Исполнитель желаний - Александр Скрягин

– Леонид Иванович, продайте мне способ связи с Большим Сознанием! – негромко, но отчетливо произнес Акраконов. – За деньги! За очень большие деньги! Ну, зачем он вам теперь?

– А тебе, Артур, зачем?

– Для бизнеса, Леонид Иванович! Представляете, что с вашим открытием в бизнесе можно будет сделать!

– Что сделать?

– Какие деньги заработать!

– У тебя и сейчас денег много, насколько я знаю… – искоса взглянул на гостя Вулканов.

– Денег много не бывает.

Леонид Иванович посмотрел на застывших у калитки охранников.

– Врешь ты, Артур! Не деньги тебе нужны…

– Вы, профессор, знаете, что мне нужно? – прищурился Акраконов.

– Знаю, – ответил Вулканов.

– И что же?

– Власть!

Визитер помолчал.

– Ну, а, если и так? Что здесь плохого? Что, те, у кого власть сейчас, ангелы, что ли? Или думаете, они люди особого сорта?

– Да, нет, не думаю…

– Только они вам за ваше открытие и ломанного гроша не дали. Приказали: Объект расформировать! Всю документацию по «Атомосу» уничтожить! Вас – на пенсию! За что вам их так уж любить? А я за ваше открытие готов вам дать миллионов долларов! Да! Я не оговорился, и вы не ослышались! Миллион! Поживете в удовольствие! Ни в чем себе не отказывая! А хотите, два! – ловя выражение профессорского лица, подбросил вверх голос Акраконов. – Как, Леонид Иванович?

Старый лис молчал.

Артур Валентинович смотрел на него, не мигая.

– Да, я и сейчас хорошо живу, не жалуюсь… – вздохнул профессор. – Но дело, собственно, не в этом… У меня нет секрета способа связи… И не было никогда! Ошибочная у тебя информация, Артур.

Акраконов по-доброму усмехнулся:

– Зря вы так, Леонид Иванович! Информация у меня точная. И другого выхода, как отдать мне открытие, у вас нет… Вы, профессор, даже не представляете, какие силы в этом заинтересованы…

Вулканов взялся за чашку.

– Почему же не представляю? – тоже добродушно усмехнулся он. – Очень даже представляю… Только нет у меня этого секрета! Нет! Ты же содержимое моего сейфа, наверное, уже под микроскопом изучил… Там было все, что у меня осталось от разработок «Атомоса»…

– А что с вашим сейфом? – насторожился Акраконов.

– А это разве не твои ребята мой сейф из дома вытащили? – удивился профессор.

– Не мои, – тихо произнес Артур Валентинович.

Вулканов изучающе взглянул на Акраконова и пожал плечами.

Артур Валентинович замер. Даже взгляд его стал не подвижен.

– Так, вы говорите ничего… серьезного… не пропало? – севшим голосом произнес он.

– Нет. Ничего серьезного в сейфе и не было… Так, несколько старых опубликованных статей… Да, двести долларов по дурости там оставил… Гонорар за одну давешнюю статью.

Артур облегченно вздохнул.

– Значит… э-э-э… документация по способу связи с Большим Сознанием в целости и сохранности, профессор? Правильно я вас понял? – раскрыл он ладонь в сторону профессора.

Вулканов глубоко вздохнул.

Гость немного подождал, поднялся из-за стола и медленно произнес:

– Леонид Иванович, я приду завтра. С деньгами. О которых говорил. А вы должны иметь все документы по способу связи с Большим Сознанием и быть готовым к устным пояснениям по данной теме.

– Ой, Артур… – взмахнул рукой Вулканов, но гость его перебил:

– Профессор! Поймите, ваше открытие будет передано тем силам, которые я представляю, в любом случае. Повторяю, в любом! Но я бы очень не хотел, чтобы дело дошло до этого «любого случая»… Вы же всю жизнь трудились в оборонке и представляете, какие существуют средства…

– Да, пойми, Артур… – попытался снова что-то сказать Леонид Иванович, но Акраконов опять не дал ему говорить:

– О необходимости соблюдения конфиденциальности нашего разговора не предупреждаю, – прервал он профессора. – Можете сообщать о нем, кому угодно. Надеюсь, вы понимаете: официальные инстанции не станут вас круглосуточно охранять. Для них вы – просто пенсионер! Ученый-неудачник, всю жизнь работавший по теме, зашедшей в тупик! Не больше! Они ведь вообще не способны понять, над чем вы работали!

Вулканов опустил голову.

– Так что, бросьте строить из себя неподкупного героя, Леонид Иванович! В наше время это – просто смешно! До завтра, профессор! Я уверен, вы примите правильное решение.

Акраконов спустился с веранды на посыпанную песком дорожку и быстро зашагал к калитке.

