Фениксова песнь (СИ) - Мария Крайнова

Я сидел в зале таверны, лениво копаясь в каше с мясом. Есть мне не хотелось, но надо же было чем-то занять время. Посетителей заметно прибавилось, и на меня перестали обращать внимание. Люди обсуждали свои дела, перекидывались профессиональными фразами, пили пиво, принимали заказы. Уже через полчаса я мог выдать городской страже с десяток разыскиваемых преступников, но... но стража мне никогда не нравилась, а жизнь воров была вовсе не лишена романтики.

У людей из Гильдии очень интересный склад ума. Они должны уметь решать множество задач, получая описание предмета, который надо украсть, и места, в котором он находится. И для этого нужны не только профессионализм и сообразительность, но и фантазия. У ребят Крыса ее было хоть отбавляй, и проявлялась она не только в рабочее время: вокруг сидело, стояло и ходило столько интересных личностей, что я, маг, некромант, знаток потустороннего мира, чувствовал себя чрезвычайно скучным существом.

У стойки, закинув ногу на ногу, сидела девушка с ровными русыми волосами. На ее голове гордо возвышалась маленькая мышь. Девушка то и дело ссаживала ее на плечо, но мышь отличалась завидным упрямством и раз за разом снова взбиралась на голову, устраивая себе пышное гнездо в чудесных хозяйских волосах.

За столом в углу пили пиво трое парней, одетых в темную, неприметную одежду. Один из них мелкими щипцами копался в горстке драгоценных камней, другой равнодушно наблюдал за этим занятием, а третий так нежно прижимал к себе гитару, что я сразу понял: передо мной поэт.

За центральным столом собралась тихая компания, сосредоточенно уминающая всю еду, находящуюся поблизости. В прямом смысле. То есть если рядом проходил кто-то с тарелкой, он рисковал лишиться своего ужина раз и навсегда. Возмутиться пока никто не решился, но я был уверен, что это дело времени. Рано или поздно ребят угораздит отобрать еду у какого-нибудь бугая, и тогда пиши пропало.

Я перевел скучающий взгляд на кашу. Ее количество не уменьшилось, и я в который раз проклял себя за то, что вообще ее заказал.

Мимо прошла разносчица. За ней протянулся тонкий шлейф жутко приторных духов, и я страдальчески поморщился. Вот уж не люблю таких женщин! Выльют на себя полведра какой-нибудь дряни и ходят, думая, что превосходно пахнут. И даже не догадываются, что некоторые личности вроде меня страстно жаждут их задушить...

Я окинул взглядом зал и задержал его на открывшейся двери. В таверну заглянул парень лет семнадцати, с заплетенными в тонкую косу белыми волосами. Совсем белыми. Но не седыми, а цвета первого снега, когда лохматые хлопья кружатся в воздухе, выводя свой замысловатый танец. Парень закрыл дверь, оглянулся, и я увидел, что глаза у него красные.

Я нахмурился. Это и есть "подходящая кандидатура"? Крысу, конечно, виднее, но как-то этот парень маловат для виртуоза...

Альбинос меня заметил, кивнул и быстро подошел к моему столу. Сел. Смерил меня рассеянным взглядом, и мне показалось, что в его красных глазах плещется целое море усталости. Он даже взгляд толком сосредоточить не мог - смотрел то на мою переносицу, то в глаза, то вообще на нос.

Я ожидал услышать слабый, может, даже писклявый голос, поэтому вздрогнул, когда парень заговорил. Размеренно, спокойно - и басом.

- Крыс всегда дает исчерпывающие характеристики.

- Вот как? - растерянно отозвался я, и мне стало стыдно за свой хрипловатый баритон.

- Когда я спросил, как ты выглядишь, он ответил, что я без труда найду тебя по глазам, - пожал плечами Альбинос. - И оказался прав.

Я улыбнулся. Все верно. Мои глаза - моя гордость. Они не спешат выцветать, не светлеют и не темнеют, они всегда ядовито-зеленые, и это очень хорошо заметно на моем бледном лице. Сулшерат говорил, что уже только по этому цвету можно узнать некроманта. Но я до сих пор не нашел подтверждений этим словам: у всех моих сокурсников глаза были не зеленые. И у самого магистра тоже.

- Что ж, - продолжил вор, поняв, что не дождется ответа. - Оплата меня устраивает. Только немного интересно... позволишь задать тебе вопрос?

- Задавай, - благосклонно согласился я.

- Зачем тебе эта девчонка?

Я задумался. Как объяснить не обремененному совестью человеку, что я просто хочу добиться правды? Неважно, сколько она стоит. Главное, чтобы она была. И не маленькими кусочками, а целиком.

- Нужна, - туманно ответил я, не собираясь вдаваться в подробности. Если уж я сам считал свое решение глупым, то что может сказать наемник?

- Понятно. - Альбинос пожал плечами, показывая, что все как раз наоборот. - Хорошо. Когда ты собираешься лезть в инквизиторские застенки?

- Я не собираюсь.

Парень с недоумением приподнял брови. Он так удивился, что даже смог сфокусировать на мне взгляд. Я усмехнулся и пояснил:

- Послезавтра ее повезут в Эскарат, в закрытом экипаже, который поедет по старой дороге. Вдоль кладбищ то есть. Он свернет на тракт только на третьем часу пути. То есть, не свернет.

Альбинос понимающе кивнул.

- Тогда встретимся здесь на рассвете перед делом, - сказал он.

- Хорошо, - согласился я. - И еще. У меня будет к тебе просьба.

- Какая?

- Выспись.

***

К предстоящей работе я подготовился основательно. Поторопил гнома, у которого заказывал сапоги, забрал у травника уже готовые отвары и пообещал прийти за остальными завтра. Травник вежливо, но непреклонно отметил, что четыре отвара из требуемых приготовить не успеет, и сбил с меня несколько медяков за зря потраченные запасы. Я для вида поворчал, но с мелочью расстался. В лавку торговца я вернулся все еще слегка в образе, и Оарн заметно забеспокоился. Он, как и Кеорн, прекрасно знал, что мое странное поведение обостряется только в двух случаях: когда мне очень скучно и когда я задумал какую-нибудь гадость. На скучающего человека я, видимо, не походил, потому что торговец так яростно пытался вытрясти из меня правду, что в запале пообещал мне два меча, бердыш, клинок любой выковки, дорогой шатаведский арбалет с комплектом серебряных болтов и еще много чего, лишь бы я поделился с ним своими планами.

От всего предложенного (в том числе и разговора по душам) я вежливо отказался и попросил Оарна провести меня в сарай. Там у него было нечто вроде ванной комнаты, и, если бы не нагромождение дров в углу и разбросанный по полу хлам, сарай можно было бы назвать небольшим домиком. Большую его часть занимала самая настоящая ванна, за комплект ритуальных стилетов выдуренная у гномов. Торговец заслуженно гордился ею и ехидно посмеивался над горожанами, у которых можно было найти разве что бадью. К сожалению, ванна от бадьи отличалась только формой, размером и внешним видом, поэтому следующие полчаса мы усердно таскались с ведрами. В ходе работы Оарн все-таки выдурил у меня обещание все объяснить, после чего был жестоко вытолкан из сарая и отправился обратно в дом, на ходу бурча что-то не слишком лестное в мой адрес.