История Камня - Хьюарт Барри

— Мой предок — загадка от начала до конца, — сказал он. — Он собрал огромное богатство, но не потратил ни катти или ляна[19] серебра на место своего последнего покоя. Что он сделал с деньгами? Во всяком случае не передал никому из своей семьи, и нет никаких свидетельств, что их забрал его брат-император. Несколько столетий после смерти Смеющегося Принца наша семья чуть ли все время охотилась на людей, которые рыли ямы по всей долине, и до сих пор жулики делают состояние на продаже поддельных карт с местами захоронений сокровищ. Саркофаг слева — остатки его главной жены, а мой предок спит в правом.

Мастер Ли кивнул мне. Я вышел вперед и проверил каменную крышку. Она весила по меньшей мере двадцать даней,[20] но покоилась на гладких пазах, я уперся посильнее и надавил. Я почти сломал спину, прежде чем заставил ее двинуться, но потом она заскользила с болезненным скрипом камня о камень. Внутри оказалась мумия, завернутая в просмоленный холст. Часть повязок сползла, и обнажился кусок выбеленного черепа. Пустая глазница пристально смотрела на нас, и, откровенно признаюсь, я облегченно вздохнул, когда увидел, что в таком виде Смеющийся Принц точно не сможет смеяться и плясать при свете луны.

Мастер Ли наклонился над гробом и потом выпрямился, держа в руке маленький эмалированный ящик, похожий на коробочки для пилюль. Внутри ящичка не было ничего, кроме горстки серой пыли, но когда он почистил крышку, мы увидели изображение жабы, сидевшей на лиловой подушечке.

— Я слышал, что Смеющийся Принц был уверен, что вылечится от горячки, и это может объяснить, почему ему это не удалось, — задумчиво сказал Мастер Ли. — Уже в его время было известно, что похожие на слезы выделения некоторых жаб стимулируют работу сердца, и более эффективны, чем напиток из наперстянки, и Жабий Эликсир обычно прописывают для лечения нескольких тяжелых сердечных заболеваний. Как всегда любое увеличение дозы смертельно, и ящичек могли поместить в гроб для того, чтобы подчеркнуть, что он умер естественной смертью. А может быть наоборот, это знак, что император действительно послал ему желтый шарф, и Лиу Шень впрыгнул в подземный мир на спине жабы. Но сейчас все это не имеет никакого значения.

Больше в гробу не было ничего. В смерти, как и в жизни, жестокий повелитель Долины Скорби остался загадкой. Я водрузил крышку на место. Мы прошли обратно в туннель, и принц закрыл за собой дверь. Грот по-прежнему наводил ужас, но когда мы вышли наружу, я точно знал, что его зло умерло, как и сам Смеющийся Принц. Солнце заходило, окрасив небо багровым цветом, птицы пели последние песни, и над покрытой пурпурными тенями Долиной Скорби переливалась зеленовато-золотая дымка. Долина лежала под нами, прекрасная, как волшебная сказка, и намного более живая.

万

ПЯТАЯ ГЛАВА

Не было никакого смысла отправляться в Чанъань с растением и образцами почвы ночью — кроме того был пятнадцатый день седьмой луны, и уши не обманули меня. Настоятель действительно прошептал "сорок-два котелка рыбы", и монастырь пах как Пирс Желтых Карпов. Из деревни доносились запахи риса, свинины, капусты, яиц и традиционных пирогов из баклажанов. Слово о том, что Смеющийся Принц спокойно спит в своей могиле, как огонь разлетелось по Долине Скорби, и теперь все было готово к празднику.

— Запомните мои слова, — мрачно сказал Брат Чан. — Сегодня кое-кто сломает ногу.

Мастер Ли вслушался в слабые звуки музыки, доносящиеся из деревни. — Крестьянские танцы могут быть достаточно буйными, — согласился он.

— Запах чесночного соуса! Завтра у каждого ребенка в долине будет болеть живот, — сказал Брат Шан.

— По меньшей мере неделю, — поддакнул Мастер Ли.

— Дюжины монахов забудут свои клятвы, — сказал Брат Шан, чье полное имя было Ву Шан и который был известен тем, что всегда вытаскивал короткую соломинку. (Ву Шан означает "Трудное Рождение"). На этот раз он один остался сторожить монастырь, а все остальные монахи отправились на праздник.

— И кто-нибудь, без сомнения, сунет зажженный факел в сарай, — зловеще предсказал Мастер Ли.

— Считайте, что им повезло, если хотя бы один дом останется стоять, — сказал Брат Шан, который воспрял духом. — Все семьи перессорятся между собой. Проломленные черепа и поломанные руки! Запомните мои слова: этот день будет отмечен черным в анналах долины.

Мы оставили бедного монаха жалеть самого себя — очень полезное занятие! — и спустились с холма в деревню. Пир Голодных Духов стал моим любимым праздником с того времени, когда я начал путешествовать с Мастером Ли, потому что сам почти превратился в голодного духа. (Эту честь, помимо всех остальных, получают те, кто умер в далеких печальных странах, или те, чьи тела были изувечены до неузнаваемости.) К моему удивлению Мастер Ли был в превосходном настроении. Во время ужина в монастыре ему предложили вынести суждение о винах, изготавливаемых в долине, и я приготовился к самому худшему, когда он приблизился к сильно пахнувшим горшкам и пробормотал традиционную фразу "Нин цзы хоу тьен", что означает "Я готов к смерти; я попробую это". Тем не менее он сделал по маленькому глотку каждой едкой жидкости и похвалил все без исключения, хотя нескольких капель этих напитков, выплеснутых на землю, хватило, чтобы убить двух ящериц и три квадратных чи травы.

Настоятель сократил до минимума официальные молитвы и церемонии, и я был вне себя от счастья, когда в разгар веселья увидел, что приготовил Брат Шан. Сам он не мог присутствовать на празднике, но провел всю зиму, вырезая крошечные флейты из бамбука, и сейчас привязал их к хвостам монастырских голубей, которых послал полетать над деревней. Флейты запели известную непристойную песню "Домашний горшок Чу Чана", и настоятель сказал что-то о недисциплинированности и нечестивых негодяях, но беззлобно и улыбаясь во весь рот.

Начались танцы, вскоре должны были начать бороться, и я был очень разочарован, когда Мастер Ли решил ускользнуть и твердым шагом отправился в холмы, освещенные лунные светом. Ноги принесли его к разрушенной земле на Дороге Принца, и он простоял там несколько минут, ковыряя ногами землю и сцепив пальцы за спиной.

— Ну, Бык, — наконец сказал он, — расскажи мне, что неправильно в том анализе, который я дал Принцу Лиу Пао?

— Господин?

— Я попытался успокоить его. И хотел успокоить самого себя, — мрачно продолжал мудрец. — Да, совершенно ясно, что обманщики, одетые как клоуны похитили манускрипт и испугали монаха до смерти. Монахи слышали странный зовущий звук именно тогда, когда эти клоуны бежали с добычей; какая-то загадочная жидкость убила деревья и цветы именно там, где они ступали на землю. Если бы, как я сказал принцу, где-то обрушился туннель и вытекла старая кислота, получается совершенно невероятное совпадение, заслуживающее внимания лучших ученых, священников и теологов. А если это не совпадение, для чего негодяям устраивать все эти эффекты? Ради простой кражи манускрипта? Если такое им под силу, то они в состоянии забраться в Императорскую Сокровищницу или снять с самого Императора нижнюю одежду во время приема послов. Нет мой мальчик, все это не имеет ни малейшего смысла.