перевальным ветром.

Изгородь отшвырнуло вправо, а меня, летящего к обрыву, — влево.

До края обрыва — миг скольжения. Сердце екнуло от страха.

Я сумел бы свернуть и просвистеть в снежных искрах по кромке яра, но ощутил в себе лихость, поймал глазами нырок, пробитый лыжами, очутился в этом нырке, и, когда меня толкнуло в небо, вскинул руки и начал парить, слыша, как волнуются позади полы шинели.

Я увидел вдалеке над металлургическим комбинатом крахмально-белое облако. Оно ввинчивалось в желтые патлы сернистого дыма. То был пар из тушильной башни. Башня — огромногорлая труба. Электровоз вкатывает под нее тушильный вагон, полный свежеиспеченного кокса, горящего красно-медным пламенем. Там кокс орошают до сизой черноты, оттого из ствола башни и выкручивается пар.

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 72
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Закон души - Николай Воронов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит