Ангел для грешника - Екатерина Янова

Глеб.

До города я добирался с приключениями, куда же без них. Пока мы распрощались с Милой, автобус я пропустил, а следующий должен быть только завтра. Спасибо, довез меня до города мужичок на старом жигуленке. Пока ехали, разговорились. Я сказал, что приезжал к знакомым погостить, рыбки половить. Не стал говорить правду. Похоже, мужик поверил. Невзначай я спросил про деревенскую ведьму, бабу Авдотью. Сказал, что слышал о ней от знакомых. Мужик попался болтливый. Много чего мне выложил. И про Милу я кое-что узнал. То, от чего захотелось все же вернуться и забрать девочку с собой. Оказывается, мать у нее была непутевая. По словам мужика, девку нагуляла. Потом в город срулила, нашла там себе городского хахаля. Поговаривали, что она запила вместе с ним. А лет десять назад ее убили. Вроде как, пьяные дружки ее муженька это сделали. Девочку старуха нашла через какое-то время в детском доме. Только немой она стала.

- Девка красивая выросла, но странная, - говорит мужик, - рыжая, с виду безобидная, но как глянет глазюками своими, так все. У коров молоко пропадает, люди ноги ломают, дети болеть начинают. Настоящая ведьма растет. Похлеще бабки будет.

Очень хотелось вступиться за Милу, да и за бабу Авдотью тоже. Но понимаю, что это ни к чему. Только очевидно, что девочке моей здесь не сладко. Понятно теперь, что бабка имела в виду, когда сказала, что ей уже от судьбы досталось. Пьющая мать, детский дом, убийство. Страшно представить, что пришлось пережить девушке. А тут я, со своими проблемами и взрослыми желаниями. Понятно, ей любви хочется, ласки, понимания. А я по факту наобещал непонятно чего и бросил ее. Пусть я говорил от души, и точно знаю, что постараюсь сдержать слово, но загадывать в моей ситуации бессмысленно.

В город я въехал с еще более тяжелым сердцем, чем раньше. Расплатился с мужиком и отправился искать ночлег. Документов у меня не было, это все усложняло. В итоге нашел посуточную квартиру у сомнительной хозяйки. Документы она не требовала, а это самое главное. Заплатил за сутки, получил ключи и отправился в мое временное пристанище.

"Студия" больше напоминала конуру. Да, в моей городской квартире ванная была больше. Но главное - кровать есть, раковина есть, малюсенькая ванная. Короче, проживем. Устал я дико, дорога далась тяжело моим неокрепшим костям. Поэтому вырубился после душа мгновенно. Зато потом проснулся в пять утра и больше не смог уснуть.

В голове бродили беспокойные мысли. Перед глазами стоял печальный образ моей красавицы. Из головы не выходили слова мужика. Получается, она не всегда была немой, значит, надежда есть. Скорее всего, что-то с речью случилось на фоне сильного стресса. Что там бабка молола? Что она сама себя прокляла? Чушь, конечно, но очевидно другое. Девочке нужна помощь. Может быть, просто близкий человек рядом. Кажется, с бабкой они не очень близки. А кроме нее малышке и пообщаться не с кем. Короче, чем быстрее я решу свои проблемы, тем лучше.

Долго думал я с чего начать и как подобраться к моим врагам. Понятно, что если появлюсь как снег на голову, то тут же отправят меня в тот же лесок, только теперь навсегда. Денег, что дала баба Авдотья, надолго не хватит, но я надеялся на помощь одного человека, который никогда меня не подводил. Мой тренер по борьбе. Только не знаю, захочет ли со мной разговаривать старый вояка. Обижен он на меня. Повздорили мы с ним последний раз. Из-за Кольки, кстати. Палыч мне тогда еще пытался глаза на моего друга верного открыть. А я защищал того с пеной у рта, не верил. А ведь Палыч целиком прав оказался. Не подвело чутье старого волка. Сразу учуял он гнилое нутро и меня предупредить хотел. Только я не послушал. Теперь вот расплачиваюсь

Палыч давно уже на пенсии, живет в загородном домике на окраине. После того, как отслужил, организовал кружок боевых искусств. Вот к нему-то я и попал еще школьником. Многому меня научил старый волк, сдружились мы, и потом встречались часто. Он мне по сути отца заменил. Мой отец погиб из-за несчастного случая на производстве, мне тогда было пятнадцать. Сложное время было. Если бы не тренер, точно влип бы я в неприятности еще тогда. Но он для меня всегда был примером.

С Колькой мы сдружились уже в институте. Потом я ударился в свой бизнес, но Палыча проведывал частенько, хоть он и переехал за город. Несколько раз приезжал я к нему в гости с Кольком. Банька, коньячок, разговоры о том, о сем. А вот в последний раз Палыч серьезно предупредил меня, чтобы присмотрелся я к другу. Вот тогда мы и повздорили. Думаю, пришло время сказать, как я ошибся, и что сейчас безумно жалею, что не прислушался тогда к словам наставника.

До дома Палыча добрался на такси. Машина его во дворе, значит дома. Открыл калитку, ко мне с лаем бросился огромный немец. Подбежал, обнюхал, завилял хвостом. Узнал, чертяка!

- Привет, Карат, привет, - треплю его по загривку, а тут и хозяин на крыльцо выходит и замирает, с недоверием вглядываясь в меня.

– Что, Палыч, не узнал? – кричу я, широко улыбаясь.

- Твою мать! Глеб! - таким пораженным никогда не видел я Палыча.

- Что, списал меня со счетов, да? Небось, поминки уже устроил? – смеюсь я.

Палыч подходит ближе, радостная улыбка, наконец, растягивает его губы.

- Живой, мля! – немного отходит от шока старый друг. - Если б Карат не признал, подумал бы, что башкой двинулся.

- Живой, Палыч, живой. Немного недоубили! - усмехаюсь я.

Палыч вдруг подходит, заключает меня в медвежьи объятия, потом отстраняется, рассматривает, ощупывает.

- Чёрт! Я ж на твоих похоронах был. Я ж, и правда, нажрался на твоих поминках до соплей! Как?! Как?! Женушка твоя стояла, слезы лила около закрытого гроба. И дружок твой непутевый.

- Похоронили, значит! А женушка мне уже не женушка. Мы с ней развелись за три дня до того как...

- Так. Пойдем в дом. Там поговорим. Не дело это на пороге такие вещи обсуждать.

Палыч подталкивает меня к крыльцу, заводит в просторную гостиную. Орет на весь дом: