Мой любимый (не) медведь (СИ) - Юнина Наталья

— Все, одевайся и не беси меня еще больше.

Потапов отворачивается и молча натягивает боксеры и джинсы, следом идет белая футболка. Эх, хорош, зараза, даже стринги его не портят.

— Мне, конечно, льстит, что ты на меня пялишься, но нас в гостиной ждут твои родители, давай переодевайся и туфли эти сними.

Скидываю с себя халат и надеваю простое летнее платье по колено. Желтый мне определенно к лицу. Убираю волосы и закалываю заколками.

— Так стоп, распусти обратно. У меня стресс, мне нужно расслабиться и мне плевать, что можно получить твой трахобазар.

— Трихобезоар.

— Заткнись и шуруй в гостиную.

— Ладно. Саш, а откуда ты знаешь, как зовут моих родителей?

— Информацию о тебе читал, как же еще. Вот только отчество твоего отца так и не могу вспомнить.

— Алексеевич.

— Хорошо, давай сюда руку.

Саша берет меня за руку, и мы направляемся в гостиную. Мама с папой, надо сказать, немного освоились, раз сидят на диване и попивают коньяк.

— А вы что без нас начали? — возмущенно спрашивает Потапов.

— А мы немножко, вместо корвалола. Ой, Александр, а без хобота вам лучше.

— Это вы зря, Мария Александровна, хобот всегда при мне, иначе я бы был уже просто Александрой.

— Да, наверное. Александра, Александра, этот город- наш с тобою. Стали мы его судьбоююю….

— Мама!

— Ой, простите, я же не одна. Люблю попеть в одиночестве. Ну хорошо. Присаживайтесь, расскажите нам с папой о вас. Конечно, у нас получилось странное знакомство, но Петя говорит, что сейчас такое в норме. Вы уже вместе живете?

— Нет, пока набегами, но скоро Алина переезжает ко мне, а эту квартиру мы будем сдавать, — кошусь злобно на Потапова, но молчу.

— Понятно. Все это очень странно, конечно. А чем вы занимаетесь, Саша? — наконец подключается к разговору папа.

— Бизнесом. Владею клубами.

— Надеюсь, клуб не тот, в который вы сегодня собирались? — поддевает мама.

— Нет, Мария Александровна, туда мы только по праздникам ходим. Любим животный мир.

— Кстати, да. Алина, что это за животное на нас смотрит? — недовольно спрашивает мама.

— Это котик, ты же хотела, чтобы я завела кота и мужа, вот смотри все сбылось.

— А получила хобот и вот эту страшилу.

— Мама, он очень милый и добрый котик, внешность, конечно, специфическая, но это сфинкс, по-другому они не выглядят, — ой надеюсь, что он и вправду окажется хорошим котиком, иначе Потапову конец.

— Почему он так странно на меня смотрит? У него глаз косит?

— Он вами любуется, Мария Александровна.

— И как его зовут?

— Грызлик, — не унимается Потапов.

— Грызлик? Почему такое странное имя?

— А он грызет непонравившихся ему людей.

— Это такой намек?

— Нет, ни в коем случае. Просто он действительно их грызет. Мы взяли его с приюта, а туда его возвращали именно по этой причине. Хозяева такие попадались, вот он их и грыз.

— Понятно.

И тут мама замолчала, а я поняла две простые вещи: во-первых, сегодня полный и безоговорочный бенефис Потапова, ну и, пожалуй, стоит признать главную вещь — я влюбилась в Сашу….

Глава 11

Я, конечно, знал, что просто не будет, но светить яйцами, хоботом и голой жопой при незнакомцах точно не планировал. А уж перед этими незнакомцами и подавно. Я пока не раскусил моих будущих родственников, но маман меня определенно напрягает, косится на меня только так, словно на мне снова хобот, только уже на лице. Сразу понятно- баба дотошная, и судя по отсутствию словесного поноса у Алины, та ее знатно достала. Но во всем этом есть определенно большой плюс, на который я никак не надеялся- моя макраместка пала. Не знаю от чего, то ли от хобота, то ли от ягодиц, но теперь знаю точно- не соскочит. То, что раньше для нее было непонятной игрой, сейчас точно заиграло по-другому. Пятой точкой чувствую-неравнодушна. Наконец-то! Бабы как бабы, а эта не от мира сего. Смотрю на будущую тещу, у которой, кстати, залип укроп на верхней губе, и не верю, что Алина будет такой. Нет, фигня это про дочерей и мам. Алинка хоть и стервозина, но при определенном подходе станет лапой, а эта нет. Сразу видно, кто в доме хозяин и у кого яйца, и это явно не Петр. Интересно, какой был родной отец у Алины, на мать она совсем не похожа, по крайней мере внешностью точно. Маман блондинистая мадам, и насколько я понимаю натуральная, а судя по ее блеклым бровям и бледному лицу вся какая-то не очень, а вот Алинка, что надо. Волосы, как я люблю- длинные, каштановые, без этих новомодных попугайских прядей. Как там в песне: и губки бантиком и бровки домиком, правда она не сонный гномик. Хотя нет, гномик. Усмехаюсь сам себе.

— Александр, что вас так насмешило?

— Вам показалось, Мария Александровна. У вас, кстати, укроп на губе, — будущая теща тушуется, устремляет взгляд в тарелку и вытирает рот салфеткой.

— Извините, нехорошо получилось.

— Да что вы, главное не в зубах застряло, да, Алин?

— Определенно. Если застрянет в зубах, мама, то это хуже. И зубочисткой не всегда получается достать. А потом ковыряешь, ковыряешь, травмируешь десны, а там и хроническое воспаление, отсюда и пародонтальный карман. А так как зубочистка нестерильна, то в этом кармане нередко возникает пародонтальный абсцесс, ну и гнойная полость, вскрытие, дренирование и так далее. В общем, определенно лучше укроп на губе, чем в зубах.

— Наконец-то, моя Алина вернулась. Чмокни папочку, — и тут Алина сама тянется ко мне. Чудеса ей Богу, но видимо рано порадовался.

— Я тебе хобот оторву, не переигрывай, — шепчет мне на ухо.

— Еда, кстати, невкусная, сразу видно не домашняя. Без души, — по-прежнему не унимается будущая теща.

— Не придирайтесь, Мария Александровна. Все очень вкусно, вам просто укроп поперек горла встал.

— Скажите, Саша, а вы всегда такой?

— Нет. Обычно я гораздо хуже.

— Надеюсь шутите. Ну, расскажите что-нибудь о себе, Саша. Кто ваши родители, они с вами живут? Может пока мы здесь, познакомите?

— Со знакомством вряд ли, думаю вам пока рановато отправляться в мир иной. Мои родители умерли, из родных осталась только бабушка.

— Простите, не подумала. Ну хорошо, Саша, вы владеете клубами, а образование у вас есть? Какие-то увлечения может быть?

— Кое-как закончил школу, потом армия и зарабатывание денег. Никаких институтов и прочего. А из увлечений только макраме.

— Макраме?! — удивленно спрашивает маман.

— Да. Мы с Алиной прямо втянулись. Ходим специально на кружок, кстати, розовые трусы мы сплели вместе, но по большей части Алина, она уже почти спец. Хотите мы вам что-нибудь сплетем?

— Нет, спасибо. Очень странно. Алина даже пуговицу не может нормально пришить, а тут макраме.

— Ну, пуговицы и шитье это другое. А мы плетем. Каждый вечер за чашечкой кофе плетем и плетем.

— Алина, что я еще о тебе не знаю? Или это шутки?

— Никаких шуток, мама, да мы любим макраме.

Моя макраместка с радостью мне поддакивает. Ну, прям идиллия. Маман еще что-то вещает, в беседу даже включается отец, а мне становится скучно. Разогнать бы всех по домам, выкинуть на хрен эту посуду со стола и разложить бы тут Алинку. Трусы-то я напялил, а из-за родственничков секса не видать. Моя будущая теща продолжает болтать, а я тоже даром времени не теряю. Пододвигаюсь ближе к моей птичке-обломинго и наглым образом задираю ее, и без того короткое, платьице. Веду рукой по внутренней стороне бедра, Алина вопросительно на меня смотрит, но не отстраняется. Легонько выписываю узоры на нежной коже и как только касаюсь резинки трусиков, моя макраместка тут же вздрагивает, дергает ногой и встает из-за стола.

— Давайте я поставлю чайник, — Алина не спрашивает, а скорее констатирует.

Начинает суетиться и собирает посуду со стола, а я только этому рад, хочу скорее завершить этот вечер. Не привык я к этим посиделкам, вот совсем не привык.