– Ефим! Тебя только за смертью посылать! Я уже всю посуду перемыла, а ты все где-то ходишь! – услышал майор за своей спиной голос Анны Сергеевны.

Убедившись, что глазастый нос черного «Мерседеса» исчез, майор шагнул на веранду и направился к маленькому угловому столику, где сиротливо стояла забытая кастрюлька.

Отдав посудину Анне, Ефим сел за стол рядом с профессором.

– Да, дела… Похоже, кое-что на свет все-таки просочилось… – сказал он.

– Артур человек не посторонний… Башковитый… – задумчиво произнес Вулканов. – Мог и сам догадаться, чем мы на Объекте занимались.

– Мог, конечно… – согласился Ефим. – Хотя у меня такое ощущение, что дело не только в Артуре… Что-то за всем этим стоит… Оттого и москвичи из главка, не спросясь, прикатили…

Майор потер ставшие колючими щеки.

– Профессор, ну, может быть, действительно, у вас что-то… где-то… хранится, а? – на всякий случай спросил он.

– Да, ну, Ефим, что ты такое говоришь?… – поднял живые глаза старый лис.

Мимикьянов помолчал.

– Знаете, профессор, я, бы сегодня у вас заночевал… Как вы на это смотрите?

– Думаешь, кто-нибудь еще ночью в гости придет? – с интересом спросил Вулканов.

– Да, вообще-то не думаю… Но, мало ли, что… Не нравится мне все это.

– Ну, ночуй, конечно. Места хватит. В библиотечке ложись.

Библиотечкой Вулканов называл маленькую комнатку в конце коридора, где у него на полках стояли книги, не поместившиеся в кабинете. Там обычно и спал Мимикьянов, когда оставался ночевать в доме профессора.

– Леонид Иванович, я сейчас отлучусь ненадолго… – сказал Ефим. – А через пару часиков приду. Погуляю по свежему воздуху. Подышу.

– Гуляй. Дыши. – махнул рукой профессор и потянулся к чашке с остывшим чаем.

12. Приемники и передатчики

В тот вечер в Доме ученых давали «Сильву».

В городок приехал областной музыкальный театр.

Вулканов, в качестве члена Совета Дома ученых, уже успел познакомиться с главным режиссером театра и сообщил Ефиму, что Сильву будет петь сама Аршавская. А после спектакля – банкет в Каминном зале. Круг участников строго ограничен: только руководство Объекта и ведущие артисты. Пользуясь своим положением, Леонид Иванович вставил в список присутствующих и своего младшего друга – лейтенанта Мимикьянова.

На сцене бушевали страсти.

Но после всех козней аристократических родственников жениха, простая девушка из венгерской провинции все-таки сочеталась счастливым браком с настоящим имперским князем.

Реальный австро-венгерский аристократ, послуживший прототипом главного героя всемирно известной оперетты Кальмана, во время первой мировой войны попал в русский плен и находился в лагере, расположенном как раз в тех местах, где теперь находился Объект.

На поклоне артистов забросали цветами.

Пока исполнители снимали грим и переодевались, Ефим с профессором Вулкановым в ожидании банкета сидели в скверике у Дома ученых.

Стоял август.

Уже наступило то время, когда воздушная атмосфера внезапно, в одну ночь потеряла свою летнюю плотность, стала невесомой, и стук тракторного двигателя на далеком поле отчетливо слышался за много километров.

В воздухе ощущался сладкий вкус яблочного сиропа и ментоловый холодок еще не родившейся зимы. Чувствуя на лице мягкие солнечные лучи, нельзя было поверить, что солнце представляет собой ревущий в пустоте чудовищный ядерный реактор. Ближайшая к Земле звезда казалось такой же уютной и безопасной, как домашняя батарея.

У белых колонн Дома ученых толпились зрители. Соскучившиеся по театральному чуду жители закрытого городка никак не хотели расходиться. Чуть в стороне о чем-то беседовал с администратором театра капитан Акраконов. Ефим знал, Артур очень хотел попасть на банкет в Каминный зал. Но в списках его не было. Очевидно, он продолжал оперативную работу для проникновения на сильно интересующее его мероприятие.

Как это уже не раз случалось, Ефим и профессор незаметно для себя увлеклись разговором и перестали замечать все вокруг.

– Понимаешь, Ефим, какая удивительная вещь! – взмахнул ладонью Леонид Иванович, – Человек, помещенный в камеру, изолированную от внешнего мира свинцовыми пластинами и специальными материалами, поглощающими электромагнитные излучения, через некоторое время начинает терять интеллектуальные способности. У него слабеет память, снижается способность к анализу информации и исчезает умение планировать будущее. Если его не выпускать из такой камеры два-три месяца, эти изменения становятся необратимыми. Он превратится в дебила.