Прекрасная колдунья - Джулиана Гарнетт

Но согласится ли он? Не решит ли, что сделаться ее защитником — это слишком много за то, что она обещает ему? Джина, конечно, слушала романтические сказки о рыцарских подвигах, совершенных ради прекрасной дамы, но этот человек не казался таким уж романтиком. А что иное, кроме своей любви, она могла бы предложить ему взамен? Даже в самых своих смелых мечтах она не верила, что Рон захочет ради нее осадить крепость. И все же надо было попробовать: в глубине души ей казалось, что он настоящий рыцарь, и, дав рыцарскую клятву, будет свято соблюдать ее.

Рука Рона перехватила ее вздрагивающие пальцы и крепко сжала их.

— Итак, прекрасная леди, назовите ваши условия.

Он, очевидно, воспринял ее слова как шутку, но отступать было нельзя. Джина изобразила обольстительную улыбку, которая не очень-то удалась ей, и постаралась скрыть дрожь своей руки, упершись в его прикрытую кольчугой грудь.

— Двенадцати подвигов Геракла от вас не потребуется, — с игривым смешком сказала она. — Но, возможно, несколько более скромных задач…

— Несколько? — Брови его поднялись, и веселый огонек блеснул в светло-серых глазах. — И сколько же именно ты подразумеваешь под этим?

— Ну, может быть, две… или три.

— Три? За единственную ночь? Звучит неплохо, но смогу ли я довести до конца нашу сделку? Что, если придется отдать жизнь, совершая первый из этих подвигов?

Джина приложила и другую руку к его груди, проведя пальцами по холодному металлу кольчуги, а потом коснулась небритого подбородка. Ее пальцы мягко скользнули по твердым очертаниям его рта, прошлись по бледному изгибу шрама на щеке. Она почувствовала, что легкий трепет пробежал по его телу, а холодноватые, подернутые дымкой глаза сузились за длинными темными ресницами. Джина поднялась на цыпочки, чтобы обнять его за шею, и положила голову ему на грудь.

— Ну что же, сэр, тогда компромисс: плата — вперед! Сначала я подарю тебе свою любовь, а потом уже потребую подвиг. Так что ты получишь все, что желаешь получить.

В его глазах промелькнула быстрая вспышка, а рука обхватила ее спину и крепко, решительно притянула к груди.

— Это соблазнительно, мой цветочек! Назови подвиг, который я должен совершить, и, если мне это подойдет, я дам согласие.

Джина была даже рада, что она согласилась заранее: это свидетельствовало о честности и ответственности за свои слова. Она уже приготовила фразу, достаточно туманную, чтобы он не сразу разглядел ее истинную цель. Но сначала нужно было как следует разгорячить и воспламенить его.

Прильнув к груди рыцаря, она провела пальцами по его губам в нежной замедленной ласке. Джина знала, что нечто подобное делают все женщины, когда хотят соблазнить мужчину, — от дешевых шлюх до благородных дам, воспеваемых трубадурами, — и старалась им подражать.

И это явно сработало: дыхание Рональда участилось, а правая рука конвульсивно сжалась на ее спине. Другой рукой он оттянул ее голову назад, а губы прильнули к ее губам с опаляющей силой. Поцелуй был крепкий и грубый, почти болезненный, но вызвал у нее опьяняющее ощущение. Джина чувствовала, как потоки огня растекались по всему телу, заставляя ее трепетать. Его губы запечатали ее рот так, что она не могла дышать, а сильные руки оторвали от пола.

Когда Рон отпустил ее и поднял голову, оба они задыхались от возбуждения и трудно было сказать, кто из них больше дрожал. Но Джина вовремя вспомнила о своей цели и первая пришла в себя. Тихо рассмеявшись и бросив на него короткий косой взгляд, она произнесла наконец заготовленную фразу:

— Мне нужна победа, сэр! Победа, которую одерживают те рыцари, что носят цвета своих дам на турнирах. Я жажду победы!

— Победы? И ты хочешь, чтобы я носил твои цвета? — Рон ухмыльнулся, и его белые зубы сверкнули на загорелом лице. — Неожиданное условие. А ты хоть выбрала уже турнир, в котором я должен добыть для тебя победу?

Неужели он не принимает ее всерьез?! Ничего, придет время — и она докажет ему, насколько все это серьезно! Джина заставила себя улыбнуться.

— Да, благородный сэр, в некотором роде… Так ты обещаешь? Ты клянешься носить мои цвета и сражаться за меня?

— Я бы ни за что не отказался от такого условия. Ведь оно включает две самые приятные вещи на свете: игру на турнире и любовную игру. Но я должен предупредить тебя, что мне придется уехать завтра утром. — Он взял ее руку и поцеловал кончики пальцев. Слабая улыбка на губах не скрывала жадный блеск его глаз. — Что, если я пообещаю одержать победу через некоторое время?

— Я согласна, мой рыцарь. Если ты поклянешься мне в этом, как я клянусь одарить тебя своею любовью; я буду ждать обещанной мне победы. — С дразнящей улыбкой и трепещущими от волнения ресницами она взяла его руку и положила на рукоять меча. — Поклянись своим рыцарским мечом, благородный сэр! Поклянись носить мои цвета…

Джина не могла больше говорить. Затаив дыхание, она закрыла глаза и с облегчением выдохнула, когда он хрипло произнес:

— Клянусь, моя прекрасная дама! Своей рыцарской честью клянусь сражаться за победу во славу твоего имени!

Глава ЧЕТВЕРТАЯ

Сальные свечи коптили и потрескивали, густой дым стлался по общей зале трактира слоистыми облаками. В открытые ставни задувал влажный ветерок, предвещавший дождь. Из темного угла, где расположилась компания гуляк, раздавался дружный смех.

Бросив в который уже раз нетерпеливый взгляд на дверь, Рон положил ноги на скамью напротив и уставился на носки своих запыленных сапог. В деревенской церкви уже зазвонили к вечерне, назначенный час давно прошел, а девушка так и не появилась. От нетерпения он не находил себе места.

Зачем тянуть, если все решено? Но женщины любят потешить свое тщеславие и обязательно должны поломаться немного, прежде чем лечь в постель. Придумала какие-то условия, какие-то таинственные подвиги, чтобы отдать ему то, что и так намеревалась отдать… Он прекрасно знал, что в ближайшей округе не собирались устраивать не только никакого рыцарского турнира, но даже простой деревенской ярмарки. Все это не больше, чем кокетство, уловка, призванная замаскировать ее собственное влечение е нему! Ну, если ей так уж хочется, он готов подыграть. Рон снова посмотрел на дверь — его темноглазой таинственной красотки не было и в помине.

В темном углу раздался еще один взрыв смеха и громкий бессвязный разговор, свидетельствующий об обильных возлияниях. Его рука сжала оловянный кубок с вином, который принесла ему хозяйская дочь. Если темноглазая фея не покажется, он, пожалуй, дойдет до того, что заменит ее какой-нибудь другой! Вот хотя бы той нахальной девкой, что низко наклонилась сейчас над соседним столом, чтобы подать кружку эля сэру Петеру, одному из его рыцарей. Кажется, это она утром так бесстыдно предлагала ему себя…