XVII. Наваррец - Игорь Александрович Шенгальц

Я вернулся домой. Предстояло поговорить с д'Артаньяном и предложить ему поучаствовать в предприятии. Характер у гасконца был боевой, в средствах он был стеснен, так что мне представлялось весьма несложным делом заполучить его согласие.

Д'Артаньян как раз был у себя, но пребывал в смутном расположении чувств. Он сидел на единственном табурете и пил вино прямо из бутылки. Рядом на полу валялась еще одна пустая.

— Что-то случилось, друг мой? — поинтересовался я. — Вижу, вы в печали?

Гасконец сделал глубокий глоток.

— Мой план, о котором я вам говорил, провалился. Теперь, боюсь, я не разбогатею так быстро, как планировал.

— Да-да, что-то припоминаю. Но вы не посвящали меня в детали.

— Эх, — тяжело вздохнул д'Артаньян. — План был прост и разумен. Мне всего-навсего требовалось спасти жизнь короля, и мое будущее было бы обеспечено!

— А каким образом вы намеревались это осуществить? — заинтересовался я.

— Я планировал попасть на королевскую охоту, у меня даже была договоренность с одним человеком… А там, знаете ли, всяческие опасности: дикие звери, случайный выстрел — всякое бывает. Но я был бы рядом и, несомненно, помог бы Его Величеству…

— Ваш план хорош, но он подразумевает массу случайностей.

— Эх, любезный де Ла Русс, — вновь вздохнул д'Артаньян. — Все случайности легко можно устроить, если это очень нужно. Вот только я не знал, что всего лишь неделю назад дикий вепрь вырвался из клетки и чуть было не растерзал королеву. Лишь благодаря счастливому случаю Ее Величество не пострадала. И с того дня безопасность обоих Величеств усилили до невозможности. Теперь короля всюду сопровождает двадцать мушкетеров, а уж они не дадут и волоску упасть с его головы.

— Да, при такой охране ваши шансы, любезный д'Артаньян, стремятся к нулю. Но я знаю, как вам помочь!

— И как же? — вяло заинтересовался гасконец.

— Мне требуется компаньон в одном крайне опасном, но щедро оплачиваемом деле. И я подумал, что вас это заинтересует.

— Насколько щедро оплачиваемом? — тут же вскочил на ноги гасконец, чрезвычайно оживившись.

— Поверьте, в случае успеха вы останетесь довольны. Вот только, выполняя это дело, вы можете быть убиты.

— Это ерунда, — отмахнулся юноша. — Мы все когда-то умрем. И лучше умереть маршалом Франции на войне от пули в голову, чем нищим стариком в своей постели.

Я долго смотрел на него, ничего не говоря.

Он был прав. Жизнь и смерть не стоили ровным счетом ничего.

— А помните, вы рассказывали о двух вдовушках, живущих неподалеку. Не нанести ли им дружеский визит?

— Отличная идея, шевалье! Это чертовски отличная идея!..

Глава 6

Второе утро подряд началось с головной боли. Правда в этот раз рядом со мной сладко посапывала обнаженная девица весьма аппетитных форм.

Вчерашний наш визит к веселым вдовушкам окончился удивительно приятно. Нам искренне обрадовались, накормили, напоили и спать уложили. Разве что в баньке не обогрели, но с этим в просвещенной Европе даже в двадцать первом веке худо, что уж говорить о веке семнадцатом.

Гасконец, несмотря на свой юный возраст, имел к женщинам особый подход. Он действовал одновременно нагло, но в то же время весьма галантно, и отказа не знал. Я тоже постарался проявить свои лучшие качества, да и нрав у девиц оказался легкий, а социальная ответственность была пониженной, поэтому ночь прошла весьма фривольно. Благо, комнат в их доме оказалось больше одной, и тесниться не пришлось — благо, студенческие времена давно миновали, и возвращаться к ним не хотелось.

Я широко потянулся и встал с постели. По случаю летней жары окно было приоткрыто, ставни распахнуты, и солнце вовсю светило, заглядывая в комнату.

Открыв окно еще шире, я широко расставил ноги и с нескрываемым удовольствием облегчил мочевой пузырь, нисколько не заботясь о проходящих внизу людях. Недаром же мода на широкополые шляпы появилась именно в городах, где из окна всякое могло попасть на головы.

Судя по тому, что особых криков и проклятий в ответ не раздалось, прохожим повезло оказаться в этот момент в ином месте, и я никого не зацепил.

Мне все больше и больше начинал нравиться этот век. Пожалуй, тут можно жить.

Закончив свои дела, я вернулся к кровати, теперь уже с явным интересом оглядывая округлую попку вдовушки. Мой молодой организм тут же отэрегировал… хм… отреагировал должным образом.

Недолго думая, я обхватил девицу за бедра, чуть приподнял, установив в нужную позицию, слегка раздвинул ей ноги, а дальше, уже не думая ни о чем, приступил к делу.

Никакого возмутительного сопротивления я в ответ не получил, напротив, вдовушка задышала часто и глубоко, время от времени сладострастно постанывая, и задвигалась в такт. Я даже подумал — вся эта предшествующая мизансцена была срежиссирована и сыграна ей профессионально, она давно проснулась и выжидала, соблазнительно раскинувшись на постели, а я в итоге — вовсе не герой-любовник, а жертва коварного суккуба, соскучившейся по мужчине.

Даже если дело обстояло именно так, меня это нисколько не смущало, а ее — тем более. Никаких современных любовных изысков, вроде предварительных ласк, вдовушке не требовалось, она и так была возбуждена сверх всякой меры. Через пару минут она перестала сдерживаться и застонала с такой страстью, что сквозь открытое окно ее крики были слышны на весь квартал.

Когда мы оба, наконец, выдохлись и рухнули на постель, пот тек с меня ручьем. Да проще на дуэли подраться, честное слово! Меньше выматывает.

— Как вас зовут, шевалье? — томно уточнила вдовушка. Кажется, не у одного меня события вчерашнего вечера расплылись в одно большое смутное пятно.

— Ибрагим вам что-нибудь говорит? Прекрасное имя!

Пока вдовушка хлопала глазами, собираясь с мыслями, я натянул штаны, рубаху и сапоги, подхватил прочие вещи, и выскользнул из комнаты.

— Заходите еще, Ибрагим! — донеслось мне вслед.

Непременно, блять, непременно. Хороший трах дорогого стоит! Тем более девица денег за удовольствие не брала, работала из чистого энтузиазма. Имя моей вдовушки тоже не сохранилось в памяти, да и адрес выветрился из головы. Мы с д'Артаньяном вчера изрядно попетляли по Парижу, прежде чем добрались до места.

Полностью одевшись в небольшой прихожей, я уже собрался покинуть сей гостеприимный приют, как из соседней комнаты тенью выполз гасконец в одном сапоге и штанах. Второй сапог, равно как