Ночь, которой не было (СИ) - Кучер Ая

— Неправильная, — у мужчины охрип голос, и мурашки просто несутся по телу от этого звука. — Кхм, неправильная формулировка.

— Я никогда не целовалась с тем, у кого есть пирсинг.

Слова даются с трудом, в голове туманиться от алкоголя и похоти. Господи, дай мне сил сдержаться. Я же на таблетках, а прёт от мужчин так, будто моя нимфомания на самом пике.

Алекс делает глоток вина, и я слежу, как дёргается его кадык. Веду взглядом по стекающей капле вина, которую он слизывает. Почти попускаю момент, когда Сэм тоже делает глоток. Пальцы зудят от желания исследовать тело брюнета и почувствовать, как будет пирсинг под пальцами ощущаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А хочешь?

Рассматриваю ворсинки на ковре, чтобы успокоиться. Обуздать своё безумие, не отвечать на провокационный вопрос согласием. Хочу. Пиздец как хочу поцеловаться с тем, у кого пирсинг. С одним конкретным человеком. Настолько хочу, что губы немеют от невозможности прикоснуться.

— Твоя очередь, Сэм.

— Я никогда не изменял в отношениях.

Я застываю, сжимая ножку бокала. У Сэма будто встроенный радар на вопросы, попадающие в самую цель. Делаю глоток, не поднимая глаз. Я знаю, что это была не полностью измена и ни капли не моя вина, а моей болезни. Но мне стыдно за неё, до сих пор выкручивает сожалением от моего «бешенства матки».

Егор, мой первый парень, знал о моей проблеме. Мы учились вместе, и он был рядом, когда гормоны начали плясать. Он был моим первым, во многих планах. Первый парень, первый секс, первая измена и разочарование, первое разбитое сердце.

Парень знал, что я не могу это контролировать. Лечение только началось, мысли путались, обволакиваясь туманом нимфомании. И мы были подростками, без особых моральных принципов и устоев. Он принимал меня такой и был готов к тому, что однажды я изменю ему с другим.

Вот только я к этому готова не была, сама себя винила и не могла смотреть в глаза парню. Егор ни слова плохого не сказал, только поддержал и вместе со мной пошел к психологу, которого я посещала дважды в неделю. Он был поддержкой и опорой, намного лучше Архипова принимал меня и мои решения. Архипов бесился, что с таблетками я стала почти фригидной, особенно под конец курса. А Егор принимал. И поэтому я сама бросила его. Он заслуживал лучшего, кого-то здорового, с нормальными мозгами.

Я вижу, что никто другой из мужчин не пьёт. И от этого только хуже. Они старше меня лет на десять, а испорченная тут я. Я благодарна им за то, что они ничего не спрашивают, продолжая игру.

— Я никогда не танцевал на шесте.

У меня брови взлетают к волосам от момента, когда Сэм делает большой глоток алкоголя и улыбается мне. Будто заигрывает, желая вызвать бурю внутри. И вызывает, сукин сын. Разжигает всё одним движением, рисует в голове картинки, как его длинное подкаченное тело могло двигаться. Изгибаться под музыку и обхватывать шест.

И даже глоток вина не способен потушить разбушевавшуюся фантазию. Только служит дополнительным розжигом.

Я решаю быть честной. Мы видимся первый и последний раз в жизни. Максимум — где-то через Миру пересечёмся. Это случайное, немыслимое стечение обстоятельств. С утра меня заберут, подруга обещала, и всё закончиться. Эта Новогодняя ночь останется простым воспоминанием в моей голове. И только мне решать — горьким сожалением или сладкой патокой.

— Неожиданно, — на выдохе произносит Алекс и скользит взглядом по моему телу. Неужели не одна я использую воображение по максимуму? — Интересно, где ты нашла шест. И скажи, что ты не танцевала стриптиз своему бывшему. Он не заслужил.

— Нет, не ему танцевала.

Улыбаюсь, наблюдая за метелью за окном. Я вообще стриптиз не танцевала. Шест это ведь не только о раздевании и пошлости. Это о тренировках, красивых изгибах и невероятных трюках. Это о теле и его познании, выражении своих эмоций через чувственность и танец.

