Кометы Оорта - Фредерик Пол

12

Выспаться Деккеру однако так и не удалось, или, по крайней мере, он ухватил сна гораздо меньше, чем ему бы хотелось. Казалось, прошло всего несколько минут, а мать уже трясла его.

— Деккер, с тобой все в порядке? — озабоченно спросила она. — Я подумала, тебе ведь не захочется пропустить падение кометы?

Деккер, поморщившись, отмахнулся. Кто-то забивал гвозди ему в голову. В изголовье его кровати высился Тинкер Горшак с чашкой чего-то горячего в руке.

— Крепкий чай, — проворчал Горшак. — Через полчаса все с тобой будет в порядке, от похмелья еще никто не умирал.

После нескольких обжигающих глотков и целой вечности стука в висках Деккеру понемногу стало казаться, что, быть может, Горшак все-таки прав. Когда биение за глазами стало спадать, Деккер завернулся в халат и, устроившись перед экраном, стал смотреть, что происходит. На экране ему было видно, как отделяются моторы кометы и крохотными яркими звездочками уносятся прочь, чтобы быть пойманными и обезвреженными рабочими на космических кораблях. После этого, дополнительного сжигания больше не проводили, теперь комета двигалась целиком по законам баллистики.

Попивая чай, Деккер начинал снова чувствовать себя почти человеком — настолько, чтобы проигрывать в уме сцены вчерашних событий.

— Знаете, — объявил он, изумленный своим открытием, — я ей на самом деле и не нравился. Она пригласила меня только для того, чтобы заставить ревновать другого парня.

— Земляне, — фыркнул Горшак, глядя на часы. — Теперь уже через две минуты…

— Я думаю, они даже друг другу не нравятся, — задумчиво продолжал Деккер. — Эван все время вышучивал японцев и бразильцев, и это были в основном злые шутки.

— Конечно, они друг друга не любят. Разве ты до сих пор не знал, что такое земляне? Они же воевали, — проинформировал его Горшак. — Возможно, воевали бы и по сию пору, однако никто теперь не решается этого делать. Теперь они всего лишь пытаются отобрать друг у друга деньги.

Деккер кое-что вспомнил.

— О да, деньги. Что такое «подписчик», Тинкер?

— Подписчик! Подписчик — это тот, кто сосет твою кровь и хочет, чтобы ты еще и поблагодарил его за это.

— Тинкер, — мягко упрекнула его Герти. — Дек, дела на Земле обстоят несколько иначе, чем у нас. Мы занимаем деньги, продавая Боны — ты знаешь, что такое Боны. Но мы не можем продавать их напрямую тем, кто готов вложить в них деньги. На это ушло бы слишком много времени, и, во всяком случае, мы не знаем, как это делается. Потому некто «подписывается» на Боны. Он покупает у нас весь лот, а потом продает его по несколько штук за один раз тем, кому они на самом деле нужны.

— А заодно крадет часть денег, — вставил Тинкер Горшак.

— Ты же знаешь, что это не воровство, Тинкер, — раздраженно откликнулась Герти Де Во. — Это не противоречит земным законам. А, кроме того, мы сами на это согласились. Если предполагается, что Бона будет продаваться, скажем, за сотню их куэ, то подписчик отдает нам, скажем, девяносто. Так что, каждый раз, когда он продает, он получает десятипроцентную прибыль.

Деккер озадаченно обдумывал сказанное не более минуты, а потом отыскал недостаток.

— А что если ему не удастся их продать?

Тут снова вмешался Тинкер.

— Тогда наши Боны у него остаются по ставке подписки. Но не волнуйся об этом, Дек. Им всегда удается найти покупателя. Каким угодно способом.

Мальчик кивнул, размышляя о глянцевых картинках на стене в апартаментах Каши, и решил не упоминать о них Тинкеру. Тут ему в голову пришло еще кое-что.

— Ина сказала… говорила что-то Аннете. Это было действительно что-то крайне неприятное, о «разгрузке» их Бонов, если приземление кометы пройдет успешно…

— Если оно пройдет успешно! — возмутился Горшак. — Что за манеры! Если все пройдет успешно, сам знаешь, что произойдет: нас захлестнет поток иммигрантов с Земли.

— Все мы иммигранты с Земли, — напомнила ему Герти Де Во, — или наши родители были таковыми.

— Но наши корни здесь! Для нас дело не просто в деньгах! Это свобода.

Деккер отказался позволить вовлечь себя в привычный семейный спор.

— Но что они подразумевали под разгрузкой?

— Просто еще одна их уловка, Дек, — сказала мать. — У них есть поговорка: «Покупай при плохих новостях, продавай при хороших». Удачное приземление сегодня будет хорошей новостью, а это означает, что цена на Боны, может быть, немного возрастет.

— Но ведь каждый уже и так знает, что комета должна приземлиться. Почему простое созерцание этого события повысит Боны в цене?

— На самом деле, не повысит. Но может заставить людей думать, что Боны стоят больше, и именно так и ведут себя земляне. Они исходят из того, что они думают о стоимости вещей. Таким образом, если кто-нибудь из тех, кому принадлежат Боны, захочет соскочить — не знаю уж почему, быть может, потому что ему потребуются деньги, чтобы вложить их во что-то другое, — думаю тогда, они все и начнут продавать.

— Глупо, — объявил Деккер.

— Вот тебе и земляне, — сказал Тинкер Горшак. — Эй, смотрите, началось!

Действительно, началось. На экране перед ними последовательные заряды в массе кометы делали свое дело. Из бока кометы вырвался сначала один обломок, потом другой. Основная масса разделилась на две половины, затем в каждой из частей все разом вспыхнули заряды уничтожения, и комета превратилась в огромную груду щебня, тучей несущегося в сторону Чрисе Планитии. Изображения коротко сместились на пленке, снимаемые камерами с поверхности над Санпойнт-Сити. Яркая масса кометы видна была теперь невооруженным глазом, заметно смещаясь вниз и к востоку. Хвоста у кометы больше не было. Скорее, они сами теперь были внутри этого хвоста. Все, что им удавалось видеть, это невероятная яркость дневного света.

— Надеюсь, это сработает, — сказала Гертруда Де Во.

Тинкер Горшак хмыкнул.

— Надеюсь, мы сможем это оплатить. Эти грязевики с земли требуют от нас и так слишком много. Знаешь, сколько это стоило, Деккер? Я не говорю обо всем проекте в целом. Я имею в виду только вечеринку, на которую ты вчера ходил — как ты полагаешь, кто платит по счетам? Все, что они делают, это наблюдают за тем, как она падает — за тысячи куэс в день каждый — а нам приходится платить…

— Смотрите! — воскликнула мать Деккера.

Изображение вернулось к камерам на орбите. Весь этот миллиард камней, как только они коснулись разреженной марсианской атмосферы, засиял вдруг ярчайшим светом, жар трения создал тысячи ослепительных метеоров. Снова переключение, на этот раз на камеры, расположенные на значительном расстоянии на склоне Олимпус Монс…