Стрип-пластика и пол дэнс помогают раскрыть свою грацию и сексуальность, или, как мне, обуздать их и направить в нужном направлении. Там нет ни грамма пошлости или разврата, чистое танцевальное искусство.

Мама за голову хваталась, когда я в шестнадцать захотела пойти на занятия на пилоне. А через два года я даже довольно консервативную Ангелину затащила на свои тренировки, превращая это в постоянное хобби и неплохой способ заработка.

Вопросы становятся всё более откровенней, глоток вина становится комком в горле с каждой улыбкой мужчин. Но я наслаждаюсь этой игрой, позволяю себе отпустить и расслабиться.

Ну, подумают они обо мне плохое, какая разница? Это случайные люди в моей жизни, их мнение ничего не решает. Может, будет неприятно или обидно от какой-то реакции, но это я переживу. А Мира знает обо мне намного больше, чтобы осудить за ответы на эти вопросы.

— Я никогда не хотел заняться сексом втроём.

В этот раз угадывает Алекс. Так легко и непринуждённо попадает в самое яблочко, будто видит все мои пороки. Пытается их вырвать наружу, показать всем и мне самой в первую очередь.

Сэм тянется ко мне, протягивая бокал. Ждёт, что я чокнусь с ним и выпью за такое? Но я не могу. Или могу? Никто из мужчин не докажет мою ложь и хитрость. Я могу отодвинутся, покачать головой и смотреть, как мужчина пьёт в одиночестве. Ему такое простительно, он мужчина, а кто из них не думал о таком? Странно, что Алекс вообще такой вопрос поднял.

Но я не могу ни выпить, ни отказаться. Застываю статуей, глотая воздух. Не знаю, как поступить. Это всего лишь игра, ничего не решающая. Я могу солгать. Я могу сказать правду, раз решила, что им меня не смутить. Но отчего-то сердце бешено заходиться в груди, сжимается от боли, будто работает на пределе своих сил.

Мне кажется, что от моего поступка решиться многое. Что-то большее, чем просто проигрыш одного из нас. Нужно просто солгать, но ни звука не произношу.

Мужчины внимательно смотрят на меня. Не поторапливают, не шутят. Только ждут моего ответа, прожигая. И от этого ещё сложнее принять решение. Пальцы дрожат и вино колышется в такт.

Да или нет. Нет или да.

— За желания.

Выпаливаю, боясь передумать, и тянусь навстречу Сэму. Это же ничего не решает, так? Вот только звон бокалов оглушает, когда к нам присоединяется и Алекс. Ухмыляется, будто только что развёл меня на признание. Так и было, он жульничал. А теперь одним глотком допивает всё вино.

— Ты проиграл.

— Проиграл, принцесса. Но у меня такое чувство, словно я только что выиграл.

Глава 16. Танцы и вопросы

Слова Алекса выбивают меня из себя. Как можно выиграть, проиграв другим желание? Узнать моё грязную мысль не особо ценно. Да почти все об этом задумывались, но мало кто воплощал эти фантазии в жизнь.

— Желание, — напоминает Сэм и, прежде чем я успею подумать над вариантами, произносит: — Раз уж мы Юнной уже танцевали стриптиз, то остался только ты.

— Glaubst du, das wird sie überzeugen?

— Думаешь её это убедит?

Алекс улыбается, не стараясь отделаться от желания. А я заливаюсь краской от мысли, что мне нужно будет смотреть на танец мужчины. Как он раздевается и двигается под музыку.

Мужчина аккуратным движением усаживает меня на диван, поднимаясь. Не успеваю даже ощутить холод, как с другой стороны ко мне прижимается Сэм. Он закидывает руку спинку дивана, но не трогает меня, ни частичкой тела не касается. Только жаром тела испепеляет. И это предвкушение вызывает дрожь сильнее самих касаний.

Алекс делает то, чего я не ожидаю от него. Взлохмачивает тёмные волосы и улыбается, но не привычной надменной или раскованной улыбкой. А немного смущенно и неловко. И это настолько искренне и прекрасное украшение его лица, что я любуюсь. Цепляюсь взглядом за каждую родинку на лице, пропадаю на его ямочках.

Мужчина слегка покачивается в такт музыке, набирая ритм. Он не был профессиональным танцором. Не удивлял движениями, но Господи, его танец завораживал сильнее многих